но я не думала, что он действительно подойдет ко мне и скажет это.
Ханна махнула рукой в его направлении.
— Уходи, Джефф. Ты пьян.
Он нахмурился.
— Я не пьян. Я просто говорю прямо, — он указал на меня своей пивной бутылкой. — Я помню, что пригласил тебя на свидание много лет назад. Ты сказала мне, что никогда не смешиваешь работу с удовольствием. Я должен был догадаться, что ты нарушишь это правило ради парня, если у него достаточно большой банковский счет.
Я склонила голову набок.
— Ты так себя утешаешь? Тебе легче от мысли, что я нарушила свое правило ради Дейна только потому, что он богат, а не потому, что я думала, что он стоит того, чтобы нарушить правило ради него, а не тебя?
Лицо Джеффа покраснело.
— Я говорю только то, что думают все остальные в компании.
Ханна выпрямилась.
— Я так не думаю.
— Я тоже, — сказал другой парень.
— И я тоже, — подхватил второй.
Ухмыляясь, Джефф подтащил свой стул ближе к столу и наклонился ко мне.
— Не слушай их, Виена. Они говорят о тебе гадости за твоей спиной. Все коллеги так делают.
— Если это правда, то это многое говорит о них, а не обо мне, — сказала я.
Парень рядом с Джеффом, который сделал столько же лукавых замечаний, сколько и он, положил руку Джеффу на плечо и сказал:
— Заткнись. Она не стоит того, чтобы из-за этого терять работу.
Джефф стряхнул руку своего друга и фыркнул.
— Дейн не уволит меня. Он говорил о моем повышении.
— Несколько ее слов могут лишить тебя повышения, — настаивал его друг.
Джефф издал пренебрежительный звук.
— Как будто она имеет на него какое-то влияние, — он снова перевел взгляд на меня. — В любом случае, как ты заставила его сделать предложение? Притворилась беременной?
Я вздохнула.
— Серьезно, если бы быть мудаком сжигало калории, ты был бы гребаным анорексиком. А теперь, может быть, мы могли бы поговорить о чем-нибудь другом, кроме меня и Дейна. Например, как вчера прошел день рождения Ханны.
— Или, может быть, мы могли бы заставить тебя признаться, что ты хочешь Дэвенпорта только из-за его денег, — сказал Джефф.
Я допила остатки своего напитка.
— Знаешь, твоим родителям следовало бы сбросить тебя со скалы и просто оставить аиста себе.
— Точно, чертовски, точно, — пробормотала Ханна.
Джефф одарил меня мерзкой ухмылкой.
— Ты ни разу не отрицала, что хочешь его из-за его денег.
— Какой в этом был бы смысл? — спросила я, лениво вертя в руках бокал. — Ты будешь верить во все, во что твое крошечное эго — которое, давай посмотрим правде в глаза, является эквивалентом хрупкого, чувствительного, гормонального подростка — нуждается, чтобы ты поверил. Кто я такая, чтобы вмешиваться в это?
— Действительно, кто, — надменно сказала Ханна. — Ты ей просто не нравился, Джефф. Смирись с этим и перестань быть мудаком.
— Женщины такие стервы, — съязвил он.
Каждая женщина за столом ощетинилась от такого обобщения. Джефф этого не осознавал, но он так легко объединил нас всех.
Ханна подняла руку.
— Подожди секунду. Это ты ведешь себя как осел, но женщины неправы только потому, что они заставили тебя быть таким?
Я вздохнула.
— Ты когда-нибудь замечал, как женщины всегда обвиняют мужчин, что те мудаки? Мама недостаточно обнимала их, девочки в школе смеялись над ними, бывшие подруги бросали их, их бывшие жены придирались к ним. А если ты отвергаешь парня, то это не значит, что он тебе просто не нравится — нет, это значит, что ты заносчивая, или фригидная стерва, или что-то в этом роде.
Рейчел кивнула.
— Я это заметила. Это довольно нелепо.
— Согласна, — согласилась Ханна. — Ты боишься отказать парню, потому что он может стать уродливым и устроить сцену.
— Я понимаю, что мужчинам трудно сделать шаг, — начала Лайэнн, — они должны смириться со своей неуверенностью и выставить себя напоказ. А это не так легко. Но нас не делает стервами то, если мы вежливо говорим «нет».
— Ага, — согласилась я. — Не пойми меня неправильно, не все мужчины так поступают. Некоторые воспримут это с благодарностью. Но те, кто этого не делает? Они портят все и разыгрывают сцену.
Джефф со стуком поставил бутылку пива на стол.
— Как мы перешли от обсуждения того, что Виена шлюха, к тому, что мужчины придурки?
Я сжала кулаки.
— Джефф, прекрати.
— Прекратить что? Говорить правду?
— Серьезно, Джефф, просто заткнись на хрен.
— Почему? Ты не можешь смириться с тем, что тебя называют той, кем ты являешься?
— Тебе действительно нужно перестать болтать.
— И тебе нужно перестать быть золотоискательницей, милая. Но жизнь не всегда складывается так, как должна.
Все в нашей группе замолчали. Что должно было свидетельствовать о том, что что-то было не так.
Но Джефф просто продолжал ухмыляться мне, либо слишком пьяный, либо слишком глупый, чтобы понять что-то еще.
Я предупредила его, чтобы он заткнулся, по очень веской причине — я заметила, что к нашему столику направляется некто. И теперь этот некто стоял за спиной Джеффа.
Полностью закончив с этим вечером, я улыбнулась новоприбывшему.
— Привет, Дейн.
Джефф замер. Я думала, что он рассмеется и обвинит меня в попытке разоблачить его блеф, но, когда его взгляд скользнул по людям, сидящим по обе стороны от меня — все они, без сомнения, смотрели на своего босса — краска сошла с его лица.
Он повернулся на своем сиденье и, моргая, посмотрел на Дейна. С легкостью из мачо этот идиот в мгновение ока достиг дна. Дейн стоял неестественно неподвижно, напряжение скрутило каждый мускул… заставляя меня думать о гадюке, готовой нанести удар. Его смелый взгляд был полностью сосредоточен на Джеффе, который, как мы надеялись, приходил к осознанию того, что он действительно тупой придурок.
— Дейн. Я, эм… — Джефф встал
