- Да, теперь, я понимаю, что телевизоры захватили женщины и влияют на мужчин.
/Из подслушанного разговора/
Далеко на севере Георгий Викторович Северский поднимался по ступенькам. Его путь лежал в аналитический отдел. За много лет свой службы Георгий Викторович привык каждое утро начинать в аналитическом отделе.
- Доброе утро, босс, - поприветствовал его Шляхов.
Георгий Викторович кивнул и тоже поздоровался.
- Доброе утро, босс, - отозвался на приветствие Скаленко.
Строго говоря, Северский не являлся настоящим большим боссом. Были и над ним начальники, но вот подчиненные уважали Северского. Георгий остановился у очередных стеклянных дверей и посмотрел на себя. Высокий, в меру упитанный, спортивный, с квадратным лицом Северский олицетворял собой Главную Службу. Наконец он в аналитическом отделе и слушает доклад своего помощника Клауса. Надо заметить, что Клаус - русскоязычный немец с истинно китайским прищуром, очень талантливый парень каждое утро отчитывался боссу о прошедших в мире переменах.
- Итак, что? - Северский устроился за большим стеклянным столом и щелкнул пальцами. Появилась голограмма мира.
Для нашего рассказа неважно, что у одного политического деятеля украли три пары ботинок, а другой оговорился во сне и жена чуть было его не прибила. Совсем уж не нужно нам знать о планах добрых денежных мешков по становлению справедливости в трех ближайших странах и о тайных желаниях железной дамы-прокурора. Нас интересует доклад о далеком южном городе.
- Поступили сводки от транспортников, - доложил Клаус и ткнул пальцем в голограмму.
Северский насторожился. Чутье настоящего волчары продвигало и оберегало этого человека по жизни. Георгий Викторович знал, что надо себя слушать. Раз уж Клаус - отличный интуитивист - счел необходимым включить в утреннюю сводку сведения об этом заштатном городишке, то это действительно важно.
- В городе отмечены странные люди, - закончил свой рассказ Клаус.
Северский сдвинул брови, что означало чрезвычайное напряжение мысли, а потом принял судьбоносное решение.
- Закажи билеты, подготовь все, - велел он помощнику.
- Кто? - если Клаус и удивился, то не показал этого. Он уже давно усвоил, если хочешь работать с Северским, то надо быть крепче скалы и спокойнее ленивца, правда, это еще надо сочетать с наглостью хамелеона и скоростью пантеры, но это же Главная Служба.
- Мы с тобой, узкий круг, - Северский не видел пока оснований отправляться в путь одному. Возможно, что это ложный след. - На хозяйство поставь Юрика. Доклады от него каждые восемь часов.
Клаус ушел, а Северский еще долго думал, прикидывал, просчитывал варианты.
Самое время до отлета заглянуть в подвал, где расположен секретный аналитический отдел. Георгий Викторович пошел по лестнице вниз. Лифты он не признавал после того, как там чуть не стал жертвой одного психа с тремя ножами и одним автоматом Калашникова.
В самом секретном аналитическом отделе Главной Службы работало всего десять человек, зато о каждом из них можно было сказать: "самый-самый". Георгий Викторович имел доступ в этот отдел последние пять лет, но до сих пор общался только с Палычем и Игорьком. Остальные восемь аналитиков к нему не проявляли внимание. Причём Северский сам по себе являлся хорошим математиком и аналитиком, но с работниками этого отдела не мог тягаться. Здесь работали даже не гении, а творцы.
Игорек гнусно ухмыльнулся, потом поправил свои сломанные очки и опять ухмыльнулся. Игорек - человек не злобный, и ухмылялся по давней привычке. Завербовали его на Главную Службу по одной только причине. Нашелся умный человек, который в приватном разговоре сообщил Игорьку, что сумеет развеять его скуку. Игорек с детства мог заставить окружающих делать, что хотел. К семнадцати годам Игорек уже заработал три первых миллиона, а также перетрахал одну половину западной области. Но скука, страшная скука не оставила его. Тот человек не соврал. Теперь Игорек занимался очень странными вещами, даже более чем странными и необычными. Игорек творил теорию людей. Под этим кодовым словом понимался поиск и научный просчет тех людей, которые являются "магнитами" для невероятных и судьбоносных событий. За последний год был достигнут большой успех в области поиска подобных людей, но вот с расчетами, пока еще было сложно.
- Ты сможешь применить теорию на жителях этого города? - спросил Северский.
- Да? - Игорек хихикнул, а потом улыбнулся. Улыбнулся по настоящему, широко, счастливо, почти нежно. Причина этому была. Случайно Игорек заглянул в работу Палыча. Так вот, там фигурировали невообразимые нормальному человеческому уму прогнозы об этом самом городке. - К вечеру. Я позвоню, - соблаговолил сообщить Игорек. Северский кивнул и удалился из святая святых Главной Службы.
У Северского был намечен еще один визит. Он вышел из здания Главной Службы, отпустил машину и отправился гулять по набережной. Воду Северский любил, в основном потому, что она хоть шумит, но не разговаривает. За годы работы Георгий Викторович пришел к однозначному выводу, что бумаги лучше людей, потому как несут много информации, но своего личного глупого мнения не высказывают.
Итак, идя по набережной, греясь в лучах теплого майского солнца, Северский думал, что сказать, как сказать, где сделать паузу. На набережной сидел старикан с красными ушами. Это был великий и могучий Красницкий. Этот старик держал в руках столько нитей и людей, что Северский до сих пор не мог понять, почему тот еще жив. Красницкий же на самую Главную Службу смотрел, как на детей, играющих в песочнице. Северский был уверен, что Красницкий обладает каким-то пси-талантом. Иначе было невозможно объяснить, как Северский выжил в том самом лифте.
Северский остановился рядом с Красницким и поправил шляпу. Красницкий чуть заметно кивнул.
- Гуляй, только осторожнее, - разрешил загадочный "папа" самой Главной Службы.
Георгий Викторович вздрогнул. Если уж Красницкий говорил, что можно гулять, но осторожнее, значит, и правду, в том городе творятся чудные дела. Надо заметить, что Северский был помешан на двух вещах. Одна из них заключалась в том, что он добросовестно служил своей Родине и желал, чтобы люди, ее населяющие, жили спокойно. Вторым правилом Северский считал, что миром надо управлять, чтобы нас не захлестнул хаос. Красницкий же как-то высказал ему мысль, что "нехай этот мир катится в тар-тарары". Ничего для этих людей сделать нельзя. Люди - животные неблагодарные, и не оценят усилий Северского. Георгий Викторович долго переживал эту мысль, а потом все же решил, что для него благодарность не главное. Он служит Родине.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
