Согласно инструкции, мы, получив пакет, должны были прочесть досье, упаковать сумку с необходимыми вещами и за ланчем встретиться со своим мороем. Пока продолжали звучать имена, многие мои одноклассники оставались в гимнастическом зале, разговаривали со своими друзьями, показывали друг другу пакеты. Я держалась рядом с одной такой группой, благоразумно дожидаясь возможности поговорить с Альбертой и Дмитрием. Это было признаком моего недавно развившегося терпения — что я тут же не подошла к ним и не потребовала ответа. Поверьте, я жаждала именно так и поступить. Но вместо этого позволила огласить весь список, что, по ощущению, длилось целую вечность. В самом деле, сколько времени нужно, чтобы прочесть не такой уж большой перечень имен?
Когда последний новичок получил своего мороя, Стэн сквозь жужжание голосов прокричал, что пора переходить к следующей стадии, и начал выгонять моих одноклассников из зала. Я прошла сквозь толпу прямо к Альберте и Дмитрию, которые, по счастью, стояли рядом, обсуждали какие-то административные вопросы и не сразу заметили меня.
Когда, наконец, меня увидели, я протянула им свой пакет.
— Что это?
Альберта выглядела озадаченной и смущенной. Что-то в лице Дмитрия подсказало мне, что он именно такой реакции с моей стороны и ожидал.
— Твое назначение, мисс Хэзевей, — ответила Альберта.
— Нет, — произнесла я сквозь стиснутые зубы. — Не мое назначение. А назначение кого-то другого.
— Назначения в условиях полевых испытаний обязательны к исполнению, — суровым тоном заявила она. — Точно так же, как назначения в реальном мире. Ты не можешь выбирать, кого защищать, руководствуясь своими капризами и настроением, — не сейчас и определенно не по окончании Академии.
— Но по окончании школы я буду стражем Лиссы! — воскликнула я. — Это всем известно. Я рассчитывала, что и сейчас получу ее.
— Я знаю о существовании распространенного мнения, что по окончании школы вы будете вместе, но что-то не припоминаю никаких постановлений, где было бы сказано, что ты должна быть с ней и сейчас, во время школьных испытаний. Ты будешь работать с тем, кого тебе назначили.
— С Кристианом? — Я швырнула мой пакет на пол. — Вы, наверно, не в своем уме, если думаете, что я буду у него стражем!
— Роза! — взорвался Дмитрий, вступив, наконец, в разговор. Его голос звучал так жестко, так резко, что я вздрогнула. — Ты переходишь все границы. Так с инструкторами не разговаривают.
Терпеть не могу, когда меня укоряют. В особенности терпеть не могу, когда меня укоряет он. И тем более не могу терпеть, когда, укоряя меня, он прав. Но я ничего не могла поделать с собой. Я была ужасно рассержена, да и недосып сказывался. Нервы обнажены, натянуты, и внезапно стало трудно выносить даже мелкие неприятности. А крупные вроде этой? Просто невозможно выносить.
— Извините, — выдавила я против воли. — Но это глупо. Почти так же глупо, как не брать нас на суд над Виктором Дашковым.
Альберта удивленно посмотрела на меня.
— Откуда тебе известно… Не важно, позже разберемся. В данный момент ты получила распределение и должна принять его.
Внезапно рядом со мной раздался исполненный сочувствия голос Эдди. До этого я на какое-то время потеряла его из вида.
— Послушайте… Я не возражаю… Мы можем поменяться…
Альберта обратила свой ледяной взор на него.
— Нет, не можете. Твое назначение — Василиса Драгомир. — Она перевела взгляд на меня, — Твое — Кристиан Озера. Конец дискуссии.
— Это глупо! — повторила я. — Зачем мне впустую тратить время с Кристианом? Я буду с Лиссой по окончании школы. Если вы хотите, чтобы я хорошо выполняла эту свою работу, то должны сейчас прикрепить меня к ней, для большей практики.
— Ты и так будешь хорошо выполнять работу по ее защите, — сказал Дмитрий. — Потому что достаточно ее знаешь и потому что существует ваша связь. Но кто знает? Может, когда-нибудь, в каких-нибудь обстоятельствах тебе придется защищать другого мороя. Ты должна научиться охранять того, кого совсем не знаешь.
— Я знаю Кристиана, — проворчала я, — в том-то и проблема. И ненавижу его.
Ладно, это было очень большое преувеличение. Кристиан раздражал меня, правда, но не настолько, чтобы ненавидеть его. Как я уже говорила, наши совместные действия против стригоев многое изменили. Снова возникло чувство, будто недостаток сна и общее раздражение заставляют меня все преувеличивать.
— Так даже лучше, — сказала Альберта. — Не всякий, кого тебе предстоит защищать, будет твоим другом. Не всякий, кого тебе предстоит защищать, будет тебе симпатичен. Нужно учиться справляться с этим.
— Мне нужно учиться сражаться со стригоями, — возразила я. — Этому нас учили на уроках. — Я вперила в них пронзительный взгляд, собираясь предъявить свою козырную карту. — И еще я делала это лично.
— Эта работа требует не только изучения техники борьбы, мисс Хэзевей. Существует еще и личностный аспект — умение подойти к человеку, если угодно, — который на уроках практически не затрагивается. Мы учим вас, как бороться со стригоями. Вы самостоятельно должны научиться общению с мороями. А ты в особенности нуждаешься в том, чтобы научиться иметь дело с мороем, который не был твоим лучшим другом на протяжении многих лет.
— И еще тебе нужно научиться работать с тем, в отношении кого ты не можешь мгновенно почувствовать угрожающую ему опасность, — добавил Дмитрий.
— Правильно, — сказала Альберта. — Это в некотором роде помеха. Если ты хочешь стать хорошим стражем — если ты хочешь стать превосходным стражем, — тогда делай, что мы тебе говорим.
Я открыла рот, собираясь возразить, что, имея дело с близким человеком, буду учиться быстрее и стану лучшим стражем для любого мороя, но Дмитрий не дал мне и слова сказать.
— Работа с другим стражем поможет и Лиссе уцелеть, — сказал он.
Я онемела. Это был единственный довод, который мог на меня подействовать, и, черт побери, Дмитрий понимал это.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я.
— Для Лиссы тоже существует в некотором роде помеха — ты. Если она не получит шанса узнать, как будет протекать ее защита в отсутствие психической связи, в случае нападения риск для нее заметно возрастет. Быть стражем кого-то — это на самом деле обоюдные отношения. Твое сегодняшнее назначение сделано в интересах как твоих, так и ее.
Я молчала, обдумывая его слова. Они определенно имели смысл.
— И учти, — добавила Альберта, — это единственное назначение, на которое ты можешь рассчитывать. Отказ от него означает неучастие в полевых испытаниях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
