Исааку, рабу, носившему на себе образ Царя, Господа своего, тихо вещала Сарра: «На раменах Его знамение Креста Его, на руках Его оковы и болезни – тайна язв от гвоздей».
Громко взывала к мужу своему Рахиль: Дай мне детей (Быт. 30, 1). Блаженна не просившая Мария, во утробу Которой свято вселился Ты, о Дар, свыше ниспосылаемый приемлющим Тебя! Просили себе детей: с горькими слезами – Анна, с обетами и мольбами – Сарра и Ревекка, с усиленной молитвой – Елисавета, и только после продолжительных скорбей были они утешены. Блаженна Мария: Она без обетов и моления, в девстве Своем зачала и родила Господа всех, кто рождался и будет рождаться от жен, – Господа всех целомудренных и праведных, священников и царей. Какая мать носимому во чреве ее могла говорить то же, что Мария? Какая мать дерзала сына своего именовать Сыном Творца, Сыном Создателя, Сыном Всевышнего? Какая мать дерзала сыну своему говорить молитвенно: «Ты, как Бог, – упование Матери Своей, как человек – возлюбленный Ее и Сын, со страхом и любовью должна предстоять Тебе Мать Твоя»?
7
Чтобы и неверные уверились в воскресении Твоем из гроба, ко гробу приложена была печать и приставлены стражи. Для Тебя, Сын вечно Живущего, сделало было это: запечатали гроб Твой и приставили стражей. Если бы после того, как предан Ты был погребению, не обратили внимания, оставили дело и разошлись, то оставалось бы место обману. Можно было бы сказать, что Тебя, Дарующий жизнь всему, украли воры. Когда же с лукавством запечатали Твой гроб, тогда усугубили тем славу Твою. Тебя прообразовали Даниил и Лазарь, один – во рву, запечатанном язычниками, другой – в гробу, открытом иудеями. Собственные их знамения и печати низложили их. Незагражденными остались бы уста их, если бы открытым оставили гроб Твой и ушли. Но поскольку заключили они гроб Твой, положили на нем печать и знамения, то заградили тем уста свои. Не чувствовали все клеветники, что, закрывая гроб Твой, позором покрывают глаза свои.
Воскресением Своим уверяешь Ты неверующих в Рождество Твое, потому что чрево Матери Твоей пребыло заключенным, как запечатан был гроб. Чистым пребыл Ты во чреве и живым – во гробе. О Тебе свидетельствуют и заключенное Материнское чрево, и запечатанный гроб. Материнское чрево и гроб вещают о Рождении и Воскресении Твоем. В заключенном чреве Ты зачат, запечатанный гроб родил Тебя. И Материнское чрево выше естества родило Тебя, и гроб – возвратил. Запечатан был гроб, в котором положили и стерегли Мертвого, – девственно было чрево, не познавшее мужа. Девственное чрево и запечатанный гроб, подобно трубам, оглушают слух глухих иудеев.
Заключенное чрево Матери и запечатанный камень гроба обличают клеветников, которые зачатие производят от мужа и в воскресении видят похищение тела. Печать девства и печать гроба уверяют, что пришел Ты с неба. У иудеев заграждаются уста и рождением, и воскресением Твоим. Когда клевещут на Рождение Твое, осуждает их смерть Твоя. Когда отрицают воскресение
Твое, низлагает рождение Твое. И рождение, и воскресение, как два борца, принуждают умолкнуть клеветнические уста. И Илию ходили и искали среди гор, но чем более искали его на земле, тем более уверялись, что вознесен он на небо. Поиски их свидетельствовали, что его нет на земле и что вознесен он на небо. Если и пророки, которые могли предугадывать вознесение Илии, сомневались в восшествии его на небо, то сколько стали бы оскверненные клеветать на Сына? Но Он свидетельством их же стражей отнял возможность сомневаться в Его Воскресении.
Никто не знает, как наименовать Мать Твою, Господи наш. Наименует ли кто Девой? Но перед очами Рожденный Ею. Наименует ли имевшей мужа? Но Она не познала его. Если же и Мать Твоя непостижима, кто в состоянии постигнуть Тебя? Одна Она – Мать Твоя, вместе же со всеми – сестра Тебе. Она и Мать Тебе, и сестра, и Невеста Твоя, как и все целомудренные. Всем украсил Ее Ты, Красота Матери Твоей! Прежде пришествия Твоего Невестой была Она Тебе по естеству. По пришествии Твоем, Святой, зачала Тебя выше естества и, родив Тебя, свято пребыла Девой. От Тебя приобрела Мария все украшения связавшихся узами брака: безмужно зачала Тебя во чреве, выше естества сосцы Ее наполнились молоком; Ты землю жаждущую сделал внезапно источником молока. Когда носила Она Тебя, всесохраняющий взор Твой облегчил бремя Ее. Питала Она Тебя, потому что алкал Ты; поила Тебя, потому что угодно было это Тебе и Ты жаждал. В объятиях Своих носила Она Тебя, пламенеющий Угль, потому что щедроты Твои охраняли лоно Ее.
Чудес исполнена Мать Твоя: снизошел в Нее Господь – и стал рабом, снизошел Велегласный – и стал в Ней безгласным, снизошел Пастырь – и стал в Ней и родился Агнцем. В чревоношении Родившей Тебя, устраивающего все, нарушен чин естества: снизошел Ты богатым – исшел бедным, снизошел высоким – исшел уничиженным и, скрыв славу Свою, исшел не имеющим славы; снизошел Исполин – и во чреве облекся немощами, снизошел Питатель всех – и стал алчущим, снизошел Напояющий всех – и стал жаждущим; нагим и всего лишенным исшел из нее Тот, Кто всех одевает.
Еврейские дщери, воспевавшие некогда плачевные Иеремиины песни, вместо этих горестных песнопений, заключавшихся в письменах их, стали теперь из тех же священных книг воспевать песни радости. Сокровенная в их словах сила так пророчествовала: «Возведи из шеола очи свои, Ева, и возвеселись в день сей, потому что Сын Дочери твоей, как лекарство жизни, снизошел с небес воскресить мать Своей Матери. Благословенный Младенец попирает ныне главу уязвившего ее змия!»
Твой образ видела некогда Сарра в цветущей юности Исаака. И ради Тебя, потому что Твои тайны видела сокровенными в отроке, воспевала ему: «В тебе, сын обетов моих, сокровен Сам Господь обетов». И назорей Самсон был образом Твоей крепости: он растерзал льва, прообразуя этим, что сокрушишь Ты смерть и из ее горечи изведешь людям исполненную сладости жизнь. Ради Тебя и Анна так пламенно любила Самуила, потому что скрывалась в нем правда Твоя, когда заклал он Агага, как диавола. И был он образом Твоей благости, когда оплакивал Саула.
Как снисходителен Ты и как непреклонен Ты, Младенец! Грозен Твой суд, нежна Твоя любовь, кто противостанет Тебе? Отец Твой – на небесах, Мать Твоя – на земле, кто возвестит нам о Тебе? Если сокровенное естество Твое будет исследовать человек, то оно на небесах, в великом лоне Божества. Если видимое тело Твое станет исследовать, то оно заключается и делается видимым в малых Марииных недрах. Теряется ум при мысли о различных исхождениях Твоих, Пребогатый! Непроницаемые покрывала скрывают Божество Твое. Кто измерит Тебя, беспредельное море, заключившееся в малые пределы? Приходим созерцать Тебя, Бога, и вот, Ты – Человек. Приходим видеть Тебя, Человека, и вот, сияет свет Твоего Божества.
Кто бы поверил, что Ты наследник престола Давидова? От ложей его в наследие Тебе достались ясли, от чертогов его сохранился Тебе вертеп, от колесниц его не утратился только бедный осел. Как детски приветлив Ты, Младенец! Всякому даешь Себя в объятия. Кто ни подходит к Тебе – улыбаешься ему, кто ни посмотрит на Тебя – обращаешь к нему взор; любовь Твоя алчет людей. Не отличаешь Ты чужих от родителей Своих и всякую деву – от Матери Своей, даже и нечистых от питающей Тебя молоком. Детская ли одна приветливость причиной этому или любовь Твоя, Любвеобильный?
Что побуждает Тебя отдаваться всякому, кто ни видит Тебя, богатый или бедный? Спешишь Ты к ним, хотя бы и не звали Тебя. Откуда в Тебе такое алкание людей? Как пламенна любовь Твоя! Если кто ропщет на Тебя – не гневаешься, если кто угрожает – не смущаешься, если кто издевается над Тобой – не оскорбляешься. Ты выше закона обидой мстить за обиду. Кроток был Моисей, однако же строга его ревность, сокрушал и наказывал он смертью. И Елисей, воскресивший одного отрока, толпу отроков предал на растерзание медведицам (см.: 4 Цар. 2, 24). Кто же Ты, Младенец? Любовь Твоя больше любви пророческой. Сын Агарин, этот дикий осел, насмехался над Исааком, и он перенес это молча, между тем как мать его воспылала ревностью. Ты ли его первообраз? Он ли Твое предызображение? Ты ли уподобился Исааку или он уподобляется Тебе?
8
Покойся в тишине на лоне Матери Своей, о Сын Превознесенного! Детское веселье неприлично сынам царя. О Сын Давида, Ты досточтим! Ты, Сын Марии, в сокровенном чертоге соблюдаешь пристойность. Кому подобен Ты, радостный и драгоценный Младенец? Мать Твоя – целомудренная Дева, Отец Твой незрим, даже и серафимы не могут видеть Его. Кому Ты подобен? Поведай нам это, о Сын Милосердного!
Примирял Ты воспламененных гневом, когда приходили они видеть Тебя. Снова сходились они между собой с радостной улыбкой. И, огорченные, исполнялись радостных ощущений от Тебя, Благосердый. Благословен Ты, Младенец, и огорченных исполняющий сладостных чувствований! Кто видел младенца, который бы подавал руки близким и с материнского лона кидался в объятия отдаленным? Какое прекрасное зрелище: Младенец, охотно простирающий руки ко всем, чтобы все Его видели! Приходит ли кто обремененный заботами? Увидит он Тебя – и бегут от него все беспокойства. Подавлен ли кто горестью? При Тебе забывает он горесть свою. И мучимый голодом забывает при Тебе о пище, и путник, пленившись Тобой, забывает свой путь. Покойся, отпусти людей, пусть идут к делу своему. Ты Сам – Сын бедных родителей и знаешь, как бедны все, которые оставили дела свои и пришли. Приветливость Твоя, Друг людей, собрала к Тебе всех.
