Жизнь действительно продолжалась. А раз продолжение следует, нужно принимать решительные меры по спасению Димки.
Дорогая подруга отправилась выполнять продовольственную программу, а я с ежедневником сосредоточилась на вопросах, связанных с убийством, и возможных способах их разрешения.
Итак, что мы имеем? Прежде всего, труп бывшего хозяина квартиры, некоего Уханова Олега, который обладает жуткой непоседливостью. Кроме того, удивляет поразительная нетленность мощей в течение полугода. Едва ли он принадлежал к лику святых. Затем мы имеем моего мужа, который с непонятной заботливостью таскается с не родным ему трупом из одной квартиры в другую. Меркантильность никогда не была его пороком. Но если допустить, что он собрался в мое отсутствие что-то стащить сам у себя из квартиры, то уж явно не труп. Зачем он ему нужен? У него в больнице своих навалом. Возникает вопрос – кто же убийца? И еще один с ним связанный: почему Димка взял вину на себя.
Начнем с первого вопроса. Прежде всего следует выяснить, что из себя представлял этот Уханов Олег, которому так не лежалось на месте. С этого и начнем.
Я позвонила Наташке на мобильник и попросила купить небольшой торт или пирожные.
– Ага, сей минут бу сделано, – проворковала она, входя в комнату с пластиковыми пакетами в одной руке и телефоном – в другой. – Обойдешься сухариками.
Последнюю фразу отчеканила мне, выключив аппарат. Я и не слышала, как она вошла.
– Махнемся развлечениями? – предложила она. Ты займешься хозяйством, а мне надо сделать пару звонков.
Мне очень не хотелось отрываться от ежедневника, тем не менее я встала и поплелась на кухню. В конце концов размышлять и там можно.
За обедом, вернее сказать, почти ужином Наталья заявила, что у Димки будет хороший адвокат (очевидно, эта новость стала результатом телефонных переговоров подруги), и, предусмотрительно вытащив непонятно откуда коробку конфет, предложила позвать «на чай» Нику.
Я удивилась тому, что мыслим мы почти одинаково и отправилась за Никой.
На звонок в дверь никто не торопился ее открывать. Очевидно, соседушка отсутствовала. На всякий случай я еще раз нажала на кнопку звонка и уже развернулась, чтобы уйти, когда услышала певучее «Иду-у-у, и-и-иду…» – и совсем у двери «Кто там?».
Я еще не успела ответить, как дверь открылась, но не Никой, а пожилой женщиной, смущенно мне улыбнувшейся.
– Ноги больные, вот и тащусь еле-еле. Да вы проходите…
– Спасибо большое, но я, собственно, к Нике, – и, спохватившись, – представилась: – Я со вчерашнего дня живу напротив вашей квартиры. Меня Ирой зовут.
Старушка улыбнулась, закивала мне головой, и я подумала, что Нике, вероятно, тепло и уютно рядом с ней.
– А Никуся уехала в Санкт-Петербург. Будет только завтра к вечеру.
– В командировку, – догадалась я.
– Да нет, она проводницей работает. А вам, Иришенька, может я чем-нибудь могу помочь? Переезд – такое дело… Хотите, чаем вас напою? Я свою заварку делаю.
– Вот и я хотела Нику к чаю пригласить. Может быть, вы… ой, простите, даже не спросила, как вас зовут.
– Клавдия Васильевна, а еще лучше – тетя Клава.
– Тетя Клава, пойдемте к нам. Заварка, конечно, обычная, но зато есть хорошие конфеты.
– Нет, Иришенька, лучше ко мне. Вдруг Никуся позвонит, а меня нет – волноваться будет.
– Хорошо, тетя Клава, я быстренько – конфеты с подружкой захвачу. Только дверь не закрывайте.
Через несколько минут мы с Наташкой сидели в уже знакомой мне кухне и пили необыкновенный чай.
– Здесь главный аромат от смородинового листа, – поясняла тетя Клава, – еще добавлены листочки малины, мяты немножко… Много нельзя, перебьет весь запах…
– А вы, тетя Клава давно здесь живете? – спросила Наталья.
– Да лет пять уже. Раньше квартира в центре была, в Колобовском переулке. Потолки – три с половиной метра. Как ремонт делать, так целая проблема. Воздуха – никакого. Одна гарь, хоть совсем окна не открывай. Муж сердечник был, вот и решили поменяться. Племянник помог. Здесь-то хорошо. Только все равно, не долго мой Ленечка здесь пожил. Второй инфаркт… Ну да вы, девчатки, пейте еще чаек. Иришенька, наливай сама. Очень скучаю я по мужу, такой был хороший человек. Только вот Никусю жалко. Одна она… Выдать бы ее замуж, да за кого? Сейчас таких, как мой Ленечка, не найти. Одна шелупонь, прости меня, Господи.
Мне неудобно было переводить разговор на интересующую нас тему. Ну не могла я прервать воспоминания и размышления милейшего человека и очень удивилась, когда тетя Клава сама заговорила о моей квартире.
– Квартира вам, Иришенька, чудесная досталась. Мне кажется, она именно вас дожидалась, все остальные жильцы – просто случайные люди. Последний хозяин, Олег, несчастный молодой человек, все на жизнь сердился. И до него неплохая семья жила, только шумная немного. После смерти жены муж спился, продал квартиру и куда-то к родственникам в деревню подался. Уезжал-то веселый очень… А Олег сразу ремонт затеял. Очень дорогой.
На этих словах я сразу вспомнила арестованных вместе с моим мужем сотрудников фирмы «Атмосфера». Совсем вылетело из головы. Завтра же с утра позвоню следователю и проясню ситуацию.
– Через два месяца и обстановку привез, – продолжала тетя Клава. – Только он здесь редко появлялся, а может быть, я не слышала просто. Вот когда к нему в квартиру влезли…
– Покойники, – не сдержалась я.
– Ну почему покойники, – улыбнулась тетя Клава, – живые воры. Прознали, что хозяин редко дома бывает, и влезли. Так я тоже ничего не слышала, да и соседи… Уж не знаю, что у него там украли. Он, бедный, даже милицию не стал вызывать, говорил, бесполезно. Только новый замок врезал.
– А почему же он редко бывал в своей квартире? – спросила Наталья, постукивая чайной ложкой по руке.
– Так ведь остальное время у жены жил. Анечка-то у него красавица. Я не люблю людские пересуды, но вроде у них не все ладно было. Никуся моя ее очень не любила. Считала жадной и заносчивой. А я думаю, что все это у Анечки показное было.
– Ну, наверное, теперь у них все хорошо, – осторожно сказала я, – раз он квартиру продал. Окончательно к жене переехал.
– Да не к жене он переехал, к несчастью, а к отцу – на кладбище. С полгода назад. Никуся хоронить ездила. Летал уж очень на своей машине. Говорили, по дороге заснул.
– Тетя Клава, а почему же он на жизнь сердился? Из-за жены? Или просто по натуре злой был?
– Что вы! В нем злости-то совсем не было. На нем все ребятишки здешние висли. Хоть и редко появлялся, но обязательно с ними во дворе и мяч погоняет, и, кому надо, велосипед починит. А на жизнь сердился последнее время. Все говорил, что если бы знал, сколько в ней пакости, не родился бы.
Мы с Натальей переглянулись и поняли друг друга. Пора было откланиваться. Завтра попробуем переговорить с Никой.
Утро выдалось дождливое. Наташка ускакала на работу, наказав не предпринимать никаких действий без согласования с ней. Как бы не так! Это ж не ее муженек томится в застенках.
Ровно в 9.00 я набрала телефон следователя.
– Слушаю, Листратов…
– Виктор Васильевич, это Ефимова… – Услышав тяжелый вздох, я поторопилась сказать: – Вчера вместе с мужем арестовали работников фирмы «Атмосфера».
– Уже выпустили, – коротко отрезал следователь.
– А мой муж? – с робкой надеждой спросила я.
– Ваш муж сознался в убийстве гражданина Уханова Олега Геннадиевича. Все вопросы – к адвокату.
– Спасибо, Виктор Васильевич. Вы исключительно чуткий и отзывчивый человек. До такой степени, что если вы мне случайно приснитесь, я уже больше не проснусь. И я всю жизнь буду пугать вами своих детей и внуков.
– Ирина Александровна, – надо же, не бросил трубку! – у вас… были хорошие отношения с мужем?
– Предлагаете мне поскорее выйти еще раз замуж? Да и какое вам дело до наших отношений? Прекрасные были отношения, к вашему сведению.
