Старик огорченно вздохнул и поплелся по улице дальше. Пройдя до угла, за которым стоял Васильцов с огнеметом в руках, бродяга остановился и повернулся лицом к злополучному люку.
– Надеюсь, сегодня у вас развлечение не состоится: слава Богу, ночь выдалась лунная…
Едва старик успел договорить фразу, как из люка вырвался столб сизой слизи и, достигнув высоты второго этажа соседнего здания, рухнул по направлению к любопытному бродяге. Загадочный сгусток ошибся в расчетах на какой-то один-единственный сантиметр, и эта ошибка спасла жизнь старику. Зацепив верхушкой полужидкого столба штанину бродяги, сгусток слизи начал сжиматься, подтягивая упирающегося старика к основной своей массе.
– Быстро огнемет, Арсен! – скомандовал Кошкин приятелю.
Васильцов ловкими отработанными движениями приготовил грозное оружие к действию и направил тонкую струю пламени на присосавшийся к штанине старика кончик агрессивного сгустка. Раздалось довольно громкое шипение, клубы пара и дыма взметнулись вверх, и освобожденный бродяжка, не удержавшись на ногах, рухнул на мостовую. Савелий Кошкин снова выскочил из засады и, схватив любопытного старика за шиворот, быстро уволок его за угол.
– Лежи, старина, здесь и не высовывайся! – посоветовал он перепуганному гуляке. – А еще будет лучше, если ты исчезнешь отсюда совсем!
– Хорошо… Я не против… – прошептал старик и, с трудом встав на ноги, побрел по безопасной улице подальше от страшного места.
Пока Кошкин оттаскивал бродягу, Арсений Васильцов не мог использовать огнемет в полную силу. Но как только территория освободилась, он устроил настоящее побоище. Гигантский сгусток слизи корчился и извивался, пытаясь ускользнуть от нестерпимо жгучего пламени, но ловкий старлей, делая небольшие перебежки с места на место, беспрестанно доставал его своим страшным оружием.
– А не попробовать ли нам угостить эту дрянь гранатой? – спросил Савелий азартного огнеметчика. – Боюсь, что твоя горючая смесь может закончиться чуть раньше, чем ты прикончишь эту слизь.
– Пожалуй, ты прав, – отозвался Васильцов. – Сейчас я приподниму ее на дыбы, и тогда ты бросай гранату.
Пустив струю огня по асфальту, бравый старлей вынудил обмякший сгусток напрячься и приподнять свою переднюю часть немного вверх. Ловким и быстрым движением Кошкин метнул гранату, и половина сгустка мелкими ошметками разлетелась в разные стороны.
– Ну, Сава, сейчас набегут болельщики! – весело крикнул Васильцов, с азартом расправляясь со второй половиной сгустка. – Шума мы наделали немалого!
– Пора заканчивать, – согласился с ним Кошкин.
И, достав еще одну гранату, метнул ее в открытый люк, куда уполз, пятясь и шипя, жалкий остаток побежденной слизи. Раздался приглушенный взрыв, и на асфальт шлепнулись ее последние кусочки.
– Они рвут ее гранатами, – пояснил Гиви Гаидзе испуганным женщинам. – Раз мы слышим взрывы, значит, Кошкин и Васильцов живы.
– А если мы перестанем слышать взрывы? – поинтересовалась Анна Петровна.
– Тогда одно из двух, одно из двух! – развел лейтенант руками.
Шум, наделанный Васильцовым и Кошкиным, разбудил всех людей в округе.
Прилипнув к оконным стеклам, вглядывались в ночную темноту старик Шнулин его дочь Катя.
Пыталась что-то разглядеть во мраке и чета Ласточкиных. Только их сын Петя безмятежно спал в своей постели, изредка вздрагивая и шевеля беззвучно губами.
Но когда мимо дома Ласточкиных к месту побоища пронеслись милицейские машины с включенными сиренами, проснулся и он. Открыв глаза, мальчик подскочил в кровати и сел, ничего не понимая и находясь еще во власти недавнего сна. Потом, тряхнув головой, он быстро спрыгнул с постели и побежал к родителям.
– Что случилось, пап? – спросил он, подлетая к окну и хватая отца за руку.
– Такое впечатление, будто атакуют дом твоей учительницы Ольги Сергеевны. Пока бои идут на подступах к дому, но кто знает…
– Кажется, там все утихло, – заметила супруга главы семейства. – Успокойся, Петечка, и ступай спать. Милиция разгонит этих хулиганов.
– Любит милиция во все вмешиваться… – проворчал недовольно мальчишка и, сладко потянувшись, отправился в свою комнату.
А побоище, и правда, было закончено. Когда к месту недавнего сражения подкатили милицейские машины, там уже не осталось и следов от мерзкой слизи. Те жалкие ошметки, что разлетелись по сторонам после взрывов гранат, вдруг прямо на глазах у Васильцова и Кошкина стали сжиматься в крошечные комочки и превращаться в мельчайшие пылинки, которые тут же подхватывались легким ветром и уносились прочь, в темь ночных улиц.
– Что за пальба, товарищ старший лейтенант? – спросил пожилой майор милиции, вылезая из машины. – Где трупы?
– К счастью, обошлось без них, – ответил Васильцов.
– Но в кого вы тогда бросали гранаты? – изумился майор. – И кого вы пытались подпалить вот этой штуковиной?
И он показал на огнемет в руках Арсения.
– Мы сами хотели бы это знать. Но оно исчезло. – Васильцов повернулся к двум милиционерам и попросил их: – Закройте, ребята, люк. Только не суйте в него свои носы: даже сам Господь не даст вам сегодня гарантии, что они останутся целы. – Старлей передал подошедшему к нему Гиви Гаидзе огнемет и тихо сказал: – Отнеси его в нашу машину. Надеюсь, он уже не понадобится нам сегодня.
Арсений подмигнул Ольге Сергеевне и Анне Петровне и зашагал усталой походкой за своим напарником.
– Спокойной ночи, Ольга Сергеевна! И вам, Анна Петровна, спокойной ночи! – пожелал на прощанье Савелий Кошкин. – Завтра вечером мы снова увидимся, а сейчас не волнуйтесь и ложитесь спать.
– Надеюсь, я получу от вас отчет о ваших боевых учениях? – хмуро спросил Кошкина майор.
– Разумеется. Хотя заранее могу сказать: вы ему не поверите.
Гиви Гаидзе подкатил машину к Савелию, и тот уселся на заднее сиденье, аккуратно положив рядом с собой автомат. Милиционеры расступились, и автомобиль с храбрыми вояками медленно поехал прочь.
Глава девятая
Утром Васильцов и Кошкин встретились в своем любимом кафе в укромном уголке за столиком. Арсений пришел не один, вместе с ним в кафе заявился пожилой мужчина, похожий на бывшего боксера, заросший щетиной и, видимо, страдающий похмельным синдромом.
– Знакомься, Сава, это мой старый друг Стас Макаров!
– Савелий, – представился Кошкин. После чего быстро спросил нового приятеля, догадываясь о его мучениях: – Что заказать, Стас?
– Я пью только отечественное, – коротко ответил мужчина.
– Сто пятьдесят «беленькой» хватит?
– Для начала – вполне.
Кошкин сделал заказ и, когда официант отошел от их столика, внимательно посмотрел на Васильцова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
