ей необходимо прикрытие, – объяснила Снежана.
– Так! Любовь под прикрытием, а ты – ее алиби, – воскликнула Алиса.– Все ясно. Папик снял для Юли квартиру в новостройке, оплачивает аренду, нанял домработницу, а Юля в благодарность решила развлечь себя. Романтики захотелось, – возмутилась Алиса.
– Она так и призналась мне, что ей не хватает романтики, и она влюбилась в бедного студента, – подтвердила Снежана.
– А твоя Юля не боится кардинальных мер со стороны этого папика и самое малое – это отправит ее в глушь, Саратов?
– Юля из Волгограда…
– Да не в этом дело… Рискует девушка, может поплатиться за такую верность в кавычках, – осмелилась предположить Алиса. – А тебе, Снежана, не надо было соглашаться. А если папик узнает, что ты прикрываешь Юлю?
Алиса посмотрела на беспечно жующую Снежану и покачала головой.
– Снежана, будь серьезнее, ты сейчас не одна и несешь ответственность за двоих, – строго произнесла Алиса.
Снежана виновато посмотрела на Алису. Она еще не привыкла к своему новому состоянию и теперь испытывала чувство вины за свою беспечность.
Стас Сугробин, двадцатисемилетний блондин, вернулся в Нижний Новгород, проведя десять дней на Средиземном море.
Он с тоской оглядел свою крохотную двушку, доставшуюся ему от тетки.
– Как быстро закончился отпуск, – подумал он. – Впрочем, деньги закончились еще быстрее.
В исчезновении денег ему помогла привлекательная блондинка, с которой он познакомился сразу по приезду к месту отдыха. Стасу так хотелось выглядеть состоятельным мужчиной, что он тратил деньги, не считая их.
Стас принял с дороги душ и прошел на кухню. Холодильник пуст, он сам отключал его перед отъездом. Проверив ящики, Стас обнаружил немного молотого кофе и початую пачку печенья. Продукты купить не на что.
Стас принялся обзванивать приятелей и коллег, но все отказались дать денег в долг, приводя различные причины отказа.
– Что же делать? – с отчаянием вопрошал Стас. – Как сейчас было бы кстати очередное поручение Вольховского Велена Вениаминовича, – подумал Сугробин.
Стас познакомился с Вольховским во время работы, когда он проводил экскурсию с москвичами. После окончания исторического факультета университета он стал работать экскурсоводом.
Вольховский попросил Стаса помочь подобрать в местных антикварных магазинах эксклюзивные вещички, так как он плохо ориентировался в городе и не знал адресов магазинов.
С тех пор Стас, с удовольствием выполнял мелкие поручения Вольховского, не столь обременительные, но щедро им оплачиваемые.
Словно намоленное желание Стаса материализовалось в раздавшемся звонке.
Услышав знакомую мелодию, Стас бросился к лежащему на столе телефону.
– Здравствуйте, здравствуйте, Велен Вениаминович, – с нескрываемой радостью в голосе произнес Стас.
– Здравствуй, Станислав, – услышал Стас на польский манер произнесенное свое имя.
– Очень рад Вас слышать, Велен Вениаминович, – дрожащим от волнения голосом произнес Стас.
– Еще бы ты был не рад, как всегда, наверное, на мели, – подумал Вольховский, а вслух произнес: – Станислав, у меня к тебе предложение, которое коренным образом изменит твою жизнь.
Вольховский выдержал театральную паузу.
Стас замер. Он был уверен: мужчина попросит посмотреть, не появилось ли что-нибудь интересное в антикварных салонах.
Но Вольховский объяснил, что хочет помочь Стасу раскрыть его талант.
– Какой талант? – с недоумением переспросил Стас.
– Талант художника, – несколько торжественно, но с отеческой заботой ответил Вольховский.
Стас молчал, словно онемев.
– Но как Вы догадались, что я занимаюсь живописью? – удивленно спросил Стас.
– В прошлый мой приезд, пока ты готовил кофе, я сфотографировал твои работы, которые ты забыл спрятать. Я не очень разбираюсь в современной живописи, больше ценю классику. Но у меня есть знакомый, он как раз занимается продвижением молодых художников-любителей. Его заинтересовали твои работы.
Стас от волнения не мог вымолвить ни слова.
Вольховский вспомнил слова своего деда: «Окажи человеку неоценимую услугу, и он твой раб». И он похвалил себя за находчивость.
– А что мне делать? Я только что прилетел из-за границы, через день на работу… И я… без денег.
– Станислав, ты, главное, не суетись. Я прямо сейчас организую перевод тебе денег на карту и вызов. По этой телеграмме тебе дадут отпуск за свой счет, – объяснил Вольховский. – Ты аккуратно упакуй все свои работы без исключения.
– Да, конечно, я сейчас же начну упаковывать картины. И я на телефон скину номер своей карты, – все с тем же волнением сказал Стас.
– Если сможешь, сдай квартиру в аренду до осени. Поезжай в купе, чтобы работы везти с собой. В Москве тебя встретит мой водитель.
После разговора с Вольховским Стаса охватила такая радость, что ничто не могло ее испортить.
Стас думал только о возможной выставке его картин.
Мыслями он был уже в Москве. Стас и предположить не мог, как он должен будет оплатить столь щедрое предложение своего покровителя.
Получив деньги от старшего брата на покупку кольца, Виктор направился к матери. Не сознавая этого, он улыбался всю дорогу, представляя реакцию матери на сообщение о желании познакомить ее со своей девушкой.
– Снежана понравится маме, – уверенно заявил он себе.
Виктор подъехал к дому, в котором жила его мать и поставил машину рядом с припаркованными другими автомобилями, столь же статусными и дорогими, кроме одной отечественной «восьмерки» цвета обожженного красного кирпича с ободранной местами краской.
– Как хорошо, что здесь, как и у нашего с Борисом дома, есть стоянка, не то что у дома Снежаны, – подумал Виктор. – Постоянно приходится ставить машину прямо на дороге, – с сожалением произнес он про себя.
Виктор в страшном сне не мог предположить, как отсутствие этой стоянки возле дома Снежаны изменит его жизнь.
Все еще в радужном настроении он направился к подъезду и нажал на кнопку домофона.
Дверь в квартиру матери открыла домработница, Виктор ответил на приветствие Анны и сразу прошел в гостиную и застал в ней склонившихся над журналами мать и соседку.
– Чем заняты, девочки-красавицы? – спросил Виктор, приветствуя дам.
– Да вот подбираем Белле одежду, – целуя наклонившегося сына, ответила Изольда Леонидовна.
– Правильно! Для красивой женщины нужна и не менее красивая обертка, – поддержал мать Виктор.
– А Белла сопротивляется, – пожаловалась Изольда Леонидовна.
– Беллочка Витольдовна, слушайте мою маму, она плохого не посоветует. У нее глаз – алмаз, она видит человека изнутри.
Изольда Леонидовна ласково посмотрела на сына.
– Ты проголодался? – спросила Изольда Леонидовна. – У Афанасия, наверное, все готово.
Словно услышав слова хозяйки, в гостиную заглянула Анна.
– Изольда Леонидовна, Афанасий Тимофеевич приглашает к ужину, – сообщила домработница.
Все дружно направились в столовую.
Из кухни доносился аромат приготовленных блюд.
– Мам, а когда у Афанасия Тимофеевича выходные? – спросил Виктор, когда они все сели за стол.
– Как обычно, в воскресенье, а что?
– Я хочу познакомить тебя со своей девушкой, – улыбаясь во
