с углем — и вскоре в камине уютно потрескивал огонь.
Носочки сбегали на кухню и принесли чашку ароматного чая.
— Дашенька, запрыгивай в кресло, сейчас мы тебя отогреем!
Даша пододвинула кресло поближе к камину и с ногами залезла в него. Носочки подпрыгнули вверх и, мягко обволакивая замерзшие и все еще немного покалывающие в пальчиках ноги, плотно уселись и стали делать массаж шерстью.
Даша прикрыла глаза и растворилась в моменте. Как хорошо! Ноги стали постепенно оттаивать. И так же постепенно стало оттаивать ее обиженное, обмороженное сердце.
Образ Сашки, который так сильно ранил ее сегодня, стал потихоньку растворяться в огне камина. Носочки шебуршали и что-то тихонько нашептывали. А Даша сквозь полузакрытые веки смотрела на огонь и отпускала свое прошлое.
Больше не было Сашки. Не было боли. И ноги уже согрелись. И на душе снова было тепло и уютно. Как в далеком детстве, когда родители еще жили вместе и мама каждый вечер натягивала на ноги Даше уютные носочки и рассказывала сонную сказку…
— Все будет хорошо! — уже сквозь сон прошептала Даша. Перед глазами возникли смеющиеся мама и папа. Они держались за руки и между ними искрило настоящее волшебство…
Как гномы девушке помогали
— Калачик, ну что ты там высматриваешь в этом своём зеркале уже третий час? — гном Гэльба свел брови на переносице и сердито шмыгнул носом. — Я тебя что просил? Чтоб ты мне дрова со двора принёс. А ты никак нос свой не высунешь из стекляшки.
Гном Калачик с трудом оторвался от изображения:
— Да понимаешь, девушка там одна… Ей помощь нужна…
— Ха, знаю я твою помощь! — злорадно ухмыльнулся Гэльба. — Небось новую красотку себе заприметил, а?
Калачик покраснел:
— Нет, ну она красивая конечно… Но совсем не понимает, какими дарами обладает! А я помочь хочу — глаза ей открыть. Она как прозреет, ведь совсем по-другому заживет.
Гэльба крякнул, вытер руки о передник и подошёл к братцу:
— Ну ладно, давай это… Покажи свою красотку. Счас вместе чего-нибудь придумаем.
— Ну вот же смотри, она пишет: хочу стать более сильной! Так отправь ее в спортзал или на стадион, пусть тренируется. Через пару месяцев такой сильной станет, что ого-го!
— Приземленный ты гном, Гэльба, — с укоризной проговорил Калачик и покачал головой. — Девушка ведь не о физической силе говорит.
— Не вижу разницы! — буркнул братец. — В сильном теле — сильный дух.
— Вообще-то в поговорке по-другому сказано… — сам себе пробормотал Калачик и почесал голову. — Как же ее укрепить?
Но Гэльба уже разошелся, его было не остановить:
— Вот что, напиши ей, пусть запишется в летний лагерь скаутов! Там они и по лесам непролазным лазят, и по канатам ползают, и тяжеленные рюкзаки на плечах волокут, и …
— Ну все, хватит с меня! — Калачик вскочил со стула и накинулся на братца с кулаками. — Девушка — нежное создание, а ты ее в лагерь? Ух, кровопийца!
Неизвестно, чем бы закончилась потасовка между братьями-гномами, как вдруг в комнату ворвался свежий ветер, который принес аромат лесных ягод и медового напитка.
Калачик смешно потянул носом и зажмурился. Гэльба, тоже любитель сладенького, закрыл глаза и стал громко причмокивать.
А рядом с ними вдруг прозвенел нежный голосок:
— Ах, мальчики-мальчики! Вы бы своим прямым делом занимались. Вы же — дети земли. Куда ж вы полезли? Таинственные глубины непостижимой женской души захотели постичь?
И голосок звонко рассмеялся.
— Серенада? Откуда ты взялась? — первым опомнился Гэльба.
Голос продолжал смеяться где-то вверху. Калачик с трудом задрал голову: у него была слишком маленькая шея, которой даже из стороны в сторону нелегко было поворачивать.
Прямо над ним нависало неземное создание в серебристо-ажурном платье, разбрасывающем вокруг себя брызги разноцветных искр.
Серенада сжалилась над Калачиком и опустилась чуть ниже, примерно на уровень его глаз.
— Да ты такая маленькая! — удивился Калачик. — Я же тебя живьем первый раз вижу.
Фея и в самом деле была крохотная, размером с человеческую ладошку. От этого она казалась еще более нереальной, а голосок ее звенел, как маленький серебряный колокольчик.
Гэльба, который уже поднялся с дощатого пола, тоже изумленно разглядывал Серенаду.
— Да, я такая, но сейчас разговор не обо мне, — пропела Фея. — Поговорим о девушке, братья гномы.
Серенада присела на краешек деревянного стула и начала:
— Вам, мужчинам, наверное, будет сложно в это поверить, но настоящая сила женщины заключается в ее … слабости!!! Женщине вовсе не нужно становиться сильной! Боже упаси! Она от этого только потеряет.
— Пока не понимаю… — пробормотал Гэльба, а Калачик нетерпеливо затряс руками:
— Так а что, что ей делать?
— Увидеть! — Серенада снова звонко засмеялась. — Увидеть Себя Настоящую! Разглядеть среди сотен ролей, масок, образов, навязываемых миром — и затем принять свой Истинный Образ и жить в соответствии с ним. Знаете, это придаст такую Силу ее личности, что все остальные вопросы отпадут сами собой.
— Ты же сказала, женщине нельзя быть сильной! — подмигнул Гэльба и погрозил пальчиком.
— Да, для вас это кажется противоречием! — ловко вырулила Серенада. — Но его здесь нет! Приняв свою женскую природу, с ее слабостью и беззащитностью, на самом деле девушка наконец откроется на помощь всего Мироздания. Всё и все станут ей отныне помогать! Природа, музыка, танцы, домашние дела, уход за собой, люди, которые рядом, любые обстоятельства и даже жизненные трудности — всё станет служить ей на пользу. Открытыми глазами она будет встречать каждый свой новый день, радоваться и ожидать поддержки Мироздания!
— Как-то мудрено все это, — почесал затылок Гэльба.
— Может быть, — подмигнула Серенада. — Но есть указатели! Если девушка будет внимательной, то она разглядит подсказки, которые доброе Мироздание разбрасывает на ее пути.
— Получается, от нас пользы никакой? — расстроился вдруг Калачик. — Она все сама должна сделать? Увидеть, понять, принять?
Серенада подлетела к самому лицу, похоже, уже влюбленного гнома и тихонечко, улыбаясь, прошептала:
— Почему же?! А ты
