— И ты думаешь, я уплыву без брата?
Вместе с окутанной паром Триш к дубку подбежал и Лис, едва заметный в высокой траве. Трое упрямцев против порядком расшатанного терпения. Вилль тяжело вздохнул.
— Слушайте. Они расстреляли десять ни в чём не повинных неверрийцев только потому, что им понадобился я. Уплывайте! Прошу вас!
— И ты думаешь, я оставлю брата с тобой?
— Эй-эй, а меня спрашивать будем?! — возмутился Лис.
Вилль возвёл очи к солнцу, золотым дождём пробившему дубовую крону. Беззаботные пичуги, сновавшие в ней, и ведать не ведали, сколь тёмные мысли терзают белого волка, самой цензурной из которых было желание послать всех лесом.
— Пресветлая…
— Снимай ремень! — вдруг жёстко перебила Ярини.
«Спящая» красавица подскочила как ошпаренная.
— Что-о-о?!! Вы что… — Алесса оглянулась на дерево… — вы с дуба рухнули?!
Под взглядом подруги, исполненным негодования пополам с изумлением, аватар подал предводительнице ремень, ею же самой и дарёный.
— Порты тоже вернуть?
Но Ярини покачала головой. И, вытряхнув из пряжки-саламандры маленький прямоугольный предмет, бросила его в затон.
Триш прищёлкнула пальцами…
На зеркальной поверхности, не тронутой течением, расцвёл водяной куст, выбросив вспененные ветви-струи далеко окрест. Замер на миг и с шелестом разбился, обдав градом брызг тех, кто сидел у самой кромки.
— Не хило, — Вилль сглотнул. Ремень ему вернули, но опоясываться аватар по известным причинам не спешил.
— Огонь — не моя стихия, но искру я зажечь смогу, — Триш отвела взгляд.
— Если бы ты попробовал заманить нас в ловушку и бросить, грохоту было б больше, — зачем-то пояснил Лис. — Я при встрече почуял неладное и заложил взрывчатку в пряжку. Вроде бы ты — это ты, но кто мог поручиться, что маги над тобой не поработали? Сам пойми, в нашем положении лучше перестраховаться. Без обид, а, друг?
— Никаких обид. Доверяй, но проверяй, — сдержанно ответил Вилль. Как ни крути, Сознающие поступили правильно, решив перебдеть.
Естественно, Алесса не собиралась рассуждать логически.
— Что-о?!! Сейчас я обижусь кому-то по ушам! — не своим голосом взревела она. В роще стало подозрительно тихо, даже птицы смолкли. Мгновеньем спустя Лис отчаянно трепыхался, вздёрнутый за шкирку на полтора аршина от земли.
— Эй-эй! Убери от меня свою бешеную девку!
— Девку?!!
— Ай-ай-ай!!!
Извернувшись червяком, Лис плюхнулся в траву и, держа хвост на отлёте, метнулся к берегу. Алесса — за ним, на ходу выпуская когти. Хвала Пресветлой, не хватилась за кинжал. Люди торопливо пересели от реки, где наворачивала круги парочка оборотней, состязаясь в проворстве и красноречии.
— Пойду спасать его шкуру, — вздохнула Триш.
Когда Вилль остался наедине с Ярини, женщина погасила улыбку.
— Прости.
— Не за что. Тем более, Лис был прав.
— Что они с тобой сделали?
— Подселили в меня шэдхе.
— Шэдхе?! И где он теперь?
Вилль молча отогнул воротник. Ярини медленно, словно не веря своим глазам, коснулась стрелки подсохшей крови на его груди. В памяти мелькнула картина минувшей ночи — комната, залитая рыжеватым полумраком, жёсткий тюфяк, Тай-Линн поправляет сапог. Вдруг резко оборачивается, остриженные пряди разлетаются и опадают на плечи. Налившиеся зеленью безумные глаза. Всполох серебра на тёмном лезвии. Удар. Быстрый и точный. Прямо в сердце.
Не каждый найдёт в себе силы поднять руку на врага. А на друга?
Аватар запахнул рубашку.
— Это сделала девочка?
— Вы не представляете, что ей пришлось пережить.
— Вам обоим.
— Ну, я-то, скорее, умер, — невесело усмехнулся Вилль. — Геллера экспериментирует не только с доппелями и гибридами. В лаборатории… всякое творится. Я сам себе поклялся её уничтожить, но не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал, как… как Лин, как Мариус, как Шантэль. Уплывайте. Пожалуйста. Я бы отправил с вами и Алессу, но…
— Но она тебе этого не простит, — закончила Ярини. — Тогда ты должен понимать, что буду чувствовать я, если уплыву, и что-то случится с Лисёнком. Да и со всеми вами.
Спорить бесполезно, это Вилль понял чётко. Сам бы обложил по матушке того, кто даже в шутку предложил бы оставить Леську или Дана. Он сделал всё, что мог. Каждый несёт ответственность за свою стаю.
— Я надеюсь, план у вас есть?
Оказалось, что план появился давно. Когда Ярини вкратце объяснила его, Вилль, изумлённо присвистнув, поскрёб макушку. До воровства аватары ещё не опускались. Хотя… если представить, что это не хищение кэссарева имущества, а способ доставки информации… Тем более такой. Сверхсекретной…
— Корабли я ещё не уводил!
— Значит, научишься!.. Да, кстати, ты всерьёз надеялся справиться с ними в одиночку? — Ярини мотнула головой в сторону берега, где полным ходом шла охота на лис. Вдруг кутерьма стихла, послышалось радостное тявканье: "Леська, рыба всплыла!" И следом Алессино деловитое: "Надо палку найти подлиннее."
— Нет… Не хочу, чтобы она менялась… — Вилль тряхнул головой. — Ладно. Плывём, значит, плывём. Тогда прихватим и земляка с собой, тем более, что сюрприз для него достался эпифагам. Уверен, Шумору будет что рассказать Повелителю.
— Мне — тоже. Только сперва тебе надо поспать, а то выглядишь хуже гуля. Здесь неподалёку есть лесничая хижина.
— Я не устал.
Вилль с наслаждением зевнул, едва успев прикрыть рот. Ярини рассмеялась.
— Ой ли? Хороший боец — это сытый и бодрый боец. Не спорь с мудрой, опытной кошкой, Арвиэль.
— Вилль.
— Хорошо… И… Вилль, перестань показушно «выкать». Я же не твоя тёща?
***
Лесничий домик оказался плетёной лачужкой с наполовину растасканной птицами крышей. Сквозь прорехи били косые лучи, выкладывая пыльный пол золочёной мозаикой. У окна притулился колченогий стол в компании четырёх чурбаков, в левом дальнем углу нашёлся очаг, сейчас затянутый паутиной, где под солнечным снопом коптились мухи. Напротив стоял топчан, укрытый чем-то мерзопакостным, на поверку оказавшимся матрасом. Пока Триш с Метисом срезали траву для свежей подстилки, кицунэ куда-то уволок его вместе с мышиными гнёздами.
Словом, хижина оказалась нежилой, что заговорщикам было только на руку.
Сознающих осталось четверо, остальные ушли на «Китобой», заручившись рекомендательным письмом Алессы и парой жемчужин. Ярини не хотела рисковать всей командой. Ближайшие дни, а может, и сутки, обещают быть жаркими, и знахарка надеялась, что «Китобой» успеет отойти достаточно далеко. Корабль, который решили «одолжить» у кэссиди, слишком мал, чтобы вместить всех, но для семерых места хватит за глаза, ещё и «нанятым» матросам останется. Зато в скорости с ним ни одно судно не потягается, даже с магами на борту. Говоря это, Ярини многозначительно усмехалась. Алесса пожимала плечами: при всём воображении она не могла представить себе корабль с печной трубой.
На пару они собрали нехитрый обед из пресных лепёшек и рыбы, умудрившись не поцапаться в процессе. Науми не уживаются рядом, если одна отказывается принять старшинство другой, но сейчас было не до ссор. Поэтому непринуждённо болтали о погоде; внезапно расчувствовавшись, знахарка вспомнила дом, а Ярини не перебивала.
В итоге Вилль чуть не уснул за столом с куском лепёшки в клыках. Разбуженный тычком Лиса, всё же сумел найти силы, чтобы доплестись до импровизированного ложа. И рухнул, как скошенная трава. Алесса прикорнула рядышком, положив голову ему на плечо. Остальные вскоре разбрелись кто куда и в хижине стало тихо.
Но сон не шёл. А потом знахарка вспомнила, как мама нянчилась с новорожденным Лешкой. Три месяца боялась глаз сомкнуть, пока малыш немного не подрос. Вдруг кошка на лицо прыгнет? Вдруг неловко повернётся? Вдруг она проснётся, а он не дышит?
Примерно такие страхи терзали сейчас Алессу.
Так и промаялась до самого вечера.
Шея и правый бок давно затекли, в объятьях Вилля было жарко, но не хотелось будить его неловким движением. Сперва Алесса мечтала о закатной заводи с мелким песочком на дне, утонувшей в тени плакучих ив. Затем вспомнила про стражников в кирасах. Следом — натопленную печку. А себя представила чугунком со щами.
Она заворочалась, пытаясь хоть немного сменить позу.
— Куда крадёшься?
— Я тебя разбудила? — сконфузившись, Алесса привстала на локте.
— Скорее, затёкшая рука, — признался Вилль, массируя плечо. — Уфф! В обнимку хорошо спать во вьюжне, когда за окошком воет.
Алесса согласно вздохнула. Точно. Романтика романтикой, а в такую жарищу хочется обнять снеговика.
Вилль, открыв наконец глаза, лукаво поглядел на неё из-под пушистых ресниц:
— Лесь, признавайся-ка, ты до сих пор атеистка?
