У святого старца и в миру были духовные чада, которым он помогал и которых духовно оберегал, что видно из одного его письма к митрополиту острова Хиос.
Хотя отцы жили в миру, но жили вне мира. Жили по строгому уставу Хаджи–Георгия. Своим добрым примером и ревностью в подвигах они побуждали христиан хранить святые предания и традиции нашей Церкви.
Видно, уже в то время люди стали потихоньку расслабляться духовно, и старец боролся за то, чтобы сохранить в Церкви дух ревности по Богу и самоотвержения. На это должны мы особо обратить внимание в наше время, ведь помимо всеобщей расслабленности сегодня люди дошли до того, что даже составляют законы, поощряющие расслабление, и навязывают их тем, кто хочет подвизаться… Потому подвизающиеся не просто должны не поддаваться влиянию духа мира, но вообще не сравнивать себя с мирянами, чтобы не почесть себя за святых и не впасть в расслабление, после чего будут хуже мирян.
Но если мы будем сравнивать себя со святыми, то увидим свои страсти, смиримся и будем подвизаться с большей ревностью ради собственного спасения. Аминь.
![]()
ПОСЛАНИЕ ХАДЖИ–ГЕОРГИЯ МИТРОПОЛИТУ ОСТРОВА ХИОС
![]()
Всесвященнейшему Святому Митрополиту Хиоса Господину Григорию, припадая кланяюсь.
Всесвященнейший Святой Владыка, смиренно лобызаю десницу твою.
Прошу Вас и заверяю, что старцы Иерофей и Макарий, монахи, подвизающиеся в одной каливе на Вашем приходе, возлюбили и избрали благую часть; и дай Бог, чтобы проводили такую жизнь! Что они сами наложили на себя, было по гордости, но отныне пусть будет по благословению Вашему. Пусть будет как епитимия невкушение ими скоромного, ведь кто постится со смирением, яко грешник, или подвига ради, или ради любви к Богу, правила святых отцов не препятствуют таковому; есть даже много свидетельств. Многие святые проводили жизнь, питаясь одни травой, другие бобами, как Златоуст. Святой Иаков, брат Господень, во всю свою жизнь не вкушал скоромного, никакой твари одушевлённой, как и многие другие подвижники, и теперь я, наималейший. Нас тридцать братий на одной келье, сорок лет я так живу, и мы вместе ни на Пасху, ни в мясопуст скоромного не вкушаем. Подобно и некоторые другие подвижники, где двое, где трое, так подвизаются; и они проводят в посте жизнь свою.
Когда кто постится по–фарисейски, такому надо препятствовать; подвизающимся же, как говорится, «на таковых нет закона»[7], и «всяк же подвизаяйся от всех воздержится»[8]. Пусть будет теперь так молитвой и благословением Вашего Всепреподобия, чтобы не смущала их совесть, как непослушных. Монах всегда должен быть добрым примером народу — «тако да просветится свет ваш пред человеки»[9].
Особенно же теперь большая нужда заботиться Вам, как пастырю, противоборствовать борющимся против поста, потому что сильно уклонились <от правого пути> сегодня христиане. Когда устрашением, когда наставлением учить их не нарушать законов святых отцов и церковных соборов, потому что написано: кто не хранит сред и пятков, Четыредесятницу и других определённых постов, да будет отлучён. Потому должны мы, сколько возможно, людей ограничивать, дабы не нарушали Божии законы и не творили дел неподобных; а нарушителей надобно преследовать.
Что же касается братий, которые желают поститься не по злому намерению, таким не препятствуй, но, видя, как они подвизаются, радуйся, что такие добродетельные люди есть у тебя на приходе, и считай их своей гордостью. И, если случится у них какая нужда, помоги. Думаю, великое воздаяние будешь иметь за то, что помогаешь таким людям.
Смотри, Владыка Святый, ведь всех нас смерть ожидает. Суд нас ожидает, и тогда Бог каждого будет судить с подобным ему. Прости меня, наималейшего, и дерзость мою, ведь я недостоин и рта открыть, чтобы Вам слово сказать; к тому же слыша добрую молву о Вас. Да будут святые молитвы Ваши присно с нами. Аминь.
![]()
Хаджи–Георгий, Монах
Святая Гора Афон, Керасья
15 апреля 1872 года
ДУХОВНЫЕ ПРЕДШЕСТВЕННИКИ СТАРЦА ХАДЖИ–ГЕОРГИЯ
![]()
Если у всех нас есть священный долг воспоминать и благодарить наших предков, потому что мы им многим обязаны, то тем более нужно помнить о своих святых духовных предшественниках, которые помогают нам своим дерзновенным предстательством ко Христу! Потому хорошо было бы сказать немного о духовном отце старца Хаджи–Георгия отце Неофите и духовном отце самого отца Неофита старце Авксентии.
Отец Неофит Караманлис, когда был ещё ребёнком и жил в Кесарии, слышал о Святой Горе и в детской простоте своей думал, что монахи–пустынники едят, когда услышат с Неба звон колокольчика. И он решил им подражать. Сидел и ждал, когда в девятом часу зазвонит колокольчик, и колокольчик звонил — тогда он садился и ел. Этому правилу он следовал долго, до восемнадцати лет, пока не приехал на Афон и не принял постриг от старца Авксентия в Кавсокаливье, а потом ревностно подвизался восемьдесят восемь лет.
Епископ Порфирий Успенский, тогда ещё архимандрит, посетил отца Неофита и разговаривал с ним. Он написал следующее:
Отец Неофит родился и вырос на Востоке.
С давних пор он подвизается здесь ради спасения собственного и других. Он духовник, и у него исповедуются монахи пяти монастырей и архиереи, которые проживают на Святой Горе. По его словам, монахи в общежитиях причащаются часто Святых Таин, но без строгого поста. Такой дух не нравится отцу Неофиту. Он человек строгий. На меня произвели впечатление слова, сказанные святым Иоанном Златоустом, что причащающиеся Тела и Крови Христовых должны быть чище солнечного луча.
Я попросил моего собеседника сказать что-нибудь на пользу. Он посмотрел на меня своим проницательным взглядом и сказал:
— Имей страх Божий и воздержание.
— Аминь, — ответил я и спросил об их жизни здесь.
— У меня десять послушников, — сказал он. — Они никуда не ходят. Днём работают в огороде и на винограднике, ночью делают много земных поклонов, каждый особо. Те из них, кто больше других любят поклоны, освобождаются от работы. Довольствуются сухоядением. Причащаются раз в неделю после исповедания помыслов и разрешительной молитвы.
Старец духовник отец Неофит, по убеждению его современников, был свят пред Богом. День своей смерти он предсказал за сорок дней. Прочитал Евангелие, Псалтирь, сам выкопал себе могилу, причастился Святых Таин, благословил послушников, перекрестился и в мире предал душу свою Господу.
Он почил в 1860 году в возрасте ста шести лет, из которых восемьдесят восемь прожил на Афоне.
О старце Авксентии, духовном отце старца Неофита, отец Германос Хаир пишет следующее:
Раньше в скиту Кавсокаливья жили достопочтенные старцы, подобные древним великим отцам, мимо которых, говорил старец, я и все братья скита проходили с великим благоговением и страхом. Они стояли на всенощных бдениях, как непреклонные столпы, глядя вниз, ни плиты храма. В церкви было много таких старцев. Все они были молчаливы, не празднословили, даже о необходимом говорили мало, когда было подходящее время. Они в точности хранили уставы духовной жизни.
Среди них особенно сиял жизнью старец монах Авксентий. Посреди всех этих старцев–подвижников он был словно звезда.
Он жил в келье святого великомученика Георгия. У него был глиняный сосуд, где он варил себе траву, которую собирал в пустыне, и только ей питался. Иногда ел хлеб, и ничего больше. Старец Авксентий прожил в скиту примерно шестьдесят лет. После его смерти <вместо него> остался его послушник отец Неофит «Караманлис», который умер в 1860 году, ему было за сто лет.
