— Простите, — ещё раз говорю я, немного приходя в себя.
Я нервно сглатываю. Я не решаюсь посмотреть в его сторону. У него слишком неприятный взгляд. Наконец все перестают обращать на меня внимание и урок продолжается.
Я оглядываюсь на Ритку. Она прыскает, закрывая рот тетрадью. Глядя на неё, и мне почему-то становится смешно, но я сдерживаюсь и лишь слегка улыбаюсь.
Смотрю на сообщение, которое так резко нарушило спокойную атмосферу занятия. Марк.
«Прости, что был груб».
Он только сейчас извиняется? С ума сойти, прошло уже несколько часов, а он лишь сейчас соизволил написать! Не собираюсь ему отвечать! Он знает, во сколько у меня заканчиваются занятия. Приедет за мной. Надеюсь. Он ведь приедет? Если нет, то он будет дома? Надо точно сделать ещё один комплект ключей и не переживать, что могу не попасть домой. Прямо сегодня же сделаю. Марк такой непредсказуемый, порой, не знаю чего от него ожидать.
В конце пары записываю задание и стараюсь ускользнуть из аудитории, как можно скорей и незаметней. Рита со мной.
Стоим у колледжа. Подъезжает Вадим, Марка не видать.
— Подвезти тебя? — Спрашивает Вадим.
Отрицательно качаю головой.
— Марк сейчас приедет, мы договорились, что он заберёт меня.
Рита поджимает губы.
— Тогда увидимся вечером?
— Конечно!
— Собираемся к восьми, помнишь? У Влада.
Я киваю.
— Да, увидимся там.
Они уезжают, а я стою и жду. У меня кажется дежавю. Хорошо, что в этот раз на мне теплое пальто, а не тоненький плащик. Пошёл снег с дождём.
Наконец я вижу машину Марка.
Подхожу к "Шевроле", открываю дверцу и сажусь. Я гордая, но оставаться на крыльце, когда дует ветер и идёт снег с дождем, я не хочу.
Мы едем. Марк посматривает на меня время от времени. Я молчу. Мы доезжаем до дома, я выхожу и иду к подъезду. Блин! Мне же нужен второй комплект ключей! Как я забыла?!
Разворачиваюсь резко и налетаю прямо на Марка. Он отступает на шаг.
— Ты чего? Привидение увидела?
Смотрю на него, прищуриваюсь. Он улыбается. Шутим, значит?! Забыл свою утреннюю грубость?
— Нужно съездить и сделать второй комплект ключей, — говорю без тени улыбки. Хочу обойти его, делаю шаг, но Марк хватает меня за руку, разворачивает к себе.
— Ты чего такая колючая? Что случилось? Всю дорогу молчала, будто тебе кляп в рот вставили.
Зачем он опять так груб со мной?
— Не груби мне и отпусти мою руку, — тихо, но с нажимом говорю я. Не хочу устраивать скандал прямо во дворе.
— Ника! Не беси меня, — повышает он голос.
С ума сошёл? Это я его бешу?
— А ты не ори на меня, — шиплю на него.
Он отпускает меня и разводит руками.
— Да что, случилось? Почему ты злишься?
Он что, совсем дурак? Или притворяется только?
— И ты ещё спрашиваешь? Ты нагрубил мне сегодня, потом уехал, ни слова не сказав. Хочешь, чтобы я отстала от тебя? Давай я отстану!
— Чёрт, я же извинился!
Ого!
— Думаешь, напишешь мне слово «прости» и я, влюбленная дурочка, забуду все твои обидные слова и кинусь тебе на шею? Ты слишком самоуверенный, Марк! У меня есть гордость! И ты не можешь вести себя со мной так! Ты в курсе, что у меня тоже есть чувства? И ты можешь меня ранить? Хотя о чём я говорю, тебе плевать на это. Ты ведёшь себя, как ни в чём не бывало. И, между прочим, я не ответила на твоё сообщение! Неужели тебя это не навело к определенным выводам? Например, что я не хочу тебя прощать!
На последних словах воздух в моих лёгких почти заканчивается. Я замолкаю и вдыхаю глубоко. Блин, я же не хотела ссоры вот так на улице. Смотрю на Марка. Он хмуро глядит на меня. Хмуро и в то же время удивлённо.
— Открой машину, — командую я и иду к "Шевроле".
Он идёт за мной. Молчит. Не знает, что сказать? Или просто, как и я не хочет скандала на улице?
Я сажусь в машину. Пристёгиваюсь. Марк тоже садится. Вздыхает.
— Ника, прости, что я такой идиот.
Ты не просто идиот! Ты бесчувственный идиот.
— Я лезу, куда не просят!
— Ника…
— Нет, Марк, не нужно. Я не хочу сейчас выяснять отношения, отвези меня на улицу Блюхера, если несложно.
— Ника, я отвезу тебя, куда захочешь.
Он заводит мотор, и мы едем. Его слова больно ранили меня. Я только сейчас это поняла.
— Я не хочу, чтобы ты от меня отстала, — говорит Марк, смотря на дорогу.
— А надо бы!
— Нет, не надо!
Поджимаю губы, чтобы не сказать ему гадость. А так хочется! Мы доезжаем до нужного места. Я выхожу, иду к магазину, не дожидаясь Марка. Захожу внутрь, заказываю копию ключей. Нужно подождать тридцать минут, потому что очередь.
— Хорошо, — говорю пожилому мужчине и выхожу. Марк стоит у дверей.
— Долго ждать?
— Полчаса.
— Пойдём в машину.
Я молча прохожу мимо него, открываю дверцу и опускаюсь на сиденье. Марк следом за мной.
Сидим. Тишина. Я смотрю в окно на коричневую дверь магазина. Я знаю, что Марк сверлит меня взглядом. Блин это раздражает! Поворачиваюсь к нему.
— Ты скоро дыру во мне протрёшь!
Резко говорю ему.
— Ника, ты поговоришь со мной? — Марк не спокоен, точно нет.
— О чём, Марк? — Взрываюсь я. — О том, что ты обижаешь меня, а потом как ни в чём не бывало шутишь? Я, конечно, никакого права не имею лезть в твои отношения с братом, как и в твои отношения со всей семьей, потому что я чужой для тебя человек, но зачем мне грубить? Я не заслуживаю такого отношения к себе!
Он смотрит на меня недоумённо.
— Ника, ты не чужой мне человек, почему ты говоришь так?
Он тянет ко мне руки, но отодвигаюсь от него дальше, выставляю свои руки вперёд.
— Нет, не трогай меня! Ты просто меня поражаешь! Если бы ты не считал меня чужой, то давно бы рассказал мне о своей жизни!
— Я рассказал тебе!
— Что ты рассказал? О своей работе? И всё! Я даже не от тебя узнала, что ты здесь из-за отца, который бросил тебя в три года, а теперь хочет загладить вину! Мне это рассказал не ты, а совершенно посторонний человек!
При упоминании его отца, я вижу, как боль мелькает в глазах Марка. Понимаю, что его задевают мои слова, но и его обижают меня не меньше.
Я вздыхаю. Я не буду просить прощения.
— Ты простишь меня? — Говорит он сквозь зубы.
Качаю головой.
— Чёрт, — орёт он так, что я вздрагиваю. — Да, что мне сделать-то?
Он бьёт по рулю с такой силой, что мне кажется он отвалится сейчас. В его глазах плещется гнев. Он просто взбешён. Я видела его таким злым только однажды, когда он бил рыжего парня в магазине. Тогда его гнев был направлен не на меня, но сейчас! Он же выбил ему зубы! Я отодвигаюсь от него как можно дальше, почти вжимаюсь в сиденье автомобиля. Мне страшно. Рот плотно сжат, а глаза расширены. Он замечает мой страх.
— Ника, ты чего? Испугалась? — Не веря, спрашивает он. Его гнев, как рукой снимает. По выражению моего лица прекрасно можно понять, что я испытываю в данный момент.
Он наклоняется ко мне, тянет свои руки. Берёт мои дрожащие пальцы, нежно сжимает их. Нежно? Да он только что был взбешён, а через секунду уже абсолютно спокоен! Меня всегда поражает смена его настроений.
— Малыш, — стонет он, подтягивает меня к себе. Целует висок, лоб, щёки. Я даже сопротивляться ему не могу. Марк обнимает меня, прижимается к моей щеке и гладит по волосам, успокаивая, тихонько качая.
— Прости меня, любимая. Ты подумала, что я сделаю тебе плохо? Нет, нет, я никогда не сделаю тебе больно, обещаю.
Я чувствую, что мои щёки мокрые от слёз. Марк тоже это чувствует. Он вытирает мои слёзы тёплыми ладонями. Боже, какие у него ласковые руки! Я немного успокаиваюсь. Больше нет страха. Зато в душе поднимается волна нежности к этому жестокому и такому любимому человеку. Такому изменчивому.
— Маленькая моя, — шепчет он мне, смотря прямо в глаза, ища в них что-то. Он накрывает мои губы своими, пытается раскрыть их.
— Ника, давай, впусти меня, пожалуйста, — приговаривает он и снова продолжает напор. Я чувствую, как в теле разгорается знакомый жар, я больше не могу ему противиться. Мои губы раскрываются, и Марк устремляет свой язык внутрь моего рта, наши языки встречаются и сплетаются в поцелуе. Я постанываю в его руках, которые проникают мне под пальто, задирая подол. Как у него это получается? Я минуту назад боялась его, а теперь умираю от желания слиться с ним воедино. Немыслимо!
