– Рада тебя видеть, – сказала она человеку, расположившемуся здесь без нее, как дома. – Мои запасы уже кончаются, а сегодня все силки оказались пустыми.
Много Когтей шутливо поборолся несколько минут с Эсупом, потом потрепал его по мохнатой шее и сказал:
– Иди. Не могу же я играть с тобой целый день.
Волк послушно подчинился команде и лениво пошел к своему излюбленному месту у костра, который весело потрескивал сухими ветками, подброшенными туда Много Когтей. Над костром в железном котелке, покачивающемся на конструкции из свежесрубленных веток, варился кролик.
– Я не мог прийти раньше, Скай, – сказал Много Когтей. – Буря была похожа на злого духа, мечущегося меж двух миров, полного гнева и отчаяния.
Девушка кивнула в знак согласия, подумав, что только безумец мог отправиться в горы в такую снежную бурю. Скай сама просидела в пещере три дня, пережидая ее.
– Похоже, что снег пойдет снова, – сказала она. – Наверное, тебе лучше не задерживаться здесь слишком долго.
Но, казалось, Много Когтей это не беспокоило. Его глаза сонно смотрели на огонь и волка.
– Без меня там справятся. Племя знает, что я ушел поговорить с Великой Тайной. Они сами этого хотели, поэтому я могу побыть с тобой несколько дней.
Скай взглянула на его равнодушное лицо.
– Спасибо. С тобой мне веселее. Я чувствую себя очень одинокой, когда рядом только Эсуп. Ты хочешь есть?
– Я уже давно не ел, а мой желудок такой огромный и пустой, как пещера, в которой ты живешь.
Девушка пошла в угол пещеры, где на большом плоском камне стояло корытце, вырезанное из дерева. Рядом почти на таком же камне стоял глиняный кувшин с водой. Девушка вылила в корытце немного воды, чтобы помыть руки.
– Я принес тебе то, что ты просила меня купить в Ландере, – сказал Много Когтей, наблюдая за ней.
С небольшой полки, сплетенной из прутьев и кусков кожи, Скай достала льняное полотно, которое служило ей полотенцем.
– Ты достал бумагу?
Много Когтей запустил руку в большую сумку, лежащую на полу, и начал доставать то, что принес:
– Мука, сахар, чай, копченое мясо, фасоль, нитки, иголки, картошка, и… – Он широко улыбнулся, вынул последний предмет и поднял его высоко, чтобы девушка могла увидеть подарок. – Твоя бумага. Ты можешь рисовать на ней горы и животных или описывать их словами. Ведь это приносит тебе столько радости.
Глаза Скай засияли от удовольствия. Она положила полотенце обратно на полку и взглянула на вещи, которые Много Когтей выложил на шкуры. Он не забыл про то, о чем она просила. Девушка любила старика за многое и знала, что он ее никогда не подведет.
Скай приподняла крышку котла, в котором варился кролик. Аппетитный запах наполнил всю пещеру, и в желудке у девушки заурчало. – Передай мне тарелки. Шаман достал две жестяные тарелки из небольшой кладовой, в которой Скай хранила свои миски, корзины с едой и другую утварь, аккуратно расставленную рядами. Там было все – от еды до лечебных трав и бус девушки. А семь лет назад, когда он нашел ее блуждающей по лесу, напуганной, как раненый олень, и молчаливой, как будто кто-то отрезал ей язык, она не могла ничего сказать о трагедии, свидетельницей которой стала. Шаман отправился на ее поиски, когда до него дошла весть о том, что Чилсипи и вся ее семья убиты, а тела Скай таис и не нашли.
Обнаружил он ее несколькими днями позже, полумертвую, в лохмотьях, со следами запекшейся крови. Шаман боялся за ее жизнь и принес девушку сюда, чтобы уберечь се от возможной опасности. Много Когтей обнаружил эту пещеру еще мальчишкой, и она всегда была .его секретным местом.
Скай никогда не рассказывала о том, что случилось в тот день. Она лишь повторяла.
– Я не могу вернуться в эту долину. Они убьют меня, если я вернусь.
Много Когтей присматривал за ней, пока она не поправилась, и никому о ней не рассказывал. Вскоре девушка научилась охотиться и стала давать шаману шкуры, чтобы он покупал то, что ей было нужно. Но она хотела навсегда остаться в горах. Скай всегда возмущалась, когда ей предлагали каким-нибудь образом изменить одинокую жизнь, которую она вела.
На некоторое время в историю о ее смерти поверили, и она была в полной безопасности. Но теперь над жизнью девушки снова нависла угроза. Ей снова нужно было покинуть свое убежище.
Скай протянула шаману вилку и жестяную тарелку с мясом. Она положила небольшую порцию и в деревянную миску Эсупа, стоящую на каменном полу.
– Ты все еще кормишь Эсупа? – спросил Много Когтей. – Глупо. Он разучится заботиться о себе сам и станет таким же беспомощным, как собаки, которые следуют повсюду за бледнолицыми.
Скай наполнила свою тарелку и села, подогнув ноги под себя.
– Он еще охотится, дядя. Он приносит свою добычу и бросает ее к моим ногам, будто предлагая поделиться; и иногда мне даже приходилось пользоваться его щедростью. Ведь он охотится гораздо лучше меня. Знаешь, я помню его еще щенком, с тех пор он охраняет и защищает меня. И в благодарность за это я его кормлю. Это самое маленькое, что я могу для него сделать.
Но Много Когтей настаивал на своем:
– Он слишком послушный, слишком ручной.
Они ели молча. Много Когтей отставил тарелку в сторону. Темные глаза шамана смотрели на Скай так серьезно, что у нее внутри все сжалось в предчувствии того, что сейчас он скажет ей нечто такое, о чем она совсем не рада будет слышать.
Обдумав свои слова, Много Когтей начал:
– О тебе спрашивали какие-то люди, Скай. Похоже, они знают, что ты жива, и я боюсь за твою жизнь. Но эти люди не так меня беспокоят, потому что они недостаточно умны, чтобы найти тебя. А вот некто по имени Мэтт Риордан, который всегда и везде один, этот Риордан с глазами острыми, как у орла, смог бы выманить из норы даже хитрую ласку, потому что он умеет терпеливо ждать. Как настоящий воин, он ищет тебя верхом на лошади, с оружием в руках. Но та, за кем он охотится и кого хочет привести на суд бледнолицых, слишком неуловима, чтобы попасть ему в руки. Риордан называет себя детективом из агентства Пинкертона.
Скай невольно вздрогнула услышав это имя, которое помнила еще с детства. Теперь она поняла, почему опасалась Риордана. Ее отец и другие владельцы ранчо часто говорили о Пинкертоне. Она краем уха слышала, как на тайных ночных собраниях мужчины говорили, что надо связаться с его агентством, чтобы узнать, кто крадет скот. Но после того, как убили отца, никто уже не пытался это сделать. Само имя Пинкертон вселяло ужас, потому что все, кто работал в его агентстве, были еще более жестокими и безжалостными, чем преступники, которых они искали.
– Он не сказал зачем я ему нужна? – спросила девушка, немного нервничая.
