Какая милашка.
– Если бы не опоздал, то сидел бы со всеми, – тихо объясняет Ваня, обернувшись ко мне.
Мы останавливаемся, потому что кто-то впереди пытается уложить свою ручную кладь в специальные отсеки над головой. Вокруг царит глухой шелест, пассажиры пытаются усесться на свои места, а двое маленьких детей с криками пытаются поделить какую-то игрушку.
– Скажи, почему мы сидим не в бизнес классе? – рявкаю я в спину Ване, пытаясь заглушить боль в висках. Закрываю глаза и считаю до десяти. Иногда помогает, но только не сейчас, когда над ухом разоряются два маленьких террориста, которых никто и не пытается успокоить.
Наконец мы вновь начинаем двигаться вперед, и вот я вижу Сашу с довольной улыбкой на лице. Она что-то говорит темноволосой девушке с ярко-красными губами, должно быть одной из своих подружек, и, заметив меня, удивленно округляет глаза:
– О, привет, Марк. Как твои дела?
– Привет. Были бы намного лучше, не будь наш рейс в пять утра.
Ваня садится рядом с ней и снова кидает на меня недовольный взгляд, когда я прохожу мимо. Я бы сказал Саше, что она ужасный человек и виновата в том, что мой бедный желудок остался без юшки, но я молчу. Не хочу опять выслушивать Ванины сопли.
– Ой, спасибо большое, только, прошу вас, осторожнее, там все очень хрупкое, – говорит женский голос впереди, и наш ряд снова останавливается.
Господи, я сяду сегодня на свое место или нет?! В башке словно чудовищный оркестр.
– Осторожнее! – рявкает мне женщина с длинным и острым как игла носом. – Вы наехали мне на ногу своим чемоданом!
– Тогда держите свои ласты при себе. Да и нос тоже!
Она что-то говорит мне, но я уже не слышу ее, а внимательно смотрю на обозначение мест, чтобы не пропустить свое и наконец опустить задницу в кресло. Ненавижу сегодняшний день. Какой придурок выдумал эти чертовы свадьбы и ранние вылеты?!
– …тебе не стоило так рано вставать, мам… не переживай, все будет хорошо… Конечно, позвоню, как приземлимся в Москве… Обязательно куплю… Передавай привет бабуле… Целую, мамочка.
Смотрю, как светловолосая девушка впереди заканчивает телефонный разговор и не спеша закалывает золотистые волосы тонкой заколкой. Делаю несколько глотков оставшейся минеральной воды и едва не спотыкаюсь о впереди идущего мужика, который резко останавливается и наклоняется к полу.
– Извините, пожалуйста, – говорит ему девушка. – Случайно упал. Спасибо.
Он подает ей сотовый, который, по-видимому, вывалился из ее рук, и продолжает свой путь дальше, а я смотрю на девицу в упор и думаю: да какого же хрена здесь происходит?!
Глава четвертая
—Ты что, прикалываешься?!
Поднимаю глаза на мужчину, возвышающегося надо мной, и моя челюсть едва не падает на пол. Все те же черные как ночь глаза впиваются в меня острыми осколками, а широкие брови сурово сдвигаются. Я не знаю, что сказать, во рту мгновенно становится сухо, как в песчаной пустыне, и я только беспрерывно моргаю, глядя на разъяренного пассажира, в котором узнаю того самого незнакомца, что до смерти напугал меня несколько недель назад.
– Уважаемые пассажиры, не задерживайтесь в проходе, – раздается голос стюардессы где-то в начале салона. – Занимайте свои места!
Но темноволосый мужчина продолжает возвышаться надо мной и испепелять разъяренными глазами.
– Ну, уж отсюда ты никуда не денешься! – кидает он мне со злостью и резко уходит в глубь салона.
Сжимаю в руках свой сотовый телефон так сильно, что на темном экране остаются мокрые отпечатки от моих пальцев. Меня бросает в жар, а воздух становится настолько плотным, что с трудом попадает в легкие.
Полтора месяца назад он следил за мной, и я отлично это помню. И даже тогда от черного блестящего «Ровера», в котором он шпионил, исходила темная, неприятная энергия. А месяц назад этот человек напал на меня, подкрался сзади и пытался сделать то, о чем я не могу думать без слез. Потом разыграл передо мной настоящую сценку, чтобы я не заявила на него в полицию. И теперь он снова рядом!
Господи!
Машинально опускаю глаза на правую руку, где от локтя до кисти все еще вырисовывается пожелтевший синяк. Снова набрасываю на себя кожаную куртку с круглым вырезом, пытаясь скрыть болезненные следы, напоминающие о нападении, и чувствую, как по всему телу пробегают мурашки.
Что ему нужно от меня? Наверняка он какой-нибудь псих, насильник, маньяк! Мысли путаются, один кошмар сменяется другим, и я даже не замечаю, как низенькая стюардесса рядом со мной уже заканчивает демонстрацию аварийных выходов и правил пользования кислородными масками.
Пытаюсь успокоиться и глубоко дышу внезапно похолодевшим воздухом. Этот псих не причинит мне вреда на глазах у нескольких десятков пассажиров, а если и попытается, то бортпроводники тут же набросят на него наручники за буйное поведение. В аэропорту Москвы наряд полиции уже будет ждать его с дубинками, чтобы посадить за решетку и…
– Слава богу, страшное позади!
Оборачиваюсь к рядом сидящему мужчине в плотном сером пиджаке и с непониманием гляжу на его густые серебристые усы.
– Самое страшное взлет и посадка, – поясняет он, протирая мокрый лоб синим носовым платочком. – Вы так не считаете?
– Да, наверное, – неуверенно киваю я и смотрю в иллюминатор, за которым постепенно исчезает утренняя Тюмень.
Едва слышимый голос стюардессы сообщает, что скоро пассажирам будут предложены напитки и завтрак. Жалею, что не купила себе бутылку воды, в горле по-прежнему сухо от встречи с…
Ужас! Ведь никто, кроме меня, и не подозревает о том, что на борту самолета находится преступник! Эта женщина в красной кофте, которая сидит через проход от меня, спокойно рассматривает свое отражение в маленьком круглом зеркальце, совершенно не предполагая, что где-то сзади сидит настоящий насильник. О боже, я должна сказать об этом.
Стоп. Лера, не пори горячку, не паникуй. В противном случае это на тебя нацепят наручники и посадят в хвост самолета за буйное поведение.
Спустя несколько минут появляется Саша, аккуратно движущаяся по проходу. Она словно спасательный круг для меня, и я тут же останавливаю ее, дотронувшись до руки.
– Как дела? Иду в туалет, уж очень приспичило, – добавляет она шепотом и кидает на моего соседа аккуратный взгляд.
– Мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, – шепчу я в ответ, полностью игнорируя ее вопрос. – Даже жуткое!
– Тогда пойдем со мной, там уже очередь. Я с трудом терплю.
Со странной опаской оборачиваюсь и вижу нескольких девушек, столпившихся в хвосте самолета. Киваю подруге в знак согласия и отстегиваю ремень дрожащими руками. Саша проходит вперед, а я медленно следую за ней, бросая на сидящих пассажиров настороженные взгляды. И когда мы подходим к очереди в туалет, я с непониманием пялюсь в затылки чужих людей, пытаясь отыскать преступника.
– Так, что такое? – обращается ко мне Саша. – Тебя тошнит?
– Я… Странно… – Мямлю как дура, пытаясь понять, куда же делся мой кошмар наяву. – Здесь был человек, то есть он есть, я уверена…
– Так, что же случилось, Лер?
– Ты не поверишь мне, но в этом самолете есть очень и очень плохой человек, который…
Я едва не давлюсь собственной слюной, когда тот, кого я так пытаюсь отыскать, выходит из туалета и тут же кидает на меня удивленно-обозленный взгляд. Мужчина пробирается между несколькими девушками, ожидающими своей очереди, и останавливается около нас с Сашей.
Пялюсь на него, а он таращится на меня и проводит по высокому влажному лбу тыльной стороной ладони.
– Если болит голова, могу дать таблетку, – вдруг тихо говорит Саша. Она обращается не ко мне, а к этому высокому мужчине и смотрит на него с не присущей ей обходительностью. Такое чувство, что она пытается расположить его к себе.
Мужчина кидает на нее быстрый и саркастический взгляд, выдавливает из себя полуулыбку и снова смотрит на меня.
– И еще раз здравствуйте, – наигранно говорит он, сделав ленивый поклон головой. Оценивающий взгляд бегает по моему лицу, и я чувствую, как воздух в легких заканчивается.
– О, вы не знакомы, да? – тут же вмешивается Саша, сцепив ладони в замок. – Валерия, это Марк, он двоюродный брат Вани. Марк, это Валерия, моя подруга и визажист по совместительству. Жаль, что наши места разбросаны по всему самолету…
– …визажист, значит, – перебивает мужчина тихим голосом. – Ясненько. О чем говорили?
Его потемневшие глаза впиваются в Сашу, ожидая незамедлительный ответ.
– Мм, да… Лера хотела что-то сказать, да? – Она взволнованно глядит на меня. – Ты, кажется, говорила про какого-то человека в самолете… Кто-то плохой, так ты сказала?
– О. – Мужчина скрещивает руки на груди, и я замечаю, как сильно обтягивают манжеты черной рубашки поло его крепкие бицепсы. – И кто же это?
