Горен слушал, затаив дыхание. Конечно, от магистра Альтара в Лирайне он слышал о создании мира и о разногласиях Стражей, но ни разу магистр не рассказывал с таким самозабвением. Да и никто из горожан, в трудных случаях призывающих на помощь кого-нибудь из богов, никогда столь подробно на этом вопросе не останавливался.
Дрэгон продолжал:
— Даже если ситуация сейчас не та, что планировалась, Нор все равно не разрушитель, и ссылка его несправедлива.
— Он же не знает чувств, — возразил Горен. — Разве не так?
Крэйг кивнул:
— Верно. Но истина превыше всего, править миром можно, только сохраняя ясный ум.
«Мир без любви», — подумал Горен, и кожа его покрылась мурашками.
— Это ужасная картина даже для шейкана, — заметил его дед. — Если вы, господин дрэгон, стремитесь именно к такой цели, то мы с вами ужасно далеки друг от друга.
— К чему я стремлюсь, не важно, господин повелитель Шейкура. Имеют значение только народы в целом, а не отдельные личности.
Это тоже не очень понравилось Горену. У него вертелся вопрос, как Крэйг столько лет добровольно провел в изгнании, в одиночестве скитаясь до Лара и обратно, но задать его вслух не осмелился и спросил другое:
— Мой учитель, магистр Альтар, утверждал, что после создания мира Стражи больше напрямую не вмешиваются в происходящие в нашем мире события.
— Точно так, — подтвердил Крэйг. — Народы сами несут ответственность за себя и свои поступки.
— Но… Стражи убили нашего предка и прокляли его, после чего возникли мы, безбожники, как вы нас называете. Как же так?
— Твой предок завладел Materia Prima, молодой Горен. А еще он хотел участвовать в творении, попытался сам стать творцом. Это было прямым вмешательством в дела богов, которые, естественно, этого не потерпели.
Горен кивнул. Это было ему понятно. Но он все-таки задал еще один вопрос:
— А еще магистр Альтар говорил, что боги от нас отвернулись и теперь уже недостижимы. Наверное, они больше не хотят нам показываться, ведь после их последнего появления прошло слишком много времени. Хотя день Конвокации может оказаться попыткой вмешаться в их дела, как и затея Малакея заняться творением самостоятельно. Вдруг это им повредит? Но они ничего не делают, чтобы помешать Альянсу тщательно подготовиться.
Темные глаза Крэйга потемнели еще больше.
— Да, — мрачно сказал он. — Так говорят. — Он встал. — Сейчас мне следует заняться восстановлением моих весьма слабых сил. Тем быстрее я смогу вас покинуть, Дармос Железнорукий, что в ваших же интересах.
Он вежливо поклонился и ушел, не дожидаясь ответа.
— Он и сам сомневается, — поразился Горен.
— У него истерзанная душа, Горен, — отозвался его дед. — Как у тебя. И у девушки по имени Звездный Блеск. Держись от него подальше.
ГЛАВА 2
Норимар
— Как я рада, что у меня снова будет постель, — вздохнула Вейлин Лунный Глаз, когда ближе к вечеру они с Хагом спешились перед постоялым двором «Зеленый дракон».
Она отряхнула платье и провела по длинным волнистым волосам цвета освещенной солнцем осенней листвы.
К ним уже спешил конюх, но Хаг движением руки отпустил мальчика и сам привязал лошадей.
— Как ты, Вейлин, это себе представляешь? — спросил он. — Денег у нас нет. Хватит разве что на скудный ужин, если удастся договориться с хозяином.
— Продадим лошадь. С седлом и упряжью. На первое время хватит.
На лице Хага отразилось сомнение. Три лошади, полученные от Хумриха Сведущего, были, конечно, спокойными, но не очень хороших кровей. Правда, в Шейкуре они отъелись, а Бульдр настоял, чтобы Хаг и Вейлин выбрали лучших.
— А которую?
Вейлин показала на каурую:
— Эта сильнее.
— Но ведь нам еще предстоит длительное путешествие.
Эльфийка звонко засмеялась:
— Неужели ты боишься, что я всю дорогу буду тебя обнимать?
Хаг невольно покраснел:
— Что ты, Вейлин, конечно нет. Да и лошадь не почувствует твоего веса. Но для тебя это очень неудобно…
— Значит, договорились, — бодро проговорила она. — А когда доберемся до Грауфурта и ты окажешься в кругу семьи, оставишь мне нашего верного товарища.
Она повертела головой:
— А где мальчик? Он должен привести к нам старшего конюха.
В этот самый момент конюх вышел из конюшни и гневно посмотрел на Хага:
— Мальчик совсем растерялся, вы не позволили ему выполнить свои обязанности!
— Нет-нет, просто он неправильно нас понял. Но раз уж вы здесь: не хотите ли, добрый человек, купить спокойную лошадь? — Хаг потрепал каурую по шее. — Она неприхотлива и очень вынослива. К тому же ничто на свете не выведет ее из себя. Вы сможете выгодно продать ее какой-нибудь пугливой даме.
Мужчина удивился, потом изучил покрытое пылью и потрепанное платье путешественников.
— Вы сбежали? — проявил он недюжинные мыслительные способности. — Некоторые супруги весьма нервно реагируют на неверность.
— Да вы что! — возмутилась Вейлин, а Хаг пояснил:
— Просто мы вместе путешествуем, едем в одно и то же место. В наши дни это лучше, чем ездить по одному.
Мужчина ухмыльнулся беззубым ртом. Он не поверил ни одному слову, но не хотел упустить выгодную сделку, так что обошелся без дальнейших замечаний.
— Значит, вам нужны деньги.
— Тридцать серебряных монет, если вы не против, — предложил Хаг Сокол.
Конюх захохотал:
— Вы в своем уме? Я ведь могу обидеться.
Но молодой уроженец Нортандера не позволил сбить себя с толку:
— Лошадь молода и надежна. Не пугливая и делает, что ей говорят. Она здорова, за ней хорошо ухаживали. В придачу я дам седло и стремена, а это само по себе стоит половину названной суммы.
Конюх осмотрел каурую, проверил зубы, глаза и ноздри, приложил ухо к боку, обследовал копыта и сухожилия. В конце концов кивнул и заявил:
— Десять фальков, и по рукам.
Теперь наступила очередь Хага сухо засмеяться, и торговля началась. После отчаянной борьбы они все-таки договорились. Лошадь сменила хозяина, а Хаг наполнил свой мешок звонкими монетами, не забыв отсыпать Вейлин ровно половину, потом кивнул стоявшему в ожидании мальчику, протянул ему уздечку второй лошади и два кельха:
— Позаботься, чтобы у нее было хорошее стойло, достаточно сена и воды, вычеши ее и почисти копыта. Если утром я буду доволен, а седло и уздечка не исчезнут самым невероятным образом, получишь еще одну медную монету.
Мальчишка просиял:
— Спасибо, господин! Можете на меня положиться!
Он резво кинулся к лошади, отвязал ее и повел в конюшню.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});