class="p1">–Да меня ухажер довёз на машине и проводил до двери.
–Ухажер? Что же он сразу сбежал, поздоровался бы хоть.
–Да что с ним здороваться. Их у меня полно! Постоянно родители подсылают сыновей своих друзей, коллег. Уже в 18 лет меня сплавить замуж что ли хотят. Надоели! Мне вообще не до этого пока.
Что-то мне подсказывает, что этот ухажер всё-таки не рядовой.
Не успеваю я ничего ответить, как Стася меняет тему:
–Слушай, а у вас уютненько так, чисто.
Она окидывает комнату взглядом: около стены у нас стоит большой синий диван-кровать, на нем много подушек в тон, рядом два кресла из той же серии, у другой стены большой плазменный телевизор, по углам расположены разные шкафчики из светлого дерева.
–Неожиданно, если честно.
Я вспыхиваю:
–В смысле неожиданно? Ты думала, у нас тут холостяцкая берлога с разбросанными повсюду носками, пивными банками и коробками из-под пиццы?
–Нуууу не так конечно, но… ты поняла! Стереотипы! – она пожимает плечами.
Вот из-за этой непосредственности на Стасю невозможно злиться, поэтому я просто смеюсь.
Через час мы сидим в пижамах, с завитыми локонами, при полном мейке, пьём шампанское, едим пирожные и смотрим банальнейший ромком, который я, если честно, просто обожаю и всегда плачу в конце. Сейчас можно в этом признаться.
Как же здорово на самом деле быть девушкой, все эти женские штучки вводят меня в состояние в эйфории, а может это просто сочетание алкоголя и тонны сладкого. Не знаю, но вечер просто прекрасный.
Закончив просмотр, мы сидим на застекленном балконе и смотрим на ночной город.
Момент настал, нужно рассказать Стасе о том, что меня гложет.
–Стаааась, у меня к тебе разговор, – я прочищаю горло, – серьёзный.
–Яна, мы что расстаёмся? О нет, я знаю, не говори ничего, сейчас ты скажешь, что тебе очень жаль, но нам стоит остаться друзьями. – она картинно закрывает рот руками. – Стоп, подожди, мы и так друзья. Фух, тогда я зря испугалась. Выкладывай!
И она начинает раскачивать ногой в своем белом пушистом тапке.
–Не знаю, с чего начать. Ладно, начну сначала. Ты же знаешь, что мы живём втроём – без мамы?
Она кивает.
–Я хотела тебе рассказать об её исчезновении, если ты конечно готова слушать.
–Яна, конечно готова. Мы же друзья. Да и я, признаться, обожаю чужие истории из жизни.
– Мне было 11, а Саньку 9, когда она пропала. Может быть моя картина произошедшего сильно искажена, ведь я была ребёнком, но расскажу так, как я это запомнила.
Стася кивает.
–Наша семья была обычной, как говорят среднестатистической. Мы с братом ходили в одну школу, папа работал начальником участка в строительной фирме, мама бухгалтером в областном филиале крупной федеральной компании. Всё было у нас в семье нормально. Может это не очень правильное слово, обычно говорят "нормально", когда всё совсем не нормально. Но ведь так и было – всё было ровно, спокойно. Родители никогда не ругались, мы проводили вместе выходные, стараясь вместе выбираться куда-то в культурные места, на праздники мама накрывала шикарный стол, они звали родных и друзей, либо мы всей семьёй ходили в гости, в отпуск ездили на море. Кроме семьи и работы конечно у мамы были свои подруги, интересы. Никто не желал нам зла, мы не задолжали никому денег, за мамой не следил маньяк.
Стася почему-то хмурится.
–Яна, стоп. Хочу сразу уточнить один важный момент. Пока ты только в самом начале своего рассказа, давай договоримся, что я буду высказывать какие-то свои мысли, а ты постараешься их принять, даже если они тебе не понравятся. Ок?
Я вздыхаю:
–Да, конечно.
–Уверена?
–Да! Поэтому я и решила рассказать именно тебе. Знала, что ты не будешь щадить мои чувства.
Стася смеётся:
–Ну спасибо, теперь я чувствую себя какой-то мега-стервой. Я могу давать комментарии сразу по ходу рассказа? Тебя это не собьёт с мысли?
Я киваю.
–Тогда первый: извини, но ты не можешь принимать на веру свое детское восприятие о том, что у родителей не было проблем ни внутри семьи, ни в других сферах.
Я уже готова спорить, но она права.
–Если ты согласна, тогда продолжай.
И я рассказываю дальше:
–Дни шли за днями в привычном ритме. Моя мама пропала 11 апреля, это был обычный день, вот абсолютно обычный, кажется, вторник или среда (у меня было записано).
Возможно сейчас я придумываю, но накануне родители были немного напряжены за ужином. В тот день они с утра как обычно поехали вместе на работу: папа завозил сначала маму, потом ехал к себе. Дальше пойдёт рассказ, который я смогла составить и записать в свой дневник по обрывкам разговоров, которые я смогла послушать, прочитать в интернете, узнать из сплетен. К сожалению, я не записала прямую речь, т.е. какие данные от кого узнала, только готовое описание того дня.
В 8:30 утра он высадил её у кафе, в котором она каждое утро пила кофе в одиночестве, но на работу она так и не пришла.
–Так, в 8:30 кафе. – Стася как будто мысленно делает пометку. – А школа?
–Ах да, школа! Занятия у нас начинались в 8:15, папа завозил нас в школу, потом возвращался за мамой, и они ехали вместе на работу.
–Прости, но я должна спросить. Ты когда-нибудь видела, как они вместе едут на работу?
–Да, конечно. На каникулах я всегда рано просыпалась, завтракала с ними, пока брат спал, и даже пару раз махала им с балкона.
–Принимается. Откуда ты знаешь, что она каждое утро пила кофе в одиночестве? И в каком кафе?
–Они с папой всегда делились за ужином тем, как прошёл их день. Для неё это был особый ритуал – провести полчаса перед работой наедине с собой. А кафе около её работы было всего одно.
–Ясно.
–Папа приехал на работу около 8:50 и почти сразу уехал на объект. Мама не появилась на работе, начальница ждала её до 10 часов, потом начала звонить и писать ей во все мессенджеры, гудки проходили, сообщения были доставлены, но не прочитаны. Примерно через час они нашли в личном деле телефон папы и позвонили ему. Его телефон был выключен, так как на объекте была плохая связь, тогда они позвонили ему на работу и оставили сообщение через секретаря. Чтобы не поднимать шумиху, сообщение было что-то типа: «Прошу перезвонить такой-то из компании такой-то». Папа вернулся на работу около 12 часов и перезвонил начальнице мамы. Узнав, что случилось, попросил
