когда он зевает.
— Ты выспался? — спрашиваю я, шевеля пальцами рук и ног, чтобы начать просыпаться.
Его рука поднимается у меня из-за спины, и я представляю, как он проверяет часы.
— Два полных часа.
— Два? Я не могу вспомнить, когда я в последний раз вздремнула, не говоря уже о двух часах. — Я касаюсь кончиками пальцев его грудины. — Ну, я думаю, твой сон не считается сном, если ты не спал всю ночь. Это больше похоже на то, что ты наконец-то лег спать. Полностью одетый, — добавляю я, вспомнив, что на нем все, кроме пальто и туфель. Его черные носки находятся в поле моего зрения, и я на секунду задумываюсь, не боится ли он щекотки.
Он снова зевает.
— Кое-что случилось, когда я возвращался домой вчера вечером.
— Плохое дерьмо? — Я мгновенно понимаю, что это глупый вопрос. Любое дерьмо, которое всплывает посреди ночи, обязательно будет плохим.
Неро кладет свою руку поверх моей, успокаивая мои танцующие пальцы.
— Ходили слухи о каких-то засранцах, которые пытаются поселиться здесь, и теперь, когда двое моих людей были найдены мертвыми в Чикаго, мне нужно пойти и разобраться с этим.
Я крепче прижимаю свою руку к его груди.
— Мне жаль твоих парней.
— Спасибо, детка. — Рука у меня за спиной гладит одну из моих косичек.
— Почему они были в Чикаго? Я думала, что все твои дела здесь, в городах-близнецах.
— Большая часть — да. Я не управляю Чикаго, этим занимается кто-то другой, но мы ведем с ним дела. И именно на одной из этих поставок и произошла эта хрень.
— Значит, ты должен туда поехать?
Я чувствую, как сдвигается его тело, когда он кивает головой.
— Я прилечу утром. Всего на пару дней.
Одеяло грусти накрывает мое настроение.
— Я буду скучать по тебе.
— Я тоже буду скучать по тебе. — Губы прижимаются к моей макушке. — Но у меня есть кое-что, что может помочь скоротать время, пока меня не будет.
— Правда? — Я откидываю голову назад, чтобы посмотреть в его красивое лицо.
— Правда. Но нам нужно спуститься вниз.
Вспомнив его телефонный разговор о том, что здесь кто-то есть, я сморщила нос.
— Лучше бы это был не телохранитель. Это не совсем компания.
Неро дергает меня за косу.
— Это не то, что я хотел тебе показать. Но у тебя будут телохранители. Во множественном числе. И когда меня не будет дома, ты никуда не пойдешь без них. — Он подтягивает ее еще раз. — Я серьезно, Пейтон. Ты даже не будешь бродить по двору, не предупредив кого-нибудь. Хорошо?
— Хорошо. — Насчет двора звучит нелепо, но я слышу по его голосу, что спорить бессмысленно. — Это из-за той женщины, которая меня пригласила, или из-за Чикаго?
— Ни то, ни другое. И то, и другое, — вздыхает Неро. — Просто отныне все будет именно так. Но ты привыкнешь к этому, а когда привыкнешь, то перестанешь замечать парней.
Концепция кажется мне чужой, снова ощущение, что это кино, но он с самого начала предупреждал меня, что быть с ним опасно. Думаю, это просто часть этого.
— Хорошо, — соглашаюсь я.
— Хорошо, — повторяет Неро.
А я остаюсь в раздумьях, как мне скоротать время.
— Будет странно не работать. У меня была работа с четырнадцати лет.
Неро ворчит.
— Я достану кредитные карточки с твоим именем, но все, что тебе понадобится, просто скажи мне.
Я прикусила губу. Жить здесь — это одно. Вручить кредитную карту с лимитом, который, я уверена, даже не могу себе представить… это совсем другое.
Неро шлепает меня по заднице, а затем отходит от меня и встает с кровати.
— Я уверен, что ты будешь занята.
Я поднимаюсь вслед за ним с удобного матраса, думая о том, чем буду заниматься весь день, пока его нет.
— Мне нужно будет их кормить?
— Их?
— Телохранителей, — уточняю я.
— Нет. Ты просто не обращай на них внимания.
Я хмурюсь, но беру руку, которую протягивает мне Неро.
— Выглядит грубо.
— Они здесь, чтобы работать, а не терять бдительность из-за бутербродов. — Он открывает дверь и выводит меня в коридор. — И они будут снаружи.
— Весь день? — Близится зима, и оставлять их в стихии кажется более грубым, чем игнорировать их.
— Поверь мне, милая девочка, ходить по периметру нашего двора — лучшая работа в их жизни. Я плачу лучше, чем компании наемников, из которых большинство из них пришли, и здесь нет кучи гребаных террористов, которые пытаются взорвать их каждый день.
— Это уже кое-что, наверное, — согласилась я. — Но разве им не холодно? — Я не могу не спросить, даже когда мои глаза метались вокруг, пока мы шли по дому.
Я уверена, что это совсем другая лестница, чем та, по которой мы поднимались прошлой ночью.
— Я проведу тебе экскурсию по дому, когда вернусь, и ты сможешь увидеть, что у них есть свой собственный дом на всю задницу, на дальней стороне гаража, с большим количеством тепла и еды.
— Серьезно? — Я взглянула на него, прежде чем снова сосредоточиться на ступеньках.
— В большинстве мест с круглосуточной охраной так и есть. Число меняется, когда нам нужно увеличить его, как сейчас, но всегда есть по крайней мере четыре парня, работающих в ступенчатые десятидневные смены. Так что им проще и безопаснее жить здесь. — Он останавливает меня, когда мы достигаем нижней ступеньки. — И если они тебе понадобятся, все, что тебе нужно сделать, это открыть дверь и закричать. Их самая важная работа сейчас — защищать тебя, и они это знают. — Свободной рукой он наклоняет мой подбородок вверх. — Понимаешь?
— Я понимаю.
Неро прижимается своими губами к моим. Всего один раз. Но я почти задыхаюсь, когда он отстраняется.
— Теперь о твоем сюрпризе.
Я моргаю. Я совсем забыла о сюрпризе.
— Что…?
Звяканье. Откуда-то из дома доносится
