— Вы понимаете, лейтенант Гукк, и меня заинтересовала ваша проблема. Я слышал, какое предположение вы высказали, и я скорее склоняюсь к мнению, что в этом виновато взаимодействие одной из спиралей магнитного шторма с силовым полем планеты. Комбинация магнитных полей, если вам угодно. Нет, не спрашивайте у меня точного объяснения — у меня его нет. Но я предполагаю, что упомянутый мной эффект влияет на ваши парапсихологические способности. Они снова восстановятся, как только закончится магнитный шторм. Я думаю, вам нечего беспокоиться.
Боговский был единственным в боте, кто официально обращался к мышебобру. Он не мог, как другие, решиться на дружеское «ты».
— Слабое, но все же утешение, профессор. Вы поняли, что меня беспокоит этот инцидент. Телепат, который внезапно теряет способность читать мысли, — как зрячий, который внезапно слепнет. Честно говоря, я чувствую себя немощным.
— Ну, подождите еще немного, Гукки, пока мы не совершим посадку. Потом посмотрим. Магнитный шторм не может стоять на месте, он двигается. Одно силовое поле планеты ни в коем случае не может оказать никакого воздействия на ваши парапсихологические способности.
— Надеюсь, — пробурчал Гукки и устало указал в направлении приборов. — Удастся ли это Дюроку?
— Вы имеете в виду посадку? Надеюсь, да.
Им не оставалось ничего, кроме надежды.
На остатках топлива Дюроку удалось провести коррекцию курса и еще раз затормозить до скорости в двадцать пять километров в секунду. Курс соответствовал расчетному, но скорость все еще была велика для обычного маневра погружения в атмосферу. Капитан пока не решался на снижение. Удар о верхние слои атмосферы будет так силен, что они разобьются.
Теперь Маркус Рондини снова помогал ему.
Планета проплывала под ними, слишком быстро и слишком низко. Бот приближался к ней по плоской параболе.
Внешние микрофоны уловили первый свист проносящихся мимо молекул воздуха. Дюрок взялся за рычаги системы высотного управления — небольших несущих плоскостей на корме. Они были слишком малы, чтобы их сорвал набегающий поток воздуха.
Континент был хорошо виден в разрывах покрывающих его полей облаков. Коричневые плоскогорья сменялись зелеными равнинами, а те — реками и озерами. Потом пошел океан, покрывающий половину этого мира. Посреди него находился остров, около ста километров в диаметре, не более. Потом шел второй континент и снова океан.
Бот очень медленно и едва заметно реагировал на высотное управление. Парабола стала еще более плоской, и, наконец, бот полетел параллельно поверхности планеты.
Дюрок облегченно вздохнул.
— Теперь мы вышли на орбиту. Мы снова опускаемся, а скорость наша все еще двадцать километров в секунду. Когда она упадет до десяти, мы выпустим основные крылья.
Рондини ничего не ответил. Компьютер пока что работал безупречно. Итальянец записал на листке бумаги несколько цифр и стал считать.
— Что вы там делаете? — полюбопытствовал Дюрок.
— Я пытаюсь рассчитать, на каком континенте мы опустимся.
— Может быть, и в море, — задумчиво произнес Дюрок.
— Мне хотелось бы избежать этого, капитан. Если мы знаем курс и величину уменьшения скорости, подсчитаем расстояние, принимая во внимание увеличивающуюся плотность атмосферы, и сможем довольно точно указать место посадки. Впрочем, бот обладает плавучестью?
— Конечно, но нам лучше сесть на суше. Считайте дальше.
И Рондини продолжил расчеты. Потом передал данные пилоту.
После двух дальнейших маневров погружения бот в последний раз выскользнул в космос, но чуть позже был снова подхвачен притяжением планеты. На этот раз кривая снижения была круче и скорость составляла всего десять километров в секунду.
Выпущенные крылья сделали возможным дальнейшее торможение. На высоте пятидесяти километров они в последний раз облетали неизвестную планету.
Бот быстро опускался вниз.
2
Терес Хан перекинул ружье через плечо и побрел дальше. Он уже три дня находился на охоте, чтобы убить карега, опаснейшего хищника западной страны. Он мечтал об этом еще зеленым юношей, но только сейчас ему удалось воплотить свою мечту в жизнь.
Убить карега из ружья было нетрудно, проблема заключалась в том, чтобы отыскать этого летающего ящера. Они прятались в горах и поджидали неосторожных путешественников или нападали на беззащитные деревни на равнине, похищали людей и скот и исчезали в своих убежищах в неприступных горах.
Терес Хан был сыном вождя Буру Хана и его жены Бенес, и было ему двадцать лет. Их род жил на берегу Северного моря, на прибрежной равнине, отделяющей океан от гор. Местность была плодородной, и никто никогда не страдал от голода. Мир царил между ними и соседними родами, и они обменивались друг с другом товарами.
Местность слегка поднималась. Впереди, вдалеке, Терес видел белые вершины Западных гор, а на юге белела покрытая снегом цепь Южных гор. Там в своих неприступных пещерах жили кареги.
Они были похожи на огромных, до четырех метров длины, ящеров, вооруженных острыми когтями. При помощи двух огромных крыльев они после короткого разбега поднимались в воздух и преодолевали огромные расстояния. Но они могли также падать со скал и на распростертых крыльях переходить на планирующий полет.
Даже на земле они превосходили людей, потому что могли быстро бегать и догоняли любого противника.
Терес немного отдохнул на маленьком, слегка выступающем островке травы, достал припасы и подкрепился. Затем попил воды из маленького ручейка. Он проверил ружье, в магазине которого было двадцать пуль. Оно принадлежало его отцу, но если он принесет карега или по крайней мере один из его когтей, оно будет принадлежать ему как искусному наследнику вождя.
Ружье и другое оружие были изготовлены не здесь, и едва ли кто знал, как все это делается. Оно происходило из прошлого, которое было табу. Тогда было не только это убийственное оружие, но и многие другие удивительные вещи, о которых рассказывалось только в сказках и сагах. Но Терес не верил в эти сказки.
Магазин был полон, но у него не было запасных патронов. Их становилось все меньше. В городе их рода было только три таких ружья. Они были самым важным и ценным имуществом рода.
Солнце уже опустилось к горизонту, когда Терес достиг первых отрогов гор и решил расположиться на ночлег. Из объяснений своих старых друзей, которым уже приходилось убить карега, он знал, что теперь он вступил в их владения. Но он, осматривая небо, не видел в нем ни малейшего пятнышка.
Размоченные сухари были не слишком ему по вкусу, но он был голоден и проглотил эту кашу. Ему больше хотелось свежего мяса, и вода казалась ему вкуснее, когда он думал о том, как убьет карега.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
