В воздухе повисло неловкое молчания, но Яблонская нарушила его первой:
— И как вам?
— Очень красиво. Правда.
— Спасибо.
Она опустила глаза.
— А давайте я вас подвезу, раз уже здесь.
— Не стоит, я на такси поеду.
— Не отказывайте. Время уже позднее, а так я буду знать, что с моей студенткой ничего не случится.
— Ну, ладно.
Я открыл ей дверь машины, а сам подумал: «Вот дурак. Зачем я подчеркнул статус наших взаимоотношений словом «студентка»? И так странная ситуация складывается». Этот вечер выдался сильно сумбурным, поскольку я не мог контролировать ни слова, ни эмоции. Такого уже давно не случалось, контроль себя превратился в профессиональную деформацию.
Полпути мы ехали в тишине, но потом Саша снова спасла ситуацию рассказом о том, как она рада за своих учениц и как они долго готовились к этим соревнованиям.
— Остановите здесь, чтобы не крутиться дворами. Я за минуту добегу, — попросила, когда на горизонте показалась её многоэтажка.
Машина остановилась у кустарников (каких именно в темноте разобрать не удалось). Саша вышла, и я зачем-то последовал за ней. Странное волнение не покидало, словно я возвратился в школьные годы и провожаю одноклассницу до подъезда.
— Спасибо, что пришли, Максим Эдуардович. Неожиданно очень.
— Я и сам не ожидал, что нагрянет такая идея. Замечательный вечер — я давно не посещал подобного рода мероприятия.
Вдруг в кустах что-то зашевелилось.
— Господи! Что это?! — девушка буквально подпрыгнула на месте.
Я полез в заросли и достал оттуда до ужаса грязного щенка дворняги.
— Кто это тут у нас? — спросил, разглядывая животное в свете фонаря.
— Можно мне?
Саша протянула руки, и я передал ей находку. Щенок уткнулся носом ей в пиджак, перестав скулить.
— Кажется, вы ему понравились. Что теперь делать с малышом?
— Я себе заберу. Давно хотела завести собаку, — серьёзно заявила. — Вот уроды! Я бы всех пересажала, кто выбрасывает и издивается над животными. Жестокость — это преступление!
Я посмотрел на Александру совсем другими глазами: на самом деле она оказалась довольно чутким человеком.
— Закон — разум, свободный от страстей*. Но в этом случае я с вами полностью солидарен.
— Вы что, смотрели «Блондинку в законе»*? — она звонко засмеялась.
— Это что?
— Американская комедия, в которой я слышала подобную цитату. Очень любила смотреть этот фильм в детстве.
— Я не смотрел «Блондинку», но уважаю мнение Аристотеля.
Саша снова засмеялась, а комочек издал что-то наподобие гавканья.
— Пойду отмывать и кормить.
— Удачи! Ещё и над именем нужно подумать.
Сделав пару шагов в сторону дома, она остановилась.
— А что, если я назову его Аристотелем? Надеюсь, это мальчик.
— Вы серьезно собираетесь назвать щенка именем древнегреческого мыслителя?
— А почему бы и нет?
— Звучит благородно. Мне нравится, — не смог сдержать улыбки.
— Доброй ночи, Максим Эдуардович.
— Взаимно, Александра.
Вот так сразу сесть в машину и уехать я не смог, смотрел вслед, пока она не скрылась за поворотом.
*Аристотель — древнегреческий учёный и философ.
* «Блондинка в законе» (англ. Legally Blonde) 2001 г.
Сашка
— Кушай, кушай, Аристотель. Вот сходим к ветеринару, сделаем нужные прививки, и вырастем большим красивым псом.
Щенок хлебал молоко из миски, умудряясь проливать его на пол. После водных процедур, он уснул на пледе в углу моей комнаты. А вот мне не спалось — мысли как с конвейера неслись в голове. «Какое дело преподавателю до моей нескромной персоны вне универа?» Мне казалось, что я его раздражаю, да и я собиралась держаться от него подальше. «Не может быть у нас никаких точек соприкосновения!» Не может, но такая точка появилась. В этот вечер Тихомиров стал связью между миром, в который я бегу, и тем, где я реально существую.
Чтобы отвлечься, полезла в социальные сети: посмотрела несколько видео, прокомментировала новый пост Егора, а потом наткнулась на фотографию Вероники Медининой. Девушка с лицом, покрытым красными пятнами, судя по всему, лежала в больнице.
— Ого! Ничего себе!
«За красоту нужно платить, и цена очень велика…», — далее она накатала много текста.
Вдруг вспомнился разговор Максима Эдуардовича по телефону, где всплывала фамилия Медининой.
— Что же там произошло?
На странице блогерши не обнаружила ничего интересного, кроме недавнего прямого эфира, но было лень смотреть её долгий трёп о себе любимой. Кто она, я знаю хорошо, но захожу к ней крайне редко. «Заносчивая скандалистка!» (Ну, а я же, конечно, совсем не такая). Недавно Мединина развелась с мужем, раздув из этого огромную трагедию на весь интернет.
— Тихомиров представляет интересы таких личностей? Да ну!
Не заметила, как провалилась в сон, а с утра снова вернулась к этой теме.
— Если мне интересно, то пойду и узнаю у Тихомирова, является ли он адвокатом Вероники.
Не знаю, зачем мне эта информация, но хочется — хуже, чем болит. Кроме того, не я положила начало спонтанным визитам. Поделилась с Арисом куриным паштетом, одела костюм горчичного цвета и понеслась в «Тихомиров и Ко», позабыв, что совсем недавно меня критиковали за яркую неуместную одежду.
В приёмной встретила Эля:
— Доброе утро! Максим Эдуардович не говорил, что вы сегодня должны прийти.
— Здравствуйте! Я не собиралась, но тут такое дело…
— Он сейчас занят, к сожалению…
— А я не могу ждать — у меня Аристотель там один.
Ассистентка вытаращила на меня глаза, а я тем временем уже почти дошла к кабинету.
— Постойте!
— Эля, если он наделал дел на ковёр или мне в тапки, это будет на вашей совести. Оно вам надо?
И пока девушка пыталась хоть что-то понять, я постучала и вошла к Тихомирову.
— Александра? — он отложил бумаги в сторону, — не ожидал вас снова увидеть у себя.
— Как вы вчера сказали: «так получилось».
— Аристотель обжился?
— Вполне. Ест, спит, а позже к доктору пойдём проверяться.
— Если что-то будет нужно, можете ко мне обращаться.
— Очень мило с вашей стороны.
Я ожидала, что мужчина сейчас скажет, что вчерашний визит на моё выступление был ошибкой, или отведет взгляд, но ничего подобного не произошло.
— И что же вас сегодня сюда привело?
— Любопытство победило мой кактусизм*
«Именно любопытство», — мысленно повторила пару раз, чтобы не упрекнуть себя в повторной встрече с преподавателем в несоответствующей обстановке.
— Кактусизм?
Я слегка улыбнулась и сдвинула плечами.
— Люблю выдумывать слова.
— Замечательно! Но я всё ещё не могу вас понять.
Собравшись спросить в лоб о Медининой, вдруг произнесла совсем другое:
— Ваше предложение, касаемо стажировки, ещё в силе?
— Д-да. Конечно.
Если бы мой мозг можно было сейчас подсоединить к монитору, на нем, несомненно, появились бы огромные красные буквы: «Системная ошибка! Перезагрузите Яблонскую!» Я даже незаметно ущипнула себя за ладонь, чтобы понять, что я действительно собираюсь связаться с адвокатской конторой.
— Вы меня сегодня удивляете. Но это даже к лучшему, у нас сейчас много работы, Эле не помешает помощь с бумагами. Вы только на втором курсе и полноценно работать не можете, поэтому будете делать то, что пригодиться вам в учёбе. Уверен, быстро освоитесь.
— Есть громкие дела? — зашла издалека.
— Такие громкие, что одно из них весь инстаграм обсуждает.
— Я сижу в инстаграме, но не в курсе.
— К счастью, это не конфиденциальная информация: Вероника Мединина уже сама всё, что только можно, опубликовала в сети. Она подала иск против «Империи красоты».
Шестерёнки в голове прокрутились, и всё стало на свои места. «Нужно было пост прочитать весь, и я тоже деражала бы руку на пульсе событий», — подумала с досадой.
— Сыпь на лице вызвана продукцией «Империи красоты»?
