Большая сине-красная бабочка покружилась вокруг его головы и села на лист папоротника. Ее нежные крылья дрожали, несравненный рисунок их вобрал в себя самые лучшие краски с палитры природы. Бабочка медленно подвигалась вдоль листа, словно чего-то ища. Гуро молча смотрел на нее несколько секунд и вздрогнул. Ему показалось, что из-за дерева, которое образовало глубокий коричневый фон для нежных красок бабочки, что-то выглянуло. Охотник спохватился. Его правая рука лежала на расстегнутой кобуре пистолета, левая нащупывала кинжал. Что там такое?..
За деревом не было ничего. Должно быть, случайное движение папоротника под порывом ветра обмануло охотника. Испуганная резким движением человека, бабочка поднялась с папоротника и полетела. Гуро проследил за ней, пока бабочка исчезла за деревьями, и криво усмехнулся.
— Нервы, товарищ, у вас не в порядке, — сказал он сам себе. — Вам уже начинает мерещиться всякая чертовщина… Спокойнее, товарищ, так вы себе не поможете…
И опять его охватила злость. Нет, будь что будет, а он найдет выход. Он докажет, что он разумный человек. Не может быть, чтобы он погиб здесь, не может этого быть! Это было бы бессмысленно!
Гордый, уверенный в себе человек кричал сам на себя:
— Ты не смеешь сдаваться, ты должен найти выход! Ты — сильный, крепкий человек, иди, ищи! Бессмысленно сидеть тут дольше. Понимаешь, бессмысленно?
Но этот гордый, уверенный в себе человек, отвечал самому себе иначе, отвечал насмешливо и наперекор:
— Да, бесспорно, это будет бессмысленно. Двигайся, человече, двигайся. Но — почему же ты не идешь? Сделай одолжение, дорога свободна, иди куда угодно. Ракета может быть и прямо перед тобой, и позади, и слева, и справа. Двигайся — и помни, что каждый твой шаг почти наверняка будет отдалять тебя от твоей действительной цели, — от корабля, от товарищей. Хотя нет, разве такова твоя действительная цель? Разве это то, что тебя ожидает? Нет, твой действительный путь — к смерти от удушения. Иди куда угодно, все равно ты пойдешь, независимо от направления, именно этим верным, настоящим путем, единственным, который тебе остается. Уважаемый товарищ, это будет вашей последней прогулкой, идите, — сделайте одолжение, идите!..
Закрыв глаза, Гуро изо всех сил стукнул себя кулаком по шлему, пытаясь хоть этим заглушить голос насмешливого, безжалостного человека. Напрасные усилия! Голос продолжал — и ему ничего не мог противопоставить первый голос гордого, уверенного в себе человека. Голос продолжал:
— Идите, сделайте одолжение! Идите, товарищ Гуро! Не задерживайтесь, все равно ничего не поможет… ничего… смерть от удушения — вот что вас ожидает…
— Проклятый! — воскликнул Гуро, сжимая руками шлем. Он хотел заткнуть руками уши, чтоб не слышать. Но руки его сжимали только металл шлема. Спокойный насмешливый голос шептал ему на ухо дальше и дальше. Это было почти сумасшествием. Это было нестерпимо. Голос то издевался, то приобретал искренние дружеские интонации, словно маскируясь, чтоб через какое-нибудь мгновение опять насмехаться. Гуро уже не владел собой. Он бросался от дерева к дереву, слушая этот изменчивый и насмешливый голос, звеневший у него в ушах.
— Идите, идите, сделайте одолжение, товарищ Гуро! Вас никто не задерживает, вам никто не мешает… никто не беспокоится о вашей судьбе… беспокоимся, беспокоимся, беспокоимся… идите, все равно кислорода не хватит… потому что может не хватить кислорода… мы беспокоимся… все равно вас никто не услышит, не услышит… и вы никого не услышите, не слышите… слышите ли вы, товарищ Гуро, слышите?.
Этот голос, маскируясь, сделался похожим на голос Василия. Нет, он окончательно сошел с ума!..
— Слышите ли вы нас, товарищ Гуро?.. Прислушайтесь, прислушивайтесь, мы беспокоимся, потому что у вас может не хватить кислорода… прислушивайтесь, идите к нам. Мы поможем вам найти дорогу… Мы уверены, что вы спаслись, товарищ Гуро…
Всякому сумасшествию бывают границы. Почему этот голос, тихий и проникновенный, утратил теперь свою насмешливость, звучит так встревоженно?.. Да что это, наконец? Вот он, тихий голос Василия. Он здесь, совсем близко:
— Мы ждем вас, товарищ Гуро! Пеленгируйте нас, пеленгируйте. Нам удалось наладить мощный радиопередатчик корабля, мы ищем вас по радио, товарищ Гуро…
Что? Это не мерещится? Это не сумасшествие? Это действительно говорит Василий?
Обняв обеими руками ствол дерева, склонив бессильно голову, Гуро прислушался. Он почувствовал, как капли пота стекают по его лбу, он ощутил, какими влажными стали вдруг его глаза — и ему не было стыдно этого. Он забыл уже про сумасшедшие мысли, он весь превратился в слух. Пеленгировать ракету? Мощный передатчик?
— У вас в шлеме, товарищ Гуро, есть рамка. Ее надо вытащить и поставить так, чтобы ее плоскость была направлена прямо вперед, куда смотрят ваши глаза. Тогда поворачивайтесь, поворачивайтесь медленно. Мои слова будут звучать то тише, то громче. Найдите такое направление, когда мой голос будет наиболее громким, — и идите на него, чтобы он все время звучал громко. Это будет то самое направление, в котором вам нужно возвращаться домой. Я буду говорить все время, все время вы будете иметь возможность проверять направление. Не забывайте проверять направление, товарищ Гуро, потому что нужно идти лишь тогда, когда мой голос будет наиболее громким. Идите быстрее, потому что мы боимся, что у вас не хватит кислорода. Товарищ Гуро, слышите ли вы нас? Мы ждем вас, товарищ Гуро. Пеленгируйте нас, пеленгируйте нас…
Все таким же встревоженным голосом Василий продолжал говорить, вызывая Гуро, не зная, слышит ли он его, или не слышит…
Гуро усмехнулся и выпрямился. Нервности его как не бывало. Исчезло все. Исчезли призраки, исчезла борьба голосов в его ушах. Он глубоко вздохнул, наощупь нашел на шлеме маленькую выдвижную рамку.
Так. Он поставил ее прямо перед собою. Начал медленно поворачиваться. Голос Василия сначала стал тише, затем опять начал делаться громче. Дальше, дальше, вот оно направление!
Теперь голос Василия звенел прямо возле ушей. Этот, милый, родной, взволнованный голос остроумного и ловкого юноши. Дорогой Василий! В тот раз тебя спас Гуро; теперь ты спасаешь охотника!
— Пеленгируйте нас, пеленгируйте! Я буду говорить все время, все время вы можете проверять направление. Спешите, потому что мы очень беспокоимся за вас, хотя в уверены, что вы спаслись от стрекозы…
Да, он спасся от стрекозы: это было очень просто по сравнению с дальнейшим. Он поспешит, чтобы успокоить товарищей, чтобы расцеловать милое и родное лицо юноши, который держит в руках тоненькую ниточку, вытаскивающую охотника из диких зарослей тропического леса!.. Держи эту нитку, Василий, держи!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
