— Тебе это незачем знать, — отнимая руки от головы и продолжая заглядывать в сейф, ответил Супонев. — Совершенно незачем. У шпионов жизнь коротка. Как правило!
В сейфе находились несколько папок и пистолет. Супонев вытащил папку, ту самую, толстую, желтого цвета и неспешно изучил содержимое.
— Ничего не понимаю, но лейтенанту конец, — главный сержант бросил папку обратно в сейф, взял пистолет, проверил обойму и положил оружие в карман. — Грёбаный конфедерат.
— А я понимаю? Если вы, местные, ничего не понимаете, то я тем более.
Шпарин облизал губы и вытер рот тыльной стороной кисти. Он силился вспомнить — видел ли себя в тех кабинетах и раздумывал сообщить или нет главному сержанту о видении. Решил не сообщать, посчитав увиденное за приступ слабости и очередное кратковременное помутнение рассудка, но не выдержал и сказал:
— Нет, у вас тут что-то происходит! Балдеете время от времени?
— Ничего у нас тут не происходит. Работаем… Отлавливаем шпионов, вроде тебя, — отворачиваясь от сейфа, ответил Супонев и недобро подмигнул Шпарину. Глаза главного сержанта поменяли цвет с противного сизого на не менее противный грязно-жёлтый.
— Сдаётся мне, что происходит и вы не тот, за кого себя выдаёте, — Шпарин посмотрел на открытый ранец, валяющийся у открытого сейфа. — Я, эта-а… в этом просто убежден!
— С чего-бы «эта-а» в этом? — спросил розовощекий главный сержант, копаясь у себя в таком же розовом ухе.
— Сейф! — сказал Шпарин. — Папка! Вы глаза свои видели?.. И слишком много на себя берете, не смотря на невысокое звание.
— Может ты и прав, — сказал Супонев, продолжая дергать мочку уха.
Шпарин присмотрелся и разглядел в центре мочки миниатюрную клипсу.
Из-за розовой мочки вылезла тоненькая проволочка с крохотной бусинкой на конце. Раздался еле различимый тончайший свист, который тут же прекратился.
— Прошу связь с «Другом». «Чистая линия». «Белый букет чертополоха», — сказал Супонев.
— Какой букет? — весело переспросил Шпарин. — Может красненького? Портвейна?..
— «Чистая линия». Закрытый канал. Назовите кодовое имя», — раздался тихий беспололый голос.
— Муфлон, — ответил главный сержант, косясь на Шпарина.
— «Назовите второе кодовое имя».
— Глотка.
— «Соединяю».
— Муфлон. Рыжий… С большой глоткой, — сказал Шпарин, все еще весело блестя глазами. — У нас муфлоны водятся в горах или в пустынях, но большое их количество, как ни странно, проживает в городах. Это же такие городские козлы… И у вас, получается, они везде.
Супонев пожевал нижнюю губу и погрозил Шпарину кулаком.
— «Друг» на связи».
— У меня, кажется, «негодяй», — глядя на Шпарина, сказал Супонев. — Большой «веселый негодяй». Подчеркиваю: «веселый негодяй». Мои действия?..
— «Кажется? В игрушки играете?».
— Возникли проблемы, — нерешительно сказал главный сержант.
— «Разберитесь и решайте проблемы».
Проволочка с бусинкой спряталась в клипсу. Главный сержант снял с пояса наручники и приковал Шпарина к стулу.
— Некоторое время придётся побыть одному. Кстати, если ты запамятовал, муфлон, — хищник, редкий, опасный хищник.
В кабинет влетел одетый средний сержант Кесин.
Супонев поднял брови.
— Не спешим, сержант?
— Две доходяги отрубились, пришлось отправить в госпиталь.
— Идём брать Ляхова, — сказал Супонев. — Дуй за автоматом.
— Я давно подозревал белобрысого, — обрадовался средний сержант. — Продался, значит, а такой молодой.
— Возраст ни о чем не говорит, — Супонев с сожалением посмотрел на Шпарина. — Разорваться что-ли? Ладно, тобой я займусь, когда вернёмся.
Дверь кабинета захлопнулась. Шпарин подождал пока гулкие шаги не стихли и рывками вместе со стулом подобрался к сейфу. Профессиональное любопытство взяло верх над осторожностью.
— Ошибка, товарищ главсержант. Я такого от вас не ожидал. Приковывать нужно обе руки и сейфы закрывать. Итак, посмотрим из-за чего весь сыр-бор.
Шпарин вытащил толстую желтую папку, прижал подбородком к груди, свободной рукой развязал тесёмочки и положил на колени. В правом верхнем углу папки красная выпуклая надпись: «Высшая степень секретности». «Дубликат». Чуть ниже: «Департамент Закрытых Исследований». По центру черными буквами: «Принципы моделирования пространства. Рабочая версия. Научный руководитель проекта профессор Гамкин».
Рукописные листы, мелкий, стремительный почерк. Множество исправлений, зачеркиваний, дописок на полях. Шпарин, не вглядываясь в текст, вытаскивал из папки лист за листом, пробегал глазами и убирал назад. Одной рукой делать это было сложновато и он, вместе со стулом, припрыгал к столу. Дело пошло быстрее.
Схемы, формулы. Формулы, схемы…
В коридоре послышался топот, Шпарин, не успев просмотреть и пятой части содержимого папки, на оседланном стуле бросился к сейфу.
Дверь распахнулась, на пороге возник главный сержант и увидел дремлющего Шпарина.
— Как всё прошло, поймали лазутчика? — Шпарин зевнул и потянулся.
— Не твоё дело, — Супонев подозрительно осмотрел внутренности сейфа. — Ты хорошо себя вел в моё отсутствие? Ничего не трогал?
— Я хорошо воспитан, — обиделся Шпарин. — И, как я мог, при столь гостеприимных хозяевах?.. — пытаясь выдернуть руку из наручника, добавил он многозначительно.
Главный сержант вернулся без берета, с царапинами на лысине и ссадиной на подбородке. Кесин отсвечивал здоровым тёмно-лиловым синяком под левым глазом и пытался стянуть оторванный рукав, собранный в гармошку на локте, не замечая, что он застёгнут пуговицей у запястья.
— Какое у вас прозвище или кличка в кругу сослуживцев? — любуясь фингалом, спросил Шпарин.
— Не скажу! — набычился сержант.
— Теперь вы — «дип перпл фингалиус».
— А?.. Что?.. Обзывается!.. — Кесин, дергая рукав, обратился к главному сержанту за защитой.
Главный сержант стоял перед зеркалом и изучал повреждения.
— Ну, так как, схватили оборотня? — не унимался Шпарин.
— Лежит твой оборотень под брезентом с дыркой в башке. Настигли. Ещё немного и ушел бы, — сообщил из зеркала Супонев. — Сопротивлялся отчаянно, мерзавец.
— Куда бы он ушел? — процедил Шпарин. — Датый? С двух шагов в меня не попал. Убили, мерзавцы, пьяного помштаба. Убили, без суда и следствия.
— Да, ты, ты… — захлопал противными грязно-жёлтыми глазами Супонев. — Ты что болтаешь?
— Дотявкается он у нас, — средний сержант содрал рукав и, тихо напевая, стал вытирать им штык-нож автомата. — Додухарится.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
