Историки до сих пор спорят на этот счёт, и мне было интересно узнать ответ непосредственно от сансахали.
— Ты же говорил, что изучал историю древних цивилизаций, — произнёс грей. — Если ваша история не даёт ответ на этот вопрос, то и я его тебе не дам. Изучайте, стройте гипотезы, подтверждайте или опровергайте их. Двигайтесь вперёд.
Получается, на любой мой вопрос он ответит подобным образом.
— А это правда, что у Предтеч корабли из сатакфата? — спросил я для проверки.
— Так и есть, — на удивление ответил грей.
То есть, на что-то он всё-таки отвечает.
— Получается, что с Предтечами могут воевать только Предтечи? — спросил я осторожно. — Вряд ли кто-то сможет противостоять кораблям из этого металла.
— Не только, — ответил он. — Некоторые… Древние тоже могут. Мы могли. Проблема не в сплаве, из которого сделаны их корабли. Не у всех, кстати. Тхарийцы используют биотехнологии. Проблема войны с Предтечами комплексная, её нельзя сводить лишь к одной технологии производства сатакфата. Сложно победить тех, кто играется со временем и пространством.
— Предтечи во времени путешествуют? — офигел я.
— Нет, конечно, они не настолько хороши, — ответил грей. — Но создавать пространство, где время течёт с той скоростью, с которой им надо, они могут. Пока ты будешь делать один корабль, они сделают тысячу. Ну или десять — возможности Предтеч нам известны плохо. Вполне возможно, что они не могут контролировать время в широком диапазоне, но то что могут — факт.
Очешуеть… Если Предтечи способны управлять течением времени, то кто вообще может им противостоять? Стоп.
— И вы утверждаете, что могли воевать с Предтечами? — уточнил я.
— Не только мы, — ответил грей. — Это сложно, но вполне реально. Запомни, — повернулся он ко мне, резко остановившись, отчего я на автомате поднял кулак, тормозя взвод, — с Предтечами не просто можно, с ними нужно бороться. Это мёртвые виды, остановившиеся в своём развитии, мешающие идти вперёд другим. Я знаю только один вид Предтеч, который до сих пор развивается, да и то вынуждено.
— И кто это? — стало мне любопытно.
— Узнаете, если не остановитесь, — развернулся он, продолжив движение. — Мы слишком поздно поняли, что зависим от технологий Предтеч. Гиперпространство, гиперсвязь, система координат, биотехнология, микротехнология — всё, что делало нас могущественными, так или иначе сводилось к основам, предоставленным нам Предтечами. И долгое время мы не могли выйти за рамки. Знание — есть знание, и мы не отказывались ни от чего. Но в какой-то момент пришло понимание, что если разразится конфликт с Предтечами, мы не сможем сделать ничего. После этого и появилась концепция развития, переросшая в идеологию. Мы искали новые пути, мы шли новыми путями, мы смотрели только вперёд. Просто немного не успели.
— То есть, вас всё-таки Предтечи уничтожили? — стало мне ещё любопытней.
— В каком-то смысле они причастны, — ответил он. — Но не настолько явно, как ты подумал.
Вот скотина. После его слов всё ещё запутаннее стало.
— Могли бы и рассказать, что случилось, — произнёс я обиженно. — Люди может и узнают ответ, но вряд ли я до него доживу.
— Я тоже думал, что не увижу закат моего вида, — произнёс он не оборачиваясь.
— Сомневаюсь, что я настолько же уникален, как вы, — произнёс я.
Наш путь, как я и говорил, закончился в тупике, узкого для этого места, коридора. Пока добирались досюда, я продолжал задавать вопросы, но, после темы с Предтечами, грей отвечал коротко и лаконично, а чаще и вовсе не отвечал. Единственную важную вещь, которую я смог выяснить — это то, что предыдущий грей на станции кентавров представлял собой отдельный ИИ, привязанный к другому артефакту. Но ответ на этот вопрос, как мне показалось, совсем испортил его настроение. Если понятие «настроение» применимо к ИИ. Так что, в какой-то момент я перестал надоедать ему с вопросами. Мне ещё предстоял бой и попытка уговорить его помочь хоть чем-нибудь. Поэтому лишний раз раздражать грея не хотелось.
— За этой стеной находится проход в командный центр дараах, — пояснил он, остановившись. — Сейчас я сделаю её прозрачной с нашей стороны, но это всего лишь голограмма, поэтому звуки будут проходить. Смотри, думай, готовься.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И сколько проход будет открыт? — спросил я.
— Он закроется, как только вы все выйдете наружу, — ответил он.
— А можно не закрывать? — спросил я. — Если что, хотелось бы иметь путь для отступления.
— Как пожелаешь, — ответил грей. — Запомните главное — слева от прохода находится главный энергостолб. Стрелять в него запрещено. Скорее всего, ваше оружие не сможет привести к критической ситуации, но как минимум повредит его. А как максимум… Если очень сильно не повезёт, то планета просто взорвётся. Сомневаюсь, что это произойдёт, для подобного исхода необходимо что-то действительно мощное, но лучше не рисковать.
— То есть, вы хотите сказать, что не защитили критически важный узел своей постройки? — удивился я. — Неужто так сложно было поставить какую-нибудь защиту?
— Если я начну вдаваться в научные объяснения — ты не поймёшь, — произнёс он, глядя на меня. — Поверь, мне тоже не нравится данный факт. К тому же, защита там стояла, но из-за технических… нюансов, она представляла собой колпак из бронированного синт-стекла. Материал очень крепкий, но, к сожалению, срок его жизни не столь долговечный, как остальные материалы, используемые при постройке Центра. Так что, на данный момент, никакой защиты там нет. Если это всё, то я удаляюсь.
И исчез. Вот ведь гадёныш. Он нам даже шанса попросить о помощи не дал. Я к нему, значит, со всей душой, а он просто свалил…
Через пару секунд после его исчезновения стена тупика, возле которого мы стояли, поднялась вверх, как будто открыли дверь. Осторожно подойдя ближе, осмотрел будущее место боя. То, что я увидел, мне не очень-то понравилось. Это было большое помещение, по правому краю которого располагалось расставленное полукругом оборудование. И оно было единственным, что хоть как-то тянуло на укрытие. Какие-то шкафы, ящики, светящиеся столбы. За последними даже прятаться было страшновато. Проход, в котором мы стояли, располагался чуть правее этого полукруга недоукрытий, и ближайшая к нам хрень, похожая на двухметровый шкаф, за которой мы могли спрятаться, находилась метрах в пятидесяти. Прятаться в проходе мы не могли, нас тут очень быстро всех похоронят, так что бежать эти пятьдесят метров так или иначе придётся, но нас чуть больше двадцати человек. Если первые, за счёт неожиданности, ещё могут добежать до укрытия, то остальных просто перестреляют. Конечно, у нас ещё есть щиты, но мало у кого они дотягивают хотя бы до пятидесяти процентов, а если стрелять начнёт Титан с его чёртовым спецоружием, потери будут точно.
Основная масса кентавров была расположена в двух местах: в центре полукруга оборудования и в противоположной от нас стороне зала, возле входа. Примерно по двадцать кентавров там и там, то есть ещё двадцать, если верить грею, находятся за пределами помещения, но, определённо, где-то рядом.
Упомянутый греем энергостолб, я поначалу даже не узнал. Я его как-то поменьше представлял и в первое мгновение искал, шаря взглядом по указанному ИИ месту. Умом понимал, что это тускло светящаяся бирюзовым светом двадцатиметровая в высоту стена и есть столб, но осознать его размеры не получалось. Это какой-то ну очень-очень большой столб. С другой стороны зала стена тоже была необычная. Она имела полукруглую форму и слегка выделялась более тёмным цветом. Как будто мы видим часть огромного шара.
Помимо обычных кентавров, в помещении находился Титан, стоявший в центре зала рядом с небольшой группой дарахийцев в форме, но без брони. Видимо, местные офицеры. По словам грея, Титанов здесь должно быть трое. Если второго я увидел спустя некоторое время, он как раз подошёл к первому, то третьего Улучшенного, как их называют кентавры, дарахийца я так и не увидел. И это тоже проблема — фиг его знает, откуда он полезет, когда начнётся бой. Пока размышлял что делать, второй Титан отошёл от первого и остановился возле дальнего от нас края полукруга оборудования. Жаль, было бы лучше, если бы они стояли рядом.
