нашим столом, и я готова прекратить это.
Они глумились надо мной всю ночь. Я хочу выпотрошить его своим ножом, я знаю, что он был одним из парней, которые помогли Рен напасть на меня. Он тоже часто насмехается над Романом, видно, что ему выпал короткий шанс сесть по другую сторону от Рен, а она набросилась на него, как собака в течку.
Мой зеленоглазый монстр определенно близок к поверхности. Я хочу оторвать ее от него и отрезать ей пальцы за то, что она прикасалась к тому, что принадлежит мне, но я отказываюсь выглядеть дурой. Особенно когда он знает, что он мой, и он даже не взглянул в ее сторону, сосредоточив свое внимание исключительно на мне. Ну, если только он не смотрит кинжалами на Кая за то, что тот занял место рядом со мной. Рыжая все это время хихикала над их выходками, нисколько не смущенная нашими гостями этим вечером.
— Итак, Луна, скажи мне. Сколько членов ты уже съела за этим столом? — Рен нагло спрашивает через стол. Кажется, она готова пойти на все, чтобы попытаться добиться от меня реакции, имея Кольцо поблизости.
Я не произношу ни слова, просто улыбаюсь, когда заговаривает Оскар.
— В чем дело, Рен, ревнуешь? Сколько раз в школьном общежитии ты пробиралась в комнату Романа, лежала голая и надеялась, что он захочет засунуть в тебя свой член?
Он хихикает, как будто это шутка, отчего она просто краснеет лицом. Гребаный крипер.
— Мой рот был просто великолепен для тебя, не так ли, Оскар? — парирует она, поглядывая, реагирую ли я.
Чего я не делаю, во всяком случае, снаружи. Внутри я кричу, что эта сука дотронулась до него, и мои ногти так сильно впиваются в ладони, что, кажется, я проткнула кожу.
До меня. Это. Было. До. меня.
Кай успокаивающе сжимает мое бедро, и я позволяю его расслабляющей ауре окружить меня. Он слегка кивает в сторону Оскара, чтобы я проследила за его взглядом, и я вижу в глазах Оскара страх. Страх, что я зла на него. Я одариваю его полуулыбкой, от которой он заметно расслабляется в своем кресле, прежде чем снова поворачивается к Рен.
— Да, Рен. Твой рот, когда я был в отключке, сделал свое дело. И все же я все еще не мог заставить себя засунуть его в твою вонючую киску даже тогда, не так ли? — к черту его большой рот, я так близка к тому, чтобы съежиться от его выбора слов.
Лицо Рен становится красным, как свекла, но прежде чем она успевает ответить, к столу подходит мужчина.
— Мисс Дитрихсон, ваш дедушка хочет поговорить с вами наедине, — говорит он, затем поворачивается и уходит так же быстро, как и появился.
Краска отливает от ее лица, но она все еще умудряется смотреть на меня так, словно это я во всем виноват. Когда она встает, я вижу, что она действительно дрожит, мне не хочется смотреть на нее рядом с ними.
— Отвали, Тайлер, с формальностями на сегодня покончено, и мне больше не нужно никакого поощрения, чтобы избить тебя до полусмерти, — ворчит Роман, и Тайлер действительно делает, как он сказал.
Очевидно, что ему не нравится, когда женщины стоят выше него. Может быть, именно поэтому он прячется за Рен, общение с "Тузом" повысит его репутацию.
Я хочу спросить, почему члены Кольца находятся здесь, но я не знаю, с чего начать. Сейчас на сцене певица с живой группой, и я удивлена, когда они начинают петь современную музыку. Пары выходят на танцпол, когда я чувствую чье-то присутствие позади меня.
— Луна, это действительно важно, — шепчет Уэст, прежде чем откинуться назад и заговорить громче: — Могу я пригласить тебя на этот танец?
Он протягивает мне руку, и я обдумываю свои варианты. Как бы сильно я ни ненавидела тот факт, что Уэст — часть моего прошлого, он также может помочь мне понять, что делать с Кольцом, находящимся здесь. Я кладу свою руку в его, видя хмурое выражение на лице Романа, я могу сказать, что он недоволен, но это не мешает мне следовать за Уэстом, хотя я и пытаюсь ободряюще улыбнуться. Что, похоже, просто заставляет его выругаться себе под нос.
Уэст выводит нас в центр танцпола, окружая другими танцорами. Он кладет руки мне на бедра, подталкивая меня положить свои руки ему на плечи. На мгновение мы раскачиваемся, так странно оказаться в такой ситуации с Уэстом. Мы проводили время вместе, но никогда по-настоящему не были наедине и не были так близки, если только не тренировались.
— Что же тогда так важно, Уэст? — я спрашиваю, как всегда, прямо по делу.
Я не хочу тратить время на танцы без причины, особенно когда это не с одним из моих парней.
— Раф уже в пути, он будет примерно через тридцать минут, — говорит он мне на ухо.
— Что? Почему?
— Кольца не должно было быть здесь сегодня вечером. Они появились примерно за час до начала всего этого, удивив всех.
— Хорошо, и какое это имеет отношение к тому, что Раф уже в пути?
— Потому что, Луна, они, скорее всего, здесь, чтобы осмотреть тебя лично. Ты не можешь позволить им застать тебя одну, ты меня понимаешь?
— Что, черт возьми, происходит Уэст?
Он не хочет встречаться со мной взглядом, и это сводит меня с ума.
— Мне нужно, чтобы ты не хранил секреты, если это подвергает меня опасности, Уэст, как я должна защищаться?
Он наконец смотрит на меня.
— Черт. Ладно, когда ты переехала жить к Рафу, это было потому, что всегда существовало соглашение, что, если с твоим отцом что-нибудь случится, Раф уберет тебя из сети, — медленно говорит он, как будто я собираюсь взбеситься.
— Из сети? — спрашиваю я, сбитая с толку.
— В то время происходило много дерьма, и ты не была готова ко всему этому, и мы оба это знаем. Для всех было приоритетом, чтобы ты была в безопасности. Опять же, ты многое заперла, и сейчас не время, но Раф забрал тебя и сбежал. Долгое время тебя никто не находил, даже твоя мать, пока тебе не исполнилось двенадцать.
Он проверяет мою реакцию и продолжает, когда видит, что у меня нет срыва от его слов. Просто потому, что я еще не могу их переварить.
— Раф нарушил множество правил, чтобы сделать то, что он сделал, и множество манипуляций и шантажа с его стороны удерживали их на расстоянии. До сих пор.
Он прав, сейчас
