Армейцы начали усиленно готовиться к поездке в Стокгольм. Они отлично сознавали, что предстоящий турнир будет для них нелегким испытанием. До этого, как известно, советские хоккеисты встречались в товарищеских матчах со спортсменами Чехословакии, Швеции и в ряде случаев выходили победителями. Но им еще ни разу не доводилось играть с представителями родины хоккея – канадцами, которые многие годы являлись чемпионами мира.
Наши спортсмены понимали, что чехословацкие и шведские мастера на этом турнире будут играть значительно сильнее, чем в минувших встречах, что официальные игры по своему напряжению и накалу серьезно отличаются от товарищеских состязаний.
Итак, нашим ледовым бойцам предстояло принять первое боевое крещение. Разумеется, они не рассчитывали на лавры победителей, но поехали в Швецию с твердым намерением дать настоящий бой лучшим командам мира, сражаться изо всех сил, показать все, на что способны. И они сделали, казалось, невозможное. Сделали то, что ошеломило знатоков хоккея и поставило их в тупик. Многие зарубежные специалисты и журналисты растерялись и не могли объяснить происшедшего. Да и как тут объяснишь, когда русские – эти новички в хоккее – не только выиграли первенство мира, но и прямо таки положили «на лопатки» канадцев. Ведь наша команда победила спортсменов Канады с разгромным счетом 7:2! Такого тяжелого поражения канадским хоккеистам не наносил никто ни на одном мировом чемпионате. Эти баловни хоккейной судьбы до 1954 года уже четырнадцать раз завоевывали титул сильнейшей команды мира и привыкли к победам. Л накануне чемпионата в Швеции они безапелляционно заявили, что не видят для себя серьезных конкурентов и победят русских с разницей минимум в четыре шайбы.
Победа нашей команды на Королевском стадионе Стокгольма была подобна взорвавшейся бомбе. Она стала, пожалуй, самой большой сенсацией за всю историю хоккея. Ведь одержала верх команда, которая впервые участвовала в чемпионате мира, которая лишь семь лет играла в канадский хоккей, которая осваивала эту игру самостоятельно, без помощи законодателей мод – канадских специалистов. А между тем за рубежом было принято считать, что хоккей с шайбой (коль уж называли его канадским) мог развиваться только при участии канадских тренеров. И многие страны еще до сих пор для подготовки своих сборных и клубных коллективов приглашают специалистов из Канады. Правда, они крайне редко добиваются желаемых результатов. Шведы, например, уже не раз «обжигались» на этом.
По-разному объясняли успех нашего хоккея. Одни заявляли, что это – счастливейшая случайность, другие – что канадцы выставили не ту команду, а третьи – что сильнейшие участники первенства якобы сосредоточили внимание на борьбе между собой и упустили из виду советскую команду. Но время показало, что все эти объяснения были несостоятельными, предвзятыми, необоснованными. Правы оказались те, кто смог увидеть в дебютантах «хоккейную звезду первой величины», угадать в них серьезного соперника, способного положить конец гегемонии канадцев. «Теперь безвозвратно прошло то время, – отмечала газета „Стокгольме тиднинген“, – когда канадцы могли посылать в Европу какую угодно команду и легко выигрывать медали первенства мира». «Русские умеют играть в хороший хоккей», – заявляла другая газета. И надо сказать, что эту оценку игры наших хоккеистов поддержали многие специалисты не только в Швеции, но и во всех «хоккейных» странах мира.
Основная тяжесть дебюта легла, конечно, на плечи армейских спортсменов. В составе сборной их было больше половины. Г. Мкртычан, И. Пучков, А. Виноградов, П. Жибуртович, Г. Сидоренков, Д. Уколов, Е. Бабич, В. Бобров, А. Комаров, В. Шувалов вместе с хоккеистами команды «Крылья Советов» А. Гурышевым, Н. Хлыстовым, М. Бычковым и А. Кучевским и динамовцами В. Кузиным, А. Уваровым и Ю. Крыловым составили отличный ансамбль.
Наблюдавшиеся в начале сезона в армейской команде шероховатости, которые не позволили ей стать чемпионом СССР, к началу игр на первенство мира полностью были сглажены. Чувство ответственности за судьбу сборной команды, за честь советского спорта не только крепко сплотило самих армейских хоккеистов, но и помогло им как основному ядру превратить сборную в дружный и боеспособный коллектив, добиться хорошей сыгранности и надежного взаимопонимания между всеми членами команды. Хоккеисты ЦСК МО забросили в Стокгольме 21 шайбу из 37, записанных па лицевой счет нового чемпиона мира. Особенно блеснула там ударная тройка. В. Бобров, Е. Бабич, В. Шувалов продемонстрировали превосходную игру, изобиловавшую яркими комбинациями и виртуозными сольными номерами. Они втроем послали в ворота соперников почти столько же шайб, сколько забросили все остальные игроки нашей команды. Переполненные трибуны Королевского стадиона не раз взрывались громом аплодисментов, зрители восхищались хитроумными маневрами нашей первой тройки, ее смелыми атаками, сильными и точными бросками по воротам.
Умело, очень строго играли советские хоккеисты в обороне. Они пропустили меньше всех шайб. Лишь десять раз нашим вратарям пришлось доставать шайбу из сетки ворот. В этом, безусловно, заслуга всей команды. Во многом способствовало этому и преимущество нашей тактики, основанной на коллективности игры, на принципе: пятеро в атаке – пятеро в обороне. Но главными организаторами обороны, разумеется, были защитники.
А. Виноградов, П. Жибуртович, Д. Уколов, А. Кучевский, Г. Сидоренков стойко сражались во всех матчах. Они не дрогнули и тогда, когда накатывались на них «боги хоккея» – канадцы. Наши защитники не только успевали выходить им наперерез, но и при необходимости встречали соперников жестко, преграждали им путь силовыми приемами.
Как известно, в те годы у нас пропагандировался легкий, маневренный, я бы сказал деликатный, хоккей. Играли только на шайбу. Игра в корпус не применялась. Силовые приемы, как таковые, были практически вне закона. Однако это вовсе не означало, что наши хоккеисты не умели их применять. Стокгольм увидел, что арсенал силовых приемов у советских спортсменов не такой уж бедный и, когда нужно, они умеют классически сыграть в корпус, взять соперника на бедро.
Лучше других все это делал А. Виноградов. Он мастерски встречал самых лихих форвардов и с необыкновенной легкостью отбирал у них шайбу. Одних «притирал» к борту, других «укладывал» на лед. Попытки же соперников сбить с ног самого Александра, как правило, оборачивались для них конфузом. На пятый или шестой день пребывания в Стокгольме, когда наши спортсмены наблюдали канадцев уже в трех матчах, А. Виноградов как-то заметно повеселел, стал более разговорчивым, даже на философию его потянуло.
– А черт-то уж и не так страшен! – изрек он, когда все защитники нашей команды собрались вечером в его номере гостиницы. – Ведь если поднатужиться, то их (Саша имел в виду команду канадцев) можно «прикрыть». Думаю, что Мориса (Галан Морис – самый агрессивный канадский нападающий) осилю, наглухо закрою его. Гена, как ты считаешь?
Сидоренков, видимо, не ожидал этого вопроса, несколько стушевался и, чуть помедлив, протяжно произнес:
– Пос-та-ра-юсь!
Да и что другое мог сказать тогда этот самый молодой во всех отношениях армейский спортсмен? Ему, по существу, не довелось играть в русский хоккей, где бы он мог набраться, как А. Виноградов, спортивных премудростей. К тому же и зарубежных хоккеистов он видел еще мало. Но Сидоренков был талантливым атлетом, обладал исключительными двигательными способностями. Покажи ему какой-либо прием, новое упражнение – и он сразу же, что называется с ходу, воспроизведет их, повторит даже эластичнее, более красиво.
В конце 50-х годов наши хоккеисты впервые посетили со спортивным визитом США. Их превосходство было явным. Особенно успешно они выступили в Колорадо. Хозяева, видно, решили подловить наших ребят на другом. В один из вечеров они устроили встречу со студентами Денверского университета. Гвоздем программы были твист и буги-вуги.
Руководство университета, лестно отзываясь об игре наших хоккеистов, в то же время пыталось доказать, что хоккей делает людей более жестокими, грубыми, отягощает их движения. Танцы – это другое дело, в них плавность, нежность, элегантность. В хоккее – красота силы, в танцах – красота грациозности. Поэтому, мол, советским хоккеистам будет трудно состязаться с их студентами в танцах, точно так же, как американцам было тяжело выступать на хоккейной площадке.
Но наши атлеты, и прежде всего Г. Сидоренков, опрокинули эту «теорию». Он так азартно и красиво танцевал, что можно было подумать: занимается он этим делом не один год. А сказать, что это было первый раз в его жизни – никто бы не поверил. Самые заядлые денверские танцоры не могли за ним угнаться – у него и темп значительно выше и движения элегантнее. Генрих буквально покорил всех присутствующих, его признали королем бала.
