— Ты совсем одна? — Хелл подошла к ребенку и села рядом.
— Тебе уже рассказали? — Девчушка грустно посмотрела на наемницу.
Хелл внимательно вгляделась в такие теперь уже взрослые глаза девятилетнего ребенка, заметила седую прядку в ее волосах и поняла, что самое ужасное ждет ее впереди.
— Нет, не сказали. Говори.
Девочка горько усмехнулась и, глядя на переливающиеся струи фонтана, тихо сказала:
— Он успел сделать меня такой же…
Хелл вздрогнула, резко поднялась и, схватив девчушку поставила на бортик фонтана, вгляделась в ее зрачки. Наемница готова была выть от отчаяния и бессилия, она видела, что девочка уже начала превращаться, понимала, что остановить это почти невозможно. Но только почти, Хелл, пожалуй единственная из наемников знала, что шанс есть.
— Аделика, ты мне доверишься?
Девочка удивленно посмотрела на нее. Малышка увидела первого взрослого за эти несколько страшных дней, у которого в глазах не было обреченности.
— Ты меня убьешь?
— Да, — Хелл не отвела взгляда, — и это нужно будет сделать в логове пожирателя.
— Хорошо, так будет лучше. Я не хочу становиться как они, — девчушка вздрогнула, вспомнив лицо монстра.
Хелл обняла ее, стараясь не думать о том, что им предстоит:
— Если не получится, обещаю, что последний кинжал пронзит твое сердце.
Аделика кивнула, спрыгнула с бортика фонтана, и они вместе направились в комнаты выделенные наемникам. Хелл переоделась за несколько минут, собрала аптечку, еще две минуты ей понадобились, чтобы перекусить. Девочке еду она не предлагала, видела, что теперь малышке хочется совсем другой пищи, и наемнице оставалось только надеяться, что та на нее не набросится.
— Аделика, нам пора, — Хелл затянула пояс с кинжалами.
— Не боишься? — Взгляд девочки был слишком пристальным, и наемница заметила, что в ней уже говорят предки, просыпается зов крови.
— Очень боюсь, — ответила Хелл, — но тебя не брошу, пока есть шанс.
Девочка кивнула и подала наемнице ручку. Ее хитрой усмешки Хелл не увидела. Все шло по плану, голос крови уже говорил ей, что так и должно быть, и она все делает правильно, малышка знала, что наемница должна стать жертвой хозяина, и приведет ее к нему именно она — пожирательница Аделика.
Едва покинули дворец, истина дошла и до Хелл, и теперь девушка не сводила с Аделики глаз, прекрасно понимая, что случайностей не бывает, и Изьяр не случайно «забыл» сок восстановителя в доступном для девочки месте, видимо, как всегда, оставил запасной вариант.
Игра со смертью продолжалась.
* * *
Логово пожирателя встретило их молчанием и ощущением надвигающейся опасности. Хелл вошла первой, Аделика осталась стоять на пороге. Наемница ступила на залитый ее засохшей кровью ковер, оглянулась на труп пожирателя в стене. Изьяр не сталкивался с преломлением пространства, он не ожидал, что смещение слоев реальности вдавит его в камень. Начальник стражи короля Одиара, видимо, долго стоял возле стены, глядя на подыхающего кровопийцу, Хелл различила следы его ботинок у стены. Наемница оглянулась на девочку и поняла, что времени совсем мало, малышка уже неотрывно следила за ней, и Хелл с ужасом видела, как в Аделике просыпаются повадки хищника. Наемница резким движением ноги откинула полог ковра и облегченно вздохнула. На полу еще была видна четкая пентаграмма, значит, ритуал можно начинать незамедлительно.
— Аделика, иди ко мне, только, пожалуйста, приготовься, будет очень больно.
И застонала, услышав ответ девочки.
— Больно будет тебе, наемница. Нас ждет хозяин.
— Подождет, — тихо ответила Хелл, открывая пояс с кинжалами.
Скорее интуитивно наемница ощутила, как смещается пространство, и поняла, что Аделика нападает. Очень резко Хелл прыгнула в сторону, падая на спину, успела перехватить вынырнувшую из субпространства девочку за шею. Юная пожирательница извивалась и призывала на помощь своих. Хелл уже видела подобное, знала, что если позволить звучать зову, через несколько мгновений здесь появятся десятки пожирателей и уничтожат не только ее, но и город. Наемница резко швырнула малышку на холодный пол в центр пентаграммы и воткнула первый кинжал в шею. Девочка закричала, извиваясь и захлебываясь темной, почти черной кровью. Хелл, смахнув слезы, положила руку Аделики в нужный край пентаграммы и тоже проткнула кинжалом. Она старалась не плакать, потому что слезы мешали видеть, а права на ошибку у нее не было. Затем левую руку и обе ножки тоже пронзили кинжалы. Хелл уже видела, что теперь на нее смотрят полные ужаса и боли глаза человеческого ребенка — вместе с черной кровью ушел и зов крови, и контроль над разумом вновь перешел к Аделике.
Хелл взглянула на малышку, стараясь не зареветь в голос:
— Ты готова? — девочка моргнула, Хелл взяла последний кинжал и тихо сказала: — Ты до конца жизни будешь ненавидеть меня, если все получится, но мне все равно, лишь бы ты выжила.
Последний кинжал вскрыл ее вены, и теперь наемница вливала свою кровь в ротик девочки, не обращая внимания на шум в голове и круги, поплывшие перед глазами. На грани сознания она ощутила, как замыкается реальность, как рвущиеся к ней пожиратели отбрасываются назад, затем из ран малышки потекла красная и чистая кровь. Хелл умелым движением затянула рану на руке, затем вытащила кинжалы из ручек и ножек, перевязала раны бинтом. Последний кинжал аккуратно достала из израненной шеи. Девочка не кричала, только крупные слезы катились из ее уже таких человеческих глаз. Хелл всмотрелась в рану на горле, смочила пальцы спиртом и, сдерживая страх, всунула в рану, несколько секунд безуспешно пытаясь достать черный сгусток крови, которым пожиратели обращали в свои ряды, и, наконец, ощутила, как что-то противное обхватило ее палец. Резко вынув руку, с омерзением стряхнула сгусток. Черное пятно крови, упав на холодный пол, начало, словно слизняк, ползти к девочке. Хелл взяла спирт и с мрачным удовлетворением вылила почти весь на эту мерзость. Шипел и извивался сгусток совсем как слизняк.
Затем наемница вновь занялась Аделикой, и только когда рана на горле была зашита и перебинтована, связалась с охраной короля.
* * *
— Я никогда не смогу вернуть вам и часть того, что вы сделали для меня и моей дочери, — с чувством проговорил король Одиар, пожимая руку Хелл, — я перечислил вознаграждение по договору на счет Руки Хаоса, но все же именно вас мне хотелось бы поблагодарить отдельно. Прошу, не откажитесь принять мой подарок.
По знаку короля Одиара ему подали маленькую золотую шкатулку, которую тот с поклоном, выражающим крайнее почтение, вручил Хелл. Наемница так же с поклоном приняла подарок и посмотрела на стоящую у окна наверху девочку. Аделика действительно возненавидела ее за боль, которую испытала, за то ощущение могущества, которого наемница ее лишила. Хелл улыбнулась столь рано повзрослевшей малышке, прекрасно понимая, что ответной улыбки не будет.
— Благодарю, ваше величество. Мне очень жаль, что пришлось ранить ее высочество, говорить она, к сожалению, сможет не ранее чем через полгода.
Король грустно улыбнулся.
— Я знаю, что вы сделали, и знаю, зачем, не нужно оправдываться, понимаю, как вы рисковали собой дважды ради Аделики. Она сейчас еще во власти яда могущества, который коснулся ее сознания, но время вернет мне моего ребенка.
Наемники кивнули, соглашаясь с его мнением, и только Хелл знала, что теперь, когда придет время править королевством Гетея, делать это будет не муж королевы Аделики, как повелевает закон, а сама королева, и она не допустит к власти даже любимого. Впрочем, малышка была умна и уже многое прошла, а значит, и правительница из нее получится отличная, возможно, для королевства это станет лучшим вариантом. Хелл последний раз посмотрела в окно, Аделика хитро улыбалась, так, словно знала, о чем думает наемница.
* * *
Только когда корабль взлетел, Хелл, удобно откинувшись в кресле второго пилота, открыла золотой ларец. На красном бархате лежали изумительные бриллиантовые серьги и столь же изысканное колье. Но было там и что-то еще. Под красной бархатной подушечкой девушка обнаружила массивный браслет из почерненного серебра. Рядом лежала свернутая в трубочку записка.
«Ты сказала, что я буду ненавидеть тебя до конца жизни, но ты ошибаешься, одна часть меня будет ненавидеть тебя и после смерти. Поэтому я и уговорила отца подарить тебе золото — знаю, как ты его презираешь! Но вторая часть меня благодарна тебе, и я всегда буду помнить, как ты сражалась за мою жизнь. Этот браслет принадлежал моей маме, его сотворили боги. Мама сказала, что он поможет тебе еще не раз. Прощай, наемница.
Ее королевское высочество, принцесса Аделия.»
Хелл свернула записку и взяла браслет: несмотря на массивность, он оказался довольно легким, и девушка без труда застегнула его на левой руке. С тихим шипением браслет уменьшился и плотно обхватил запястье, Хелл не удивилась, об изделиях древних деймасов она слышала много, два раза ей приходилось сталкиваться с этой магией. Ее любимый серебряный кинжал тоже был создан древними, и сейчас, разглядывая браслет на руке, она с благодарностью думала о королеве, расставшейся с таким ценным артефактом.
