и сестрой. Вмешиваться в ссору он, разумеется, не собирается.
— Шей, сама знаешь, оружие и боеприпасы недешево стоят. Ну, и в зале маджонга немножко потратил… Немножко. И вообще, чего ты распсиховалась?
— И правда, — говорит Шей зло. — Это же такая ерунда — деньги.
Рактер хорошо чувствует невидимую стену напряжения между Шей и ее братом. Воздух словно застывает и хрустит крошечными льдинками.
Братом. Это звучало бы абсурдно, даже если бы Шей не была эльфом, а Дункан — орком: настолько они разные. Рактер знает, что эти двое вместе с детства — подружились еще до того, как Рэймонд Блэк их приютил. Какое-то время он гадал, что их свело. Что обычно сводит вместе слабых и несчастливых? Нужда.
Вот только Шей уже давно не была слабой.
И, когда эта мысль приходит Рактеру в голову, он вдруг понимает, каким взглядом Шей смотрит на Дункана сейчас: точно так же она глядит на нищих, алкоголиков, наркоманов — всей этой публики на улицах Гонконга с избытком; в ее взгляде нет злости или чего-то в этом роде — но и ни капли тепла тоже нет.
Тут она, видимо, вспомнив, что они с Дунканом в конференц-зале не одни, проводит рукой по лбу — точно сбрасывает с себя какое-то марево. Спокойно, немного устало говорит:
— Ладно, Дункан, все нормально. Ты прав, надо советоваться со всеми вами насчет планирования забегов и распределения бюджета. Прости, пожалуйста, что сорвалась. Я что-нибудь придумаю насчет денег. И, конечно, не потащу тебя силком к гадалке, раз тебе это неинтересно.
— Да вообще-то я не то чтобы против… — начинает Дункан, но Шей уже исчезла за дверью, то ли не успев услышать его слова, то ли сделав вид, что не успела.
Дункан в сердцах бормочет по-кантонски:
— «Книга Перемен»… Что еще? Гороскопы?
— Гадание по руке? — услужливо подсказывает Рактер. — Таро? Руны?
— Вот-вот. Это очень глупо. Правда ведь?.. — подхватывает Дункан и поворачивается к Рактеру.
Рактер выдерживает небольшую паузу, рассматривая Дункана своими холодными светлыми глазами. Думает: тот, вероятно, сильно задет, раз готов поделиться своей досадой с кем угодно; задет, разумеется, не интересом сестры к эзотерике, а довольно прозрачным намеком на то, что он сидит у нее на шее.
Это едва ли не первый раз, когда они с Дунканом говорят о чем-то наедине. Брат Шей непонятен и неинтересен Рактеру в той же мере, что и Гоббет, но Гоббет хотя бы забавная; к тому же она постепенно стала к Рактеру дружелюбней, закрыв глаза на его принадлежность к мудакам с кибермозгами. (В целом Гоббет, похоже, ко всем и всему на свете, кроме Из0бель, относится с одинаковым эгоистичным равнодушием, — и слава богу). Но вот Дункан Рактера отчетливо не одобряет. Он тактично старается не слишком явно это демонстрировать, но у него что на уме — то и на языке.
Сейчас Дункан под его взглядом теряется и кривится, запоздало осознав, с кем говорит.
Рактер растягивает губы в почти приветливом оскале:
— Боюсь, у меня нет определенного мнения на счет гаданий. После Пробуждения мир изменился. Ваша сестра умеет прикуривать от пальца, почему бы и предсказаниям будущего не работать?
Дункан теряется еще больше.
— Ну… Шей — это Шей. Она особенная. Она все на свете может. Она… Да вы и сами знаете. Если бы она сама решила научиться предсказывать будущее, я бы не сомневался, что это работает. — Несмотря на обиду, он говорит о сестре с какой-то почти трогательной верой.
— Не пойму, что вы хотите сказать. — Рактер трогает кончик ножа для пуэра, проверяя его на остроту, и слизывает с пальца капельку крови. (“Долбаные чоканутые риггеры”, — всплывает на лице Дункана огромными, как в книжках для слабовидящих, буквами). — Вы же не сомневаетесь, что магия реальна? Только позавчера мы столкнулись в «У-син» с духами и магами — даже в излишнем, я бы сказал, количестве — и вы, полагаю, своими глазами прекрасно видели, как Гоббет накладывает заклинания…
— Не, я, конечно, знаю, что магия есть и что она работает, хоть и не особо шарю во всем этом… Огонь, удары молнии, вызов духов. Но… Да вы же сами понимаете! Нормальная магия — это одно. А тут какие-то шарлатаны в идиотских шатрах, — упрямится Дункан. Вообще говоря, Рактер не ожидал, что тот решит развить беседу. При всех недостатках Дункана Рактер вынужден признать, что на кантонском тот говорит намного лучше сестры. — Как можно верить в то, чего не увидеть, не измерить?..
— Меня порой огорчает, что все на свете можно увидеть и измерить, — замечает Рактер.
— Это вас-то, с вашими железяками вместо мозгов?.. — рассерженно восклицает Дункан, чей гнев, похоже, наконец нашел удобное русло. — И если вы такой поборник магии, почему сами ей не научитесь?
— Боюсь, во мне для этого слишком много железяк, — Рактер позволяет просочиться в голос капле иронии.
На лице Дункана отражается искреннее непонимание, и Рактеру приходится вкратце объяснить:
— Любые кибервмешательства отнимают немного Сущности.
Взгляд Дункана не становится более осмысленным. Рактер уточняет:
— Сущность — это особая субстанция, которая, как правило, есть у живых и которой нет у мертвых.
— Как бы душа? — уточняет Дункан.
— Называйте как хотите. Именно эта субстанция дает возможность пользоваться магией.
— А-а. И если заменить руки-ноги на железки, то уже не поколдуешь. Понял. Но моя сестра же не перестала быть магичкой оттого, что сделала себе этот, как его, штекер в голове…
— Пока что датаджек ей не мешает. Но я предупредил Шей, что двигаться дальше в этом направлении опасно.
— Хм… Ну да, вроде логично, но… — Дункан явно хочет одержать победу в споре. — Вы ведь сами только что сказали: до Пробуждения тоже много чего считалось невозможным. Вы бы попробовали, что ль. Эту магию-шмагию.
Рактер терпеливо улыбается, и голос его совершенно спокоен, но Кощей начинает с раздражением скрести конечностями по полу.
— Нельзя быть одновременно магом и риггером. Это просто факт.
— Но вы ведь никогда и не пытались колдовать, верно?.. — настаивает Дункан.
— Я…
Рактер замолкает на полуслове.
Даже мысль об этом кажется абсурдной. Дункан ни черта не понимает ни в магии, ни в технике, он впервые в жизни услышал слово “Сущность” и сейчас спорит с Рактером просто из ослиного упрямства. Но — схемы самовосстановления Кощея работают на магии, а Кощей — вне всякого сомнения, часть самого Рактера, и в сумме эти два факта, некоторым образом…
— А знаете, вообще-то вы правы, это инерция мышления, — мягко и приветливо говорит он Дункану. Тупоумный орк скалится улыбкой победителя. — Кто знает, вдруг магия и технологии
