средством, если ты задумаешь отбросить коньки. В-третьих, ты собираешься вести переговоры, но ты все испортишь, так как крыша у тебя уедет очень далеко. Ну и в-четвертых, Кларк меня просто убьет!
Крепко сжимаю губы, чтобы удержаться от смеха.
– Я же не сказала, что прошу его попробовать. Но мы вернемся к этому вопросу после переговоров.
– Да ты что, издеваешься надо мной? Ты что, не слышала, что я говорил во-первых, во-вторых и в-четвертых?
– Да. Именно поэтому мы и вернемся к этому вопросу.
Он прав по всем пунктам, и я вовсе не собираюсь начинать употреблять Демона. Вот только – говорю я сама себе, – если у меня будет штука, позволяющая мгновенно стать гораздо сильнее, это вполне может однажды спасти мне жизнь. Хорошо представляя мир, в котором живу, я не питаю иллюзий. В окружении Сыновей Дьявола я всегда чувствовала себя в безопасности, но, когда обнаружила, что Кларк ранен, я четко осознала, что даже он не так уж неуязвим. Может настать день, когда Демон сыграет для меня огромную роль.
Поблагодарив Ангела, захожу в дом, где меня приветствует Картер. Несмотря на три часа ночи, он по-прежнему одет в элегантный костюм, и я спрашиваю себя, не спит ли он в нем.
– Пойдем, я провожу тебя в твою комнату.
Мы сворачиваем в коридор на левой половине дома – противоположной той, где находится его кабинет, – и довольно долго идем по нему, пока наконец не заходим в уже знакомую мне комнату в пыльно-розовых тонах. Оказавшись в ней в прошлый раз, я не заметила в стене дверь, ведущую в ванную. Но сейчас она сразу же бросается мне в глаза: она распахнута настежь, оставляя на мое обозрение угловую ванну и открытую душевую кабину вровень с полом. Клянусь всеми богами!
Я сдерживаюсь, не желая показывать Картеру свое восхищение, но мне не терпится воспользоваться всей этой роскошью.
– Если тебе что-нибудь понадобится, то можешь обратиться к Мари, нашей экономке, ты найдешь ее в комнате рядом с кухней. Кларк здесь, в комнате напротив твоей, а я располагаюсь на другой половине виллы. Чувствуй себя как дома.
Он вежливо улыбается мне и исчезает за дверью. Кладу сумку на кровать и немедленно отправляюсь в ванную комнату, чтобы как следует насладиться ванной с гидромассажем. И только когда кожа на подушечках пальцев вся сморщивается от горячей воды, я наконец моюсь, споласкиваюсь и вытираюсь. После этого надеваю майку и шелковые брюки, призванные изображать пижаму, а затем выхожу из комнаты. На вилле тихо и темно – свет горит лишь на кухне, с другой стороны от вестибюля.
Постучав в дверь к Кларку, вхожу к нему в комнату. Он лежит на кровати с открытыми глазами, закинув руки за голову и уставившись в потолок, – как будто ждал, что я приду.
Я стараюсь отогнать мысли о его сильных мускулистых руках, о венах, прорезающих его предплечья, о его чувственных полных губах и о его растрепанной, черной как смоль шевелюре, в которую так хочется погрузить пальцы.
– Как ты себя чувствуешь?
– Тебе ни при каких обстоятельствах нельзя было предлагать это Картеру.
Он не смотрит на меня, по-прежнему продолжая разглядывать потолок. Я подхожу к кровати и сажусь рядом с ним, надеясь, что он меня не прогонит.
Наконец он переводит взгляд на меня, и на несколько долгих мгновений я просто тону в нем…
– Все будет хорошо.
Он отводит глаза и горько смеется. Но, несмотря на это, он все же выглядит довольно спокойным.
Мне нужна его поддержка. Я чувствую эту необходимость – чтобы он понял меня, чтобы помог, чтобы дал верные советы и успокоил меня… потому что я знаю, это небезопасно. Только я никогда бы не смогла оставаться рядом с ними, ясно осознавая, что их жизнь – это лишь кровь и смерть и они ровным счетом ничего не делают, чтобы это изменить.
– Ты просто не понимаешь, насколько это опасно.
– Конечно, понимаю, – вздыхаю я. – Но я не желаю смотреть, как вы погибаете один за другим, и поэтому если я думаю, что смогу этому помешать, то я буду действовать.
Кларк, вновь разозлившись, резко поднимается с кровати. Его видимое спокойствие было очень недолговременным. Он явно забыл, что только что получил пулю, потому что он принимается нервно расхаживать по комнате взад и вперед. Разум его до такой степени помрачен гневом, что он даже не замечает, как по его плечам пробегает судорога от боли.
– Ложись, я тебя прошу.
Он поворачивается ко мне так стремительно, что должен был бы закричать от боли. Но нет. Его ярость душит все прочие ощущения.
– Чтобы тебя убить, хватит и доли секунды. Там будет с десяток парней, вооруженных до зубов, и из-за нашего соглашения я даже не смогу быть рядом с тобой, чтобы защитить!
– Там же будут ребята… Ангел тоже может помочь, мы можем его попросить.
У него вырывается еще один нервный смешок, и я поднимаюсь с места, чтобы встать с ним лицом к лицу.
– Я знаю, ты его ненавидишь, но он будет еще одним человеком на нашей стороне! Все пройдет хорошо…
– Ты доверяешь ему? Напоминаю тебе, что однажды он уже нас предал!
Я не осмеливаюсь сказать ему, что да, я доверяю Ангелу. Однако он сам понимает это по моему молчанию. Он так ошеломлен, что не знает, что сказать. Полагаю, что, скорее всего, ему придется проглотить эту пилюлю. Прикрыв глаза, он потирает переносицу.
– Тебе не стоило поступать в этот университет и приезжать сюда. Было бы лучше оставаться дома.
Он говорит сухим неприятным тоном, и его слова ранят меня, но я не сдаюсь и лишь молча глотаю обиду.
– Ты и правда так думаешь?
– Ну конечно да! Картер втягивает тебя в мир, который создан не для тебя! Твоя доброжелательность и наивность тебя погубят.
Он снова принимается ходить по комнате взад и вперед, нервно проводя руками по лбу и по волосам.
– Послушай, – вдруг говорит он спокойным, но решительным голосом. – Ты заслуживаешь лучшего, чем волноваться за нас и тем более подвергать себя из-за нас опасности. Уезжай домой и никогда не возвращайся, ты меня поняла?
Его слова эхом звучат в моей голове и обижают меня еще сильнее, хотя я прекрасно понимаю, что он говорит так ради моего блага. Но, несмотря ни на что, я никуда не уеду. Я никогда их не брошу. Ведь Картер же хотел, чтобы я участвовала в их делах? Что ж, тогда им придется смириться с моей решимостью и упрямством.
Я медленно иду к Кларку, пока не останавливаюсь в паре метров от него.
– Мне не важно, будешь ли ты прогонять меня снова и снова: я никуда не уйду. Тебе придется научиться мне доверять.
Он смотрит на меня в волнении и замешательстве, а затем стремительно подходит большими шагами, быстро нарушив ту безопасную дистанцию, что я благоразумно оставила между нами. Я инстинктивно отступаю, но он продолжает приближаться. Уже совсем скоро я чувствую, что прижата спиной к стене, но он не останавливается до тех пор, пока его правая рука не упирается в стену рядом с моей головой.
Сердце бешено колотится у меня в груди. Наша близость сводит меня с ума. Я вижу его лицо совсем рядом и снова тону в его глазах. Я желаю его так, как никогда не желала никого из мужчин, и это меня пугает. Это приводит меня в ужас.
Он поправляет мне прядь волос, убирая ее за ухо, и все мое тело откликается на этот жест: по нему пробегает дрожь, которую не удается скрыть. Мне кажется, будто время останавливается, так как взгляд Кларка останавливается на моих губах. Этот взгляд полон вожделения, но в нем ясно читается и запрет, им для себя установленный.
– Тебе стоит вернуться в комнату, пока я окончательно не потерял голову, – шепчет он.
Мне бы очень хотелось, чтобы он ее потерял, чтобы дал волю своим чувствам, но только не так. Не тогда, когда он сомневается и изо всех сил старается сдержаться.
Я поднимаюсь на цыпочки и целую его в щеку. Он вздрагивает.
– Надеюсь,
