В одиннадцать пришли Мип и Ян Гиз. Мип работает в конторе отца с 1933 года, она и ее новоиспеченный супруг Ян — наши близкие друзья, которым мы полностью доверяем. И вновь туфли, чулки, книги и белье были погружены в необъятную сумку. В половине двенадцатого Мип и Ян исчезли.
Я устала страшно, и хотя знала, что это последняя ночь в нашем доме, сразу провалилась в сон. В пол шестого утра меня разбудила мама. К счастью, было уже не так жарко, моросил теплый дождь. Мы, все четверо, оделись так тепло, как будто нам предстояло переночевать в холодильнике. Это было необходимо, чтобы захватить с собой как можно больше одежды. Разве могли евреи в нашей ситуации появиться на улице с чемоданом? Я натянула на себя три рубашки, три пары брюк, поверх них — юбку, жакет, плащ, две пары чулок, осенние туфли, шапку, шарф и это еще не все! Я буквально задыхалась, но никто не обращал на это внимания.
Марго запихнула в портфель как можно больше учебников, взяла из чулана свой велосипед и уехала с Мип в неизвестном направлении. Я до сих пор понятия не имела, где же находится наше таинственное убежище…
В пол восьмого мы захлопнули за собой дверь. Единственное существо, с которым я могла попрощаться, был наш котенок Морши. Он теперь найдет пристанище у соседей. Об этом мы оставили записку господину Гольдшмидту.
Неубранные постели и стол, кусок мяса на кухонном столе — все говорило о том, что мы бежали сломя голову. Нам было безразлично, что подумают люди.
Мы спешили уйти и благополучно добраться до безопасного места. Продолжение завтра.
Анна.
Четверг, 9 июля 1942 г.
Дорогая Китти!
Так мы и брели под дождем, папа, мама и я, с сумками и авоськами, наполненными всякой всячиной. Рабочие, направляющиеся на утреннюю смену, смотрели на нас сочувственно. На их лицах можно было прочитать, что они с удовольствием помогли бы нам, но не смеют из-за желтых звезд на наших куртках.
Когда мы вышли на шоссе, родители начали рассказывать мне о плане нашего бегства. Уже месяцы они уносили из дома вещи и одежду. 16 июля мы планировали скрыться. Но из-за повестки пришлось уйти раньше, так что наше новое жилище еще не совсем благоустроено. А само убежище располагается в папиной конторе. Посторонним это трудно понять, поэтому постараюсь объяснить. Служащих у отца немного. Господин Куглер, господин Кляйман, Мип и двадцатитрехлетняя стенографистка Беп Фоскейл были посвящены в наш план.
Работник склада господин Фокскейл, отец Беп и двое его ассистентов, ничего не знали.
Планировка дома такова: внизу находится большой склад, разделенный перегородками на отдельные рабочие помещения. В одном, например, перемалывают корицу, перец и другие приправы, в другом хранят запасы. Рядом со складом расположена входная дверь, за той еще одна дверца и лестница наверх. Поднявшись по ней, оказываешься перед стеклянными дверями с надписью «Контора». Основное помещение конторы — большой, светлый зал, обычно полон народу. Днем там работают Беп, Мип и господин Кляйман. Проходная комнатка с несгораемым шкафом и большим комодом ведет в маленький, душный и довольно темный кабинет. В прошлом он служил рабочим местом Куглера и ван Даана, а сейчас только Куглера. Туда можно попасть и с лестничной площадки, но никак не минуя стеклянной двери, открывающейся изнутри, но не снаружи. Пройдя через комнату Куглера, длинный коридор, мимо чулана с углем и поднявшись на четыре ступеньки, оказываешься в самой роскошной комнате дома — кабинете директора. Старинная мебель, линолеум, ковры, радио, дорогая лампа — шик-блеск, да и только! Рядом большая кухня с газовой колонкой и двухконфорочной плитой и туалет. Вот я и описала второй этаж. От него — лестница на третий, выходящая на площадку с несколькими дверями. За левой из них находятся кладовые с чердаком и мансардой. Из кладовых по крутой, настоящей голландской лестнице можно спуститься ко второму выходу на улицу.
А за правой дверью располагается задняя часть дома, которая и служит теперь нашим убежищем. Никто бы не подумал, что за простой серой дверцей скрывается столько комнат. Минуешь маленькую ступеньку, и вот ты внутри. Справа от входа крутая лестница наверх, слева маленький коридорчик и комната четы Франк. Комнатушка рядом — спальня и кабинет двух молодых барышень Франк.
Справа от лестницы комнатка с умывальником и отдельным туалетом, со вторым выходом в нашу с Марго спальню. А если поднимешься по лестнице, то удивишься еще больше, увидев большой и светлый зал. Это бывшая лаборатория, поэтому там есть плита, раковина и рабочий столик. Теперь она будет служить спальней супругов ван Даан, а так же общей гостиной и столовой. Крошечная проходная коморка поступит в распоряжение Петера ван Даана. Кроме того, есть чердак и мансарда, как и в передней части дома.
Вот я и закончила описание нашего замечательного убежища!
Анна.
Пятница, 10 июля 1942 г.
Дорогая Китти!
Представляю, как я надоела тебе описанием нашего жилища! И все же считаю важным рассказать, где я обитаю и как там оказалась. А как мне там живется, ты узнаешь из следующих писем.
Но сначала продолжение рассказа о переезде. Как только мы вступили в наш новый дом на Принсенграхт 263, Мип сразу увела нас по лестнице в заднюю часть. Там уже ждала Марго, которая приехала на велосипеде гораздо раньше.
Всюду лежали вперемежку разные вещи и предметы — беспорядок, не поддающийся описанию! Мама и Марго, совершенно сломленные и обессиленные, улеглись на незастеленные кровати. Они и пальцем не могли пошевелить. А мы с папой, единственные работоспособные члены семьи, взялись за работу. Целый день разбирали коробки и укладывали вещи в шкафы, вбивали гвозди, наконец, застелили постели и смертельно усталые легли спать. Целый день мы не ели горячего, но это нас не беспокоило. Мама с Марго вообще не могли есть, а мы с папой были слишком заняты.
Во вторник утром снова принялись за дело. Беп и Мип принесли продукты, купленные по нашим карточкам, папа наладил затемнение, в общем, опять трудились целый день. Так что до среды у меня и времени не было задуматься о том, какие гигантские перемены произошли в нашей жизни. Сейчас я и отчиталась тебе обо всех событиях со дня нашего бегства и постепенно начинаю осознавать, что происходит в настоящем и что нас ждет в будущем.
Анна.
Суббота, 11 июля 1942 г.
Дорогая Китти!
Отец, мама и Марго все никак не привыкнут к бою часов с башни Вестерторен — они бьют каждые четверть часа. Мне же этот бой ничуть не мешает, и даже приятен и привычен, особенно ночью. Конечно, тебе интересно, как мне нравится жизнь в нашем Убежище, но боюсь, что сама до сих пор толком этого не знаю. Думаю, что я себя здесь никогда не почувствую по-настоящему дома, но это не значит, что мне уныло или противно. Мне кажется, что я на каникулах, в какой-то своеобразной гостинице. Странная идея, не так ли? Но именно такое у меня чувство. А вообще наша часть дома — идеальное место, чтобы скрываться! Правда, сыровато немного и потолки косые, но вряд ли во всей Голландии найдутся беглецы, живущие в таком же комфорте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
