— Эмм… — протянул я, чувствуя, что начинаю лажать по страшному. — А вы, во сколько вернулись? — Бросил я пробный шар.
Грэг задумался.
— Да часа в четыре, пожалуй. Но мне позвонили минут сорок назад, так что я снова отправляюсь в участок.
Казалось, я мог слышать, как с грохотом передо мной распахиваются двери тюремной камеры, и я был снова на свободе.
— Ну, тогда удачного дня, что ли, — пробормотал я, пытаясь нацепить на лицо милую улыбку.
— Спасибо, — посмеиваясь, ответил Грэг и начал спускаться по лестнице на первый этаж.
Я застыл наверху, смотря на его удаляющуюся спину.
Прижав ладонь к лицу, устало потёр глаза, большим и указательным пальцем, сжимая переносицу, затем, сделав вдох, пошёл в ванную.
Из зеркала на меня смотрел я: удовлетворённый и почти счастливый.
Включив кран, я побрызгал себе холодной водой на лицо, пытаясь остудиться, и испытал непреодолимое желание засунуть всю голову под струю воды.
Внизу хлопнула входная дверь. Грэг ушёл. Лили пока ещё спала. И когда она проснётся, ей будет плохо не только из-за похмелья.
Недолго поразмыслив, я включил воду в душе и скинул одежду.
* * *
Проскользнув обратно в спальню, я тихо прикрыл за собой дверь. Лили пока спала. Проведя рукой по влажным волосам, я оглядел комнату. Всё почти как всегда. Если не считать разбросанной по полу одежды Лили, которую я вчера практически махом сдёрнул с неё.
Одни только эти мысли подняли во мне новую волну желания.
Мда, вот и закончилось действие душа.
Пытаясь отвлечься, я принялся подбирать её вещи, чтобы бросить на стул, но так неудачно наткнулся на красные трусики Лили, стянутые мной вместе с джинсами. Я слишком торопился, мне бы стоило растянуть удовольствие. Но когда ждёшь подходящего случая уже давно, и он внезапно наступает, забываешь про неторопливость. Моя потребность в Лили нагнеталась не первый день, естественно, я был нетерпелив.
— Эй, ты чего стоишь посередине комнаты с моими трусами в руках? Подрочить собрался? — донёсся до меня тихий голос со стороны кровати.
Я действительно, как последний придурок застыл на одном месте, уставившись на её бельё.
Медленно я перевёл взгляд от трусиков на их хозяйку. Лили перевернулась на спину и зажмурила глаза.
— Блин, я словно на карусели перекаталась. Помнишь, нам было по восемь лет, и мы с твоей мамой поехали в Олимпию?
Я кивнул. Отлично помнил ту поездку. Мама отвела нас в парк аттракционов. Мы наелись сахарной ваты, а потом, покатавшись шесть заходов подряд на одной и той же полюбившейся нам карусели, дружно блевали всю дорогу до дома.
— Честер, ты здесь? — Лили приоткрыла один глаз и снова зажмурилась.
Ах, да, я же до сих пор молчал, а моего кивка она не видела. Сейчас, надо выдать, что-нибудь подходящее, но почему-то заговорить было особо сложно.
— Доброе утро, — наконец, нашёлся я.
— Да, — протянула Лили, — доброе. Так вот, состояние примерно такое же. Только приплюсуй сюда головную боль, пустой желудок и тошноту.
— А кто-то вчера говорил про гены, — я не мог не подколоть её.
— Некрасиво напоминать, — застонала она, — тем более я почти ничего не помню.
Ничего, — подумал я, — сейчас всё вспомнишь. И приятное, и не очень.
— Я сейчас тебе принесу аспирина, — нашёлся я и, кинув её одежду на кресло, пошёл к выходу из комнаты.
— Ага, спаси меня, Чест.
— Уже лечу.
Придя на кухню, я набрал в стакан воды, долго рылся в шкафчике с лекарствами и совсем не торопился наверх. То есть я всячески оттягивал неприятный момент. Что-то подсказывало, что Лили уже посетило утреннее озарение, хоть и с небольшим опозданием.
Наконец, когда дольше тянуть было уже просто неудобно, я поднялся обратно в комнату Лили.
Да, я не ошибся.
Похмелье было практически позабыто, одетая и уже на ногах, она ждала меня, стоя у окна. Выражение лица совсем не обещало лёгкого разговора. В глазах читалось одно слово: предатель.
Приподняв брови и пожав плечами, я дал ей знать, что прекрасно понимаю, о чём пойдёт речь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В ответ она лишь сильнее прищурилась и сложила руки на груди.
— Честер, — свистящим шёпотом начала она.
Глава 5. И что дальше?
Честер Бейл
Настороженно поглядывая на Лили, не зная, какой точно реакции ждать от неё, я медленно приближался к ней. Судя по выражению её лица, она либо хотела вцепиться мне в волосы, либо разреветься, как ребёнок, которому сказали, что Санты не существует. Только в данном случае для неё перестал существовать я — её лучший и самый преданный друг. Разочарование и неверие всего происходящего застыли в её взгляде. И мне было больно от этого.
— Аспирин? — протянул я ей стакан, неуверенно улыбаясь краешком губ.
Лили сосредоточенно посмотрела на мою руку, словно ожидала, что я принёс ей яд вместо лекарства. Но, помешкав, всё же взяла, стараясь не соприкасаться со мной руками.
Осушив всё одним глотком, она опустила стакан на подоконник и снова посмотрела на меня.
А я смотрел на неё.
Не знаю, может, она ждала каких-то слов, но я реально не понимал, что конкретно она хочет услышать. Знал бы, сказал бы.
Я уже прошёл путь от раскаяния до осознания, через принятие ситуации к какой-то надежде. И пусть это заняло у меня ничтожно мало времени, но я понял то, что и так знал давно. Я люблю Лилиан. Я желаю Лилиан. Я хочу быть с Лилиан. И я не хочу терять Лилиан.
— Честер…
— Лили…
Начали мы одновременно.
— Ты первая, — я засунул руки в карманы джинс.
— Нет, ты, — махнула она.
— Хм, хорошо, — выдохнул я и, наконец, нашёл в себе силы, взглянуть ей в лицо.
Она отводила взгляд, тогда я шагнул ближе, чтобы у неё не оставалось выбора не смотреть на меня.
— Мы занимались любовью этой…
— Боже, как высокопарно, — Лили закатила глаза.
Ну, вот, что случается, когда пытаешься выражаться культурно, — подумал я.
Она часто и разозлено задышала.
— Да ты, твою мать, меня трахнул.
— По-моему, ты сама об этом попросила, — вырвалось у меня, прежде чем я успел прикусить язык.
Лили пару секунд смотрела на меня безумным взглядом. Потом мою правую щёку обожгло.
Она, мать её, залепила мне пощёчину!
Я задохнулся от неконтролируемого возмущения, но крыть тут было нечем. Заслужил…
Немного недоверчиво я поднёс руку к лицу и потрогал горящую кожу. Никогда прежде мы не били друг друга, даже в детстве не устраивали дружеских потасовок. Родители внушали мне с малых лет, что трогать девочек нельзя.
Ну, я их и не трогал… до определённого возраста.
Лили отвернулась к окну. Мне ничего не оставалось, как разглядывать её профиль. Весьма гневный и красивый, к слову сказать.
— Ты ждёшь от меня извинений? — решился спросить я.
Она отрицательно помотала головой. Хорошо, мне совсем не улыбалось извиняться за то, о чём я уже не сожалел.
Лили глубоко вздохнула и устало прикрыла глаза. Казалось, усилия, которые она приложила, чтобы врезать мне по морде, отняли у неё последние силы.
— Это была ошибка.
Чёрт, я и сам знал это. Но, где уверенность, что я снова не совершил бы ту же самую ошибку, повторись ситуация?
Опустив голову, я чересчур пристально разглядывал мыски своих кроссовок.
— Господи, что я теперь скажу Калебу!
Моя голова резко дёрнулась вверх, я шокировано уставился на Лили.
— Ты что собираешься с ним разговаривать?
— Конечно, — округлила она глаза, — ведь он — мой парень.
Я недоверчиво рассмеялся.
— Лили, детка, какой парень? Он трахал Даяну Стар за твоей спиной.
— Калеб сказал, что это было всего лишь раз, — словно святая простота, заявила Лилиан.
Мне хотелось рассмеяться ей в лицо. Калеб со Стар и один раз? Ага, так я и повёлся.
— Я бы ему настолько не доверял, — поджав губы, замотал я головой.
— Ну, а я больше не верю тебе, — она зло уставилась на меня. — Как ты мог!
