— Да, что-то уж больно мудрено. Давай-ка лучше присядем на травку да выпьем по сто пятьдесят.
Друзья устроились прямо на траве, уверенно выбили пробки из бутылок и приложились к их горлышкам. Утолив жажду, они продолжили свой разговор.
— Если я правильно тебя понял, человечество, познавая природу, меняет законы физики? — спросил Сергей.
— Да, представь себе, но они меняются не плавно, а дискретно, и зависимости там довольно сложные. Мир видится нам как огромное пространство, заполненное материей, а оказалось, он совсем не такой. Его совершенно невозможно описать в понятиях, привычных для нашего сознания.
— Без бутылки не разобраться, — сказал Сергей и вновь отхлебнул большой глоток. — Что-то вроде квантовой механики?
— Квантовая механика — аналог, с которым можно сравнить уровень понятий в моей механике. Но в моей механике все еще на несколько порядков абстрактней. Самое печальное, что для решения выведенных мной уравнений нет подходящего математического аппарата. Я начал его создавать, но пока не закончил. Если решать уравнения итеративно, то есть подбором, выяснилось, что даже самый современный суперкомпьютер будет решать эту систему уравнений сотни лет.
— Ладно Иван, с меня хватит, — решительно заключил Сергей и отхлебнул из бутылки. — Значит, ты ищешь работу?
— Да.
Иван лег на траву и, то и дело отхлебывая из бутылки, уставился на небо. Его лицо ничего не выражало, глаза смотрели в голубое небо через зеленый покров леса прямо и не щурясь.
— Если не найдешь подходящую работу, я предлагаю тебе стать моим компаньоном, — прервал, наконец, затянувшееся молчание Сергей. — Недавно я зарегистрировал фирму, собираюсь заниматься поставкой компьютеров и разработкой программного обеспечения к ним. Мне нужен кто-нибудь, кто бы разбирался в этом деле.
— Как ты собираешься этим заниматься, если по образованию ты строитель и, если я, конечно, не ошибаюсь, никогда ничем подобным не интересовался? — слегка, незаметно для Сергея, усмехнувшись, спросил Иван.
— А у меня уже есть контракт на 250 миллионов, — спокойно ответил Сергей.
— Ничего себе заявка! Как тебе это удалось?
— Бизнес есть бизнес. Я мало разбираюсь в компьютерах, совсем ничего не понимаю в программах, но зато очень хорошо разбираюсь в людях, которые распоряжаются большими деньгами, так что не беспокойся, все будет в самом лучшем виде.
Риикрой, который все это время находился в почтительном отдалении и тоже внимательно следил за Сергеем, потер руки: «Это, несомненно, наш человек. Вы обязательно выполните этот контракт… вместе с Иваном. А как же иначе? Разве могут отступать настоящие мужчины!»
— Спасибо за предложение, — ответил Иван. — Если смогу быть полезен, работать буду, хотя мне это будет очень трудно, голова забита не тем, чем надо.
— Голова у тебя забита тем, чем надо, я имею в виду мозги. Но за то, что сегодня есть в твоей голове, к сожалению, в нашей стране никто не платит и еще долго платить не будет, — усмехнувшись, сказал Сергей. — Хорошо здесь, так бы и сидел. Вань, а может, наберем винища, пойдем ко мне домой, посидим, поговорим, хоть до самого вечера, потом можно пойти к Светлане. Вечером у Светланы вечеринка, встреча однокашников, и меня пригласили. Помнишь Светлану? Пойдешь?
Предложение Сергея не вызвало у Ивана никакого интереса.
— Ты знаешь, мне не хочется. Кто там еще будет? — равнодушно спросил он.
— Наташа, Татьяна, Ольга, Наташин жених — преуспевающий банкир, может, еще кто, я не знаю.
Иван при имени Наташи улыбнулся. Он очень хорошо помнил ее. И это было особое воспоминание, никак не связанное с его работой. Такие воспоминания появлялись в голове Ивана очень редко. Он, безусловно, выделял Наташу среди других женщин. С самого начала, с первой встречи он чувствовал в ней некую особенность, непохожесть на других. И эта особенность порождала в нем понимание и симпатию. Она для него была больше, чем просто Наташа — девушка, которая очень нравилась, и являлась воплощением какого-то древнего образа, который, кажется, родился вместе с ним. В его голове промчался поток мыслей: «Наташа была красавица, даже, пожалуй, вернее — редкая красавица. Когда она шла по улице, все парни оборачивались и смотрели ей вслед. А если Наташа входила в помещение, то многие находящиеся там мужчины непроизвольно вставали. И это было, когда ей было семнадцать. А какая она, интересно, сейчас?»
«Если мне удастся разогнать этого головотяпа на серьезное дело, мы с ним сделаем кучу денег, — так думал Сергей, предлагая Ивану работу. Что-что, а рисковать Сергей умел и любил и, надо сказать, ошибался очень редко. — И в этот раз не ошибусь, пусть говорят, что угодно, этот парень еще себя покажет», — думал Сергей, глядя на задремавшего приятеля. Риикрой мощно взмахнул крыльями и, набрав максимальную скорость, устремился к Сергею, чтобы занять его мозг, но в последний момент путь ему преградил Аллеин:
— Не смей!
Риикрой, зная, что сила не на его стороне, резко затормозил.
— Ладно-ладно, я пошутил. Я удаляюсь.
— Вот что, Риикрой, — сказал Аллеин, обнажив меч, — давай договоримся так: в подсознание Сергея не лезь и Наташу тоже не тронь. Я знаю, мне за тобой не уследить, мир слишком велик, но в отношении этих двух людей — я тебя предупреждаю. Пощады не будет. Их оставь в покое!
— Ну ладно, ты можешь спать, если хочешь, а я, пожалуй, пойду, — сказал Сергей, вставая и отряхиваясь. — Если надумаешь работать со мной — скажи, только не тяни, пожалуйста. В понедельник я должен уже знать твое решение.
— Хорошо, в понедельник мы поговорим, и, скорее всего, я соглашусь, мне только надо уладить кое-какие свои дела — и я буду весь в твоем распоряжении, — ответил Иван.
— Так ты остаешься? — спросил Сергей вставая.
— Да, я немного поброжу по лесу.
Сергей быстро пошел под гору, подпрыгивая на ходу. Иван дождался, когда Сергей скрылся за поворотом тропинки, встал и пошел вверх по склону. Он обогнул скалу, в которую упиралась тропинка, и продолжил подъем дальше. Еще минут двадцать ходьбы — и Иван вышел на вершину скалы, обрывающейся к реке. Эта была самая высокая скала на берегу реки. Далеко внизу росли сосны. Люди, шедшие по дороге, узкой лентой протянувшейся вдоль реки, казались маленькими букашками.
Иван забрался на самую вершину скалы и сел на камень. Скала была совсем голая, только в трещинах кое-где рос мох и какие-то беленькие, невзрачные цветочки. Именно сюда он любил приходить, когда учился в школе, это было его любимое место в окрестностях города.
Дорогу с этого места не было видно, она была скрыта за уступом. Внизу были только сосны и темно-синяя река, зажатая скалистыми берегами.
Иван достал из-под майки толстую тетрадь, завернутую в полиэтиленовый пакет, и положил ее перед собой. Он думал, неотрывно глядя на тетрадь: «Шесть лет непрерывного поиска и вот результат: задача до конца так и не решена, точное доказательное решение, как выяснилось, пока найти не удается, и я никого не смог убедить, что искать это решение нужно. Эксперимент, доказывающий правильность подхода, может поставить лишь господь Бог, либо нужен такой компьютер, который бы смог смоделировать Систему, а его нет и скоро не будет. Сейчас у меня нет другого выхода, как отложить в сторону занятие наукой, потому что решение задачи зашло в тупик».
— Делать нечего. Полежи-ка пока здесь, в надежном месте, — сказал Иван вслух, взял тетрадь и направился к большому камню, лежащему неподалеку. Схватившись за край камня и напрягшись изо всех сил, так что в глазах забегали огненные искры, он немного приподнял камень и ногой толкнул под него лежащую рядом тетрадь. Постояв, опершись на камень руками и отдышавшись, Иван вытер выступивший пот и прошептал, как бы уговаривая кого-то:
— Лежи здесь, я приду за тобой, как только будет возможность продолжить работу. Вот я и уладил свои дела.
Сказав это, Иван пошел вниз по тропинке.
«Ну надо же, какие страсти, — рассмеялся Риикрой. — Отказался. Знал бы ты, от чего отказываешься». Аллеин промолчал..
4
Сергей, придя из лесу, пообедал и сел читать газеты, рубль опять начал падать, Центральный банк вновь повысил ставку, надежд на стабилизацию дефицита бюджета и замедление инфляции, судя по событиям в стране, не прибавилось.
Жена принесла кофе.
— Ты когда пойдешь на банкет? — спросила она, ловко вытирая тряпкой и без того чистый журнальный столик.
— К семи надо быть там.
— У Светланы?
— У Светланы. Юля где?
— На улице играет.
ты не боишься ее одну отпускать?
— Да ведь Машенька-то с ней. — Маша — это была старшая дочь. Ей было четыре, а младшей три.
— Из нашей Маши сторож, как из тебя прокурор.
