разу. Или на него так Влада влияет? В любом случае атмосфера враз стала недружелюбной.
— Да ты не подумай, я не с наездом каким, — тут же зачастил Руслан. — И за Дашку на тебя обиду не держу. Я даже рад был, что ты у меня ее забрал, такой характер сложный… А Инночка — вообще дело прошлое. Так что я не ревную, — заверил он, как будто мне не плевать. — В Карпове дохлое дело ревновать. Тут девчонки в принципе все в сперме выкупаны…
А, отлично, еще один новый афоризм гениального ума. Патентуй и бросай в массы — мемами разойдется.
— Я просто хотел спросить, — не унимался этот мемодел, — а ты тут с Ариной как бы, да?
Я кивнул.
— А она тут прям отрываться планирует, да?
Я снова кивнул. Чего надо-то?
— А ведь она отжигная, да? А как прибухнет, так вообще…
— Да что ты его-то окучиваешь, — морщась, перебил второй баклан. — Сам к ней подойди да спроси, даст она тебе или не даст. Только поторопись, пока Мишеля нет, а то он как приедет, тут у всех девок мозги разом откажут.
— А я тебя спрашивал вообще? — Руслан мигом повернулся к приятелю. — Нормально вон сидели, разговаривали. Чего лезешь-то? Последил бы лучше за своей звездой, пока она еще одну песню не написала, как ты ее хреново трахаешь!
— Чего сказал? — набычился тот.
— Ну а чего? — ухмыльнулся первый баклан и начал напевать: — «Смятые простыни, красные пятна, маме сказала гранатовый сок…»
О, смотрю здесь не только концертная программа, а еще и стендап. Хотя, не будучи фанатом Влады, эту песенку слышал даже я — и вся школа в придачу. Она так и называлась «Красные простыни». И целых три минуты под музыку наша певица сетовала, как ее плохо трахнули — в смысле, героиню ее опуса, — упрекая любовника в недостатке то ли чуткости, то ли опыта, то ли чего еще — под вот такой припев:
'…но я не буду плакать,
буду плакать,
не буду плакать,
буду плакать,
не буду плакать,
а-а-а…'
Причем «а-а-а» с каждым разом становилось все громче и надрывнее. Не знаю, что она симулировала: либо истерику, либо оргазм — но от такого оргазма даже мне хотелось плакать, сочувствуя бедняге.
— Да я как услышал в первый раз, чуть не блеванул, — поделился впечатлениями Руслан.
— Так блеванул, что наизусть выучил… — проворчал его дружок. — Ты вообще знаешь, кто такой лирический герой? Это исключительно выдуманный образ…
Ага, вот только Влада брала лирических героев исключительно из жизни. Так что, чувак, так просто не оправдаешься. Вон «Брошенка» на сцене все еще продолжалась. И я даже не понял, в какой момент ее бойфренд перестал быть ее источником вдохновения, и им стал я.
Ноздри внезапно прощекотал знакомый запах — чарующий цветочный аромат, который, как оружие массового поражения, поплыл по воздуху, заставляя мужиков всех возрастов оглядываться на вошедшую в зал Марианку. Она была безупречна как и всегда, словно только покинула подиум — с идеальными формами, идеальными локонами, ангельски невинными глазами и дьявольски острыми ноготками, с легкостью способными довести какого-нибудь счастливчика до оргазма. Судя по реакции вокруг, среди всех местных красоток наша Венера была единогласно избрана самой-самой. Каждый удар ее тонких шпилек, казалось, сворачивал шеи в ее сторону — здесь бы Деда Мороза так не встретили, как этот ходячий соблазн, чьи трусики до сих пор лежали в моем смартфоне.
С тех пор Марианка мне больше ничего не писала и ничего не присылала, и я тоже так ничего ей не написал — просто время от времени рассматривал этот снимок, тренируя рентгеновское зрение, чтобы видеть сквозь ткань. Ну а что я напишу? Спасибо за фотку с бельем, а без него есть?.. Моя фантазия тут попросту не работала. Все-таки я уже отлично знал, что эта коварная красотка может пососать губы, потискать пах, заставить тебя сойти с ума, но кого она трахает — полнейшая загадка. К тому же у моей девушки был явный пунктик на Марианку, которой она бы даже прикасаться ко мне не позволила, если бы могла. И это Инна еще не знала, что ее подружка прислала мне свои трусики. Или знала? Честно, я не рискнул спрашивать ни у одной, ни у другой — потому что как моя спортсменка умеет решать щекотливые вопросы, я уже понял по новогоднему балу.
Плавно покачивая бедрами, дьявольская красотка дошла модельной походкой до барной стойки, вытащила из стоявшей там блестящей коробки какой-то шарик, ловко покрутив, развернула его, положила что-то внутрь, закрутила обратно, а затем после всех манипуляций повернулась к елке и попыталась повесить игрушку как можно выше. Одна ножка изящно взлетела вверх, попка соблазнительно напряглась — однако дотянуться до нужной ветки у хозяйки этих прелестей все не получалось. В этот миг ей явно требовался кто-то, на кого можно смотреть снизу вверх — причем без всяких лирических метафор. Стул скрипнул, и я поднялся, с радостью готовый прийти на помощь.
Ep. 48. Когда часы двенадцать бьют
Однако, как оказалось, помочь Марианке был готов не только я — и к тому моменту как я подошел, около нее уже образовалась очередь. Сразу четыре примата, сбежавшиеся по первобытному зову природы, голодно пялились на эту идеальную задницу и так и рвались ей услужить.
— Девушка, вам помочь? — чуть ли не роняя слюни, подал голос один.
Красотка неспешно обернулась словно и правда удивленная, что собрала столько внимания. Медленно, будто выбирая, оглядела собравшихся, которые тут же начали расправлять плечи, выпячивать груди и втягивать животы. На миг я даже пожалел, что вообще подошел — участвовать в этом конкурсе красоты у меня не было ни малейшего желания.
— Рома, — Марианка заметила меня и лучезарно улыбнулась, — поможешь? — и протянула шарик мне.
Сразу же я поймал кучу злобных мужских взглядов ото
