– Понимаете, я вообще-то тоже не так уж и далека от искусства, я его люблю и преподаю основы искусства своим воспитанникам, – горячо произнесла девушка. – Но дело в том, что все артисты, художники и прочие люди искусства – они, как правило, видят мир совсем другими глазами, а их тут полно в кабаре, и каждый стремится реализовать себя…
– Это так, – согласился Кошко, – но у этого артистичного убийцы есть одно маленькое отличие от прочих других.
– И какое же?
– Это, скорее всего, психопат, – человек очень жестокий и безжалостный, возможно – маньяк. А психопаты, дорогая Аннет, очень любят манипулировать другими людьми по своему желанию и настроению. В любом случае, нашему убийце чуждо душевное сострадание, хотя он может очень натурально рыдать крокодильими слезами над какой-нибудь ерундой, наподобие раздавленной букашки! Но, однако, при этом он очень восприимчив к изящному и неравнодушен к красоте. И… он всегда остается в тени, так сказать, вне всяких подозрений!
– Что ж, вполне резонно! – здраво рассудила молодая француженка.
– Но почувствовать эту грань вполне возможно, надо лишь только понаблюдать за человеком некоторое время в обычной его среде обитания и окружения. Поэтому Вам следует быть внимательной не только в общении с работниками кабаре, но и наблюдать в оба глаза, по возможности, конечно, – как за посетителями, так и за теми, кто приходит к танцовщицам. Прислушивайтесь ко всем разговорам и анализируйте всё услышанное. Обращайте внимание на мелочи, потому что, как правило, эти люди попадаются не на крупном, а именно на мелочах, которым не придают значения. И, конечно, не забывайте, что два человека в кабаре прекрасно знают о том, что Вы – наш агент. На данный момент – для нас в этом неразгаданном мире «Медузы» все являются тёмными лошадками! Поэтому если что-то покажется Вам необычным, если что-то вдруг Вас насторожит или просто привлечёт Ваше внимание, – сразу же сообщайте мне об этом, а мы уж решим что дальше делать с полученными сведениями. Вам всё понятно?
– Да. Я всё поняла. Я согласна, – решительно тряхнула Аннет своей хорошенькой головкой.
Рассуждения и разъяснения Аркадия Францевича подействовали на Аннет должным образом. Она быстро успокоилась и собралась внутренне, уже полностью нацеленная на успешное выполнение такого непривычного для неё поручения. Да и, кроме того, она очень хотела быть полезной Кошко в знак признательности, – ведь он спас ей жизнь, в буквальном смысле этого слова! Напоследок Кошко обговорил с Аннет денежное вознаграждение, несмотря на её сопротивление, затем быстро написал Бельскому короткую записку и Аннет ушла.
– Правильно ли мы поступаем? – обеспокоенно спросил Филиппов после ухода девушки, даже не скрывая своего сомнения, – всё-таки она не профессиональный агент, у неё могут быть неприятности, могут возникнуть какие-нибудь непредвиденные ситуации, она может, в конце концов, просто растеряться или напугаться чего-нибудь! Да ведь и риск большой, – мы же не знаем, кто убийца и где он скрывается. Как бы она своими неумелыми действиями не спугнула его!
– Полностью согласен с Вами, – честно признался Кошко, – но я точно знаю, что Аннет – единственный человек, кто безошибочно может определить этого тайного «эстета», любителя театральных убийств. Кроме того – она внимательный и наблюдательный человек, не склонный к иллюзиям и пустым мечтаниям, в отличие от большинства современных молодых девиц. Аннет на самом деле очень надежный помощник! Думаю, что при её содействии мы выйдем на след преступника.
– Каким образом? – недоумевал Филиппов. – Ведь сам Славин – искушённый театрал, танцовщицы тоже – после таких-то учебных заведений! Бельский в молодости считал себя непризнанным гением-трагиком. Даже директор – и тот в прошлом театральный художник!
Здесь, пожалуй, не лишне будет добавить, что всякому человеку от рождения Бог даёт самые разные способности и таланты. А вот как человек распорядится этим даром, как он сможет раскрыть, развить и реализовать этот дар – это уже зависит только от самого человека! Но тут уж – у кого как получится…
Однако вернёмся к разговору двух великих сыщиков:
– Не совсем так! Понимаете, тут дело не в образовании, – терпеливо уточнил Кошко, – кроме всех прочих качеств, этот убийца любитель и ценитель высшей формы красоты во всём, даже в смерти. Здесь, так сказать, важным является не столько образование убийцы, сколько сама театральность этих смертей. Да и кто гарантирует, что это сделал один человек? Здесь, в кабаре, все артисты, все творцы, если можно так выразиться! И где Вы, сударь, видели ещё такие элегантные убийства?
Филиппов сосредоточенно задумался:
– Пожалуй, нигде… Как-то не обращал внимания на элегантность покойников, верите ли… Тогда что? Получается – маньяк, что ли? Серийный убийца?
– Очень возможно, что и маньяк тоже. Причём – не лишённый художественных задатков!
– …Тоже?
– Думаю, что скоро мы это узнаем. А теперь давайте подумаем, кого нам послать в кабаре, чтобы вести дополнительное наблюдение. Да и Аннет будет под прикрытием, в случае чего, так что будет не лишним подстраховать её!
– Женщины меньше попадают под подозрение, – прокомментировал Филиппов, обдумывая предложение Кошко, – хотя мне думается, что сейчас лучше послать двоих.
– Кого Вы предлагаете?
– Надо поговорить с Севастьяновым. Если из его агентов нужные нам люди свободны, то я думаю, что направить туда следует Шубину Веру Леонтьевну, – она очень хороший и умный агент, и нашего русского богатыря Ломова Глеба Кальяновича. За его простоватой внешностью скрывается острый и цепкий ум, – он чрезвычайно надёжный человек! И в случае опасности он не растеряется, а быстро примет единственно верное решение! Тем более что Ломов умеет играть в картишки, и может свободно находиться на втором этаже кабаре в игорном зале и играть наравне со всеми. А Шубина в это время будет вести наблюдение за всеми посетителями на первом этаже. Так что я бы хотел подключить к делу именно этих двоих! Хотя и про двоих других агентов Севастьянова не могу сказать ничего плохого, все они не на один раз уже проверенные люди.
Ну да, конечно, Вяземского Кошко уже знал. Видимо, и четвёртый постоянный агент Севастьянова – из того же теста! Ну что же, честь и хвала Севастьянову за такой подбор сотрудников! Да и самому работается легче и спокойнее, когда есть на кого опереться…
– Хорошо, давайте так и сделаем, – Кошко охотно поддержал Филиппова, – только надо всё обговорить и детально уточнить, на что именно им следует обращать внимание, чтобы не распыляться понапрасну, а сосредоточиться на выполнении задания. Итак: прежде всего нам необходимо сейчас выявить завсегдатаев этого заведения, самых заядлых игроков, их отношения, взаимосвязи и так далее – здесь следует исключить все случайности! Сами знаете – карты, деньги, слепой азарт, – как правило, всё это имеет одну точку соприкосновения. Агентам придётся быть крайне осторожными. Нам очень важно – не спугнуть главную птицу!
С этим Филиппов был полностью согласен. Система, отработанная самим Кошко, всегда давала большую результативность. Да и Севастьянов дал нужных людей, так что пока всё складывалось благоприятно. И хотя пока, по сути, не было сделано ничего особенного, в душе Филиппова возникло весьма приятное устойчивое чувство, – что, наконец-то, дело сдвинулось с мёртвой точки!
В штате сыскной полиции состояли гримёр и парикмахер, настоящие мастера своего дела, а также имелся обширнейший гардероб всевозможной одежды, используемой для перевоплощения агентов в различные образы, как того требовала какая-либо конкретная ситуация. И потому вечером этого же дня, проинструктировав самым подробнейшим образом агентов, которым умелые руки уже придали шикарный светский вид, Филиппов отправил Шубину и Ломова в кабаре «Медуза». А Кошко вынужден был срочно уехать по другим делам, намереваясь быть снова не ранее, чем через три дня. Тут уж ничего не поделаешь, – другие дела тоже требовали его личного присутствия!
Элегантная хорошенькая Аннет не спеша подходила к «Медузе», оценивая намётанным глазом архитектуру сооружения. Она ожидала увидеть здесь что-нибудь наподобие парижского кабаре «Мулен Руж» с его красной мельницей, открытого для поклонников варьете на бульваре Клиши, близ площади Пигаль. Аннет слышала, что основной достопримечательностью «Мулен руж» стал знаменитый канкан, и там красный цвет крыльев мельницы недвусмысленно намекал на район красных фонарей! Вспомнив об этом, Аннет сейчас приближалась к кабаре с некоторым страхом и смятением в душе. Но совершенно неожиданно в отличие от парижского кабаре она обнаружила здесь не легкомысленную мельницу, а вполне приличное солидное здание, окрашенное в приятный жёлтый цвет, и большие окна с цветными витражами, которые сразу же напомнили ей картины Врубеля. Почему-то врубелевские «Демоны» всегда непонятным образом тревожили ей душу! …Так что же ждёт её за этими стенами? С трепетом в душе приближалась она к новому месту своей работы…
