. Капут . Фини та ля комедия . Двинул кони . Крякнул . Склеил ласты. Отправился в гости к чертям. Жарится на адской сковородке.
"Ты ошибаешься!" - подумал Нил.
И вслед за этим подумал: "Господи, я ведь должен предупредить ее! Я ведь только для этого здесь и оказался. И не могу тратить на это всю ночь, кстати. Мое чертово тело сейчас сидит в машине без сознания, и я даже не знаю, что с ним может..."
Элиза шагнула прочь из коридора и двинулась в гостиную. В бар, по догадке Нила. Там много бокалов. И ближе, чем кухня.
Что, если я теперь всегда буду бояться темноты?
Ну и засада. Вот что мне нужно - выйти прямо сейчас на улицу, поплавать вдоволь, пару раз нырнуть.
Нил чувствовал в ней приятное волнение, когда она приблизилась к раздвижной стеклянной двери, неотрывно глядя на смутные очертания залитого лунным светом бассейна.
Не очень умн о . Все пластыри откле я тся. И потом, могут еще арестовать за ныряние в пьяном виде и без одежды .
Она рассмеялась.
Не прикоснувшись к дверной ручке, она зашла за барную стойку. Нажала выключатель, и над раковиной зажглась лампочка. Когда она потянулась к верхнему ящику шкафа, Нил ощутил, как лейкопластырь отстал от нижней стороны ее правой груди.
Блин .
Она окинул взглядом ряды бокалов, протянула руку и вытащила средних размеров стакан на четверть литра. Поставила его на барную стойку. Затем засунула руку себе под рубашку, намереваясь поправить пластырь.
Все равно не приклеится . Почему эти придурки не могут сделать нормальных пластырей, которые не отклеиваются?
Она потеребила пальцем болтавшуюся полоску. Нижний конец прилип к ее ребрам.
Надо было попробовать боком приклеить, а не вот так вертикально.
Это был почти бессловесный мыслительный процесс, подобный тому, что происходил, когда она подумывала было кинуть таблетку в горсть воды в руке. На сей раз, Элиза раздумывала над возможностью полностью оторвать пластырь и приклеить его поперек.
Но она, похоже, сочла, что отклеивание пластыря лишь ухудшит его сцепление с кожей при повторном нанесении, потому решила воздержаться от этого.
Прижав нижний край к ребрам, она подняла одним пальцем отвалившийся конец полоски. Прикоснулась к ране сквозь тонкий слой эластичной ткани, и Нил ощутил резкую жгучую боль. Затем она разгладила пластырь по нижней стороне своей груди.
Ее плоть там была мягкой и упругой на ощупь.
Она снова потерла пластырь пальцем.
И теперь не вздумай отклеиватьс я!
Нил ощутил, что кто-то из них двоих явно возбуждается.
И вряд ли это была Элиза.
"Но как я могу физически возбуждаться? - удивился он, - Я же вообще не здесь. Мне же... нечем."
Но ощущения были именно такие.
Он захотел, чтобы палец Элизы двинулся выше, преодолел полоску пластыря и коснулся ее обнаженной кожи.
Но ее рука опустилась, вылезла из-под рубашки и взялась за бокал.
Рукой, в которой были зажаты таблетки аспирина, она включила воду. Наполнила бокал до половины, кинула обе капсулы в рот, затем подняла бокал ко рту и начала пить. Капсулы провалились в желудок с первым же глотком.
Оторвавшись от бокала, она посмотрела, сколько осталось воды. Еще сантиметров пять.
Должно хватить.
Она поставила бокал.
"Ладно, - подумал Нил, - Хватит ждать, надо действовать.
Ты не развлекаться сюда прибыл. Надо сообщить ей про этого Распутина - пусть даже его тут нет."
Надо. И как?
Должен быть способ.
"Элиза!" - прокричал он мысленно.
"Элиза! - снова крикнул он, -
