Призрак щёлкнул клювом откуда-то из-под крыши. Я задрала голову наверх — он сидел на любимой ветке и смотрел на меня своими золотыми глазами.
— Это сделал ты? — я указала на руну — Ты действительно научил меня, мне не приснилось?!!
Филин слетел на стол и взял карандаш. Меня затрясло.
«Хочешь учиться ещё?» — накарябано неловко, но разобрать можно.
— О, Призрак! Конечно!
«Будет не так, как думаешь»
— Это не важно!
«Может быть страшно»
— Не будет. Я люблю тебя и никогда не боялась. Я тебе верю!
«Поставлю условия»
— Хорошо!
«Возврата не будет»
— Ты же видишь мою жизнь! Чего мне терять, к чему возвращаться после этой руны? Пиши свои условия!
Я решительно подвинула ему чистую бумагу и собиралась отойти, чтобы не подглядывать, пока не будет готово. Но филин написал ещё единственное слово — «Потом», бросил поверх листов карандаш и взлетел назад.
На весь день я деликатно ушла в лавку, чтобы не мешать Призраку писать, потому что карябал он утром медленно и несуразно. Между повседневными заботами то и дело задумывалась и спрашивала себя — не сошла ли я с ума и не сплю ли до сих пор.
Вечером филин уже сидел под балками. Сердце застыло и треснуло, как забытая на морозе банка — в его золотистой пясти белел свиток. Он отпустил его из лапы точно над столом и вылетел в окно.
Я развернула лист и сразу поняла, почему Призрак не оставил свиток заранее, раз уж не хотел присутствовать при чтении.
Во-первых, у меня не было такой дорогой бумаги. Во-вторых, текст был написан определённо не совой — выведено чернилами, подчерк аккуратный и красивый, строчки ровные. Призрак не хотел, чтобы я приняла послание за чью-то глупую шутку или придумала другое рациональное объяснение. Ясно показал — хоть писал и не он, но именно это и есть его условия.
Письмо гласило:
«Лия!
Если ты хочешь учиться, придётся взять на себя ряд обязательств и подготовиться:
1. Ты никому не должна говорить об уроках, а до срока — и о магии вообще. Это простое, но самое важное условие.
2. В мансарде почти не бывает людей, но впредь это должно быть сознательным расчётом. Никогда не приглашай никого наверх, избегай посторонних глаз в мастерской. Подготовь жаровню и свечи, чтобы сразу сжигать бумаги. Храни детали и предметы, которых коснётся магия, только на столе и в каком-либо одном шкафу. До начала занятий покажи выбранные места Рут и запрети убираться там, двигать вещи и даже прикасаться. Сошлись на то, что мастерство растёт и механизмы становятся всё более сложными и хрупкими.
3. Работать поначалу нужно в основном перед столом. Ни при каких обстоятельствах нельзя оборачиваться — это условие непременное и нерушимое. Ты честная девушка, но оглянуться можно и случайно — от эмоций или задумавшись. Поэтому внизу ты найдёшь рисунок простой маски. Смастери её, на первом уроке предмет будет дополнен магией. Для уроков, которым маска может помешать, перенеси из спальной части ширму. Поставь позади рабочего места.
4. Запечатай магией дверь мастерской перед первым уроком. Сделай сама, как сумеешь. Считай это экзаменом, покажи способности и настрой. Цель воздействия — никто не должен входить, пока идут занятия и ты убираешь после них лишнее с видных мест. После шкатулки ты знаешь принцип и у тебя всё получится, если подумаешь и постараешься.
Соблюдение условий, Лия, в первую очередь нужно тебе. После некоторого количества занятий ты сможешь выбрать другую судьбу и продолжить учиться в особенном месте. Но решение должно быть сознательным, поскольку это путь без возврата. Если же ты примешь условия, но волей или неволей нарушишь хотя бы одно — немедленно лишишь себя выбора и начнёшь другую жизнь, варианта вернуться к прежней не будет. Не торопись думать, что именно этого ты и хочешь. Ты не представляешь, о чём идёт речь.
Если не передумаешь — подготовься, сама выбери день и сообщи. В назначенное время сядь за стол и надень маску. Дальше может быть немного страшно, но важно вести себя тихо. Думай в этот момент о том, что тебе никто не причинит вреда, это исключено.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Письмо в любом случае немедленно сожги»
Под текстом была нарисована простая маска — без прорезей для глаз, на завязках. Похожа на те, в каких тётя спит при дневном свете. Плёвое дело.
— Ну что же, — улыбнулась я самой себе, испытывая невероятный подъем — с неё и начну. А думать тут нечего, и бояться — тем более. Я не из пугливых, Призрак! Иначе бросила бы тебя ещё на холме, когда Эдди Хоук пугал меня травмами, которые непременно нанесёт мне крупный филин.
Глава 9
Пришёл вечер, когда я сидела за столом, замерев и завязав маску. Призрак находился за моей спиной, он внимательно следил за последними приготовлениями.
Наступившая тишина грызла голову и я уже придумывала, как прогнать её, когда комнату наполнил свежий ветерок. Зашуршали бумаги, хлопнула фрамуга, пряди волос защекотали шею. Веяло всего пару секунд, затем сзади раздалось:
— Страшно?
— В..волнительно.
— Плохо запечатала дверь, топорная работа.
— П…почему?
— Закрыла агрессией, холодом. Чтобы снаружи ломились и не вошли. Но с этой задачей намного деликатнее справляется задвижка, не вызывая у посетителей недоумения. Заперто и ладно. Ушла или крепко спишь.
— А к…как надо?
— Незваные гости должны уходить сами и раньше, чем узнают, что закрыто. Что-то вспоминать и разворачиваться. Лениться подниматься. Стесняться зайти. Говорить с чем пожаловали прямо через дверь, а не брать её штурмом. А лучше — звать тебя с низа лестницы.
— Ясно.
Я снова ответила односложно, потому что в голове была каша. Он заговорил. И… похоже, превратился? Но моя любимая симфония совиного запаха не исчезла, наоборот — звучала громче. Я слышала её сейчас прямо сидя на стуле.
И голос! Как и запах, речь была затейливым калейдоскопом из сотен мелких частей. В своём ступоре я пока не могла дать его граням названий и характеристик. Калейдоскоп вертелся. Грани сливались в новые орнаменты — слова. И я силилась уловить смысл каждого.
— Это и будет первой темой для занятий — научишься снимать ненужные руны.
— Хорошо.
Что-то важное хотела спросить… что? Мысли разбегались из-за голоса. И просто оттого, что происходящее рождало океан эмоций и шторм вопросов в нём. От вопросов буквально взрывался череп. От каких?
— Но сперва задай мне несколько вопросов. Не сможешь работать, пока их столько в твоей голове. Пусть это будет… вводный урок.
— Ты… читаешь мысли? — опешила я.
Короткая усмешка за спиной.
— Нет. Это — нет, не волнуйся. Ты сейчас рассеянная, вполне понятно. Но ты лопаешься от вопросов. Сосредоточься. Лови их по одному и задавай.
Не получается.
— Давай я помогу начать. Расскажи, кто же ты думаешь у тебя за спиной?
И я поймала за хвост первую мысль.
— Я считаю, что ты человек. Маг.
— Почему?
— Потому что ты сейчас совершенно точно обернулся. Я слышала это. И чувствую… что ты изменился.
— Почему тогда маг, а не оборотень?
— О совах-оборотнях никто никогда не слыхал, таких нет даже в детских сказках. Значит ты сейчас в своей основной ипостаси. Человек. Но умеющий принимать вид совы.
— Звучит логично.
— Я угадала?
— Это пока не имеет значения для наших занятий. Ты обязалась не оглядываться и я закреплю маску магически. Но мне было интересно узнать, как ты всё себе представляешь. Давай следующий вопрос!
— Как к тебе обращаться? Не могу же я звать тебя Призраком.
— Ник.
— Только Ник и всё? Не скажешь даже полное имя?
— Если дойдёт до второй части соглашения и обучение продолжится в другом месте — узнаешь в свой черёд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Разговор потихоньку приводил меня в чувство. Значит — Ник. Маг. Человек… И тут я поняла кое-что и сразу выпалила:
— Эй! Ты же, выходит, два года смотрел, как я переодеваюсь… сплю!!!
— Это вопрос? Два с половиной года, не два. И да, смотрел.
