Пнув ногой дверь в её спальню, я кривлюсь от вони алкоголя и вида переплетённых тел на кровати.
— Дарина, — мой голос звенит в темноте.
Сестра, зажатая между двух мужчин, поднимает голову и сонно зевает.
— О-о-о, братик, присоединишься? — нагло ухмыляется она.
Но моего терпения не хватает, чтобы вести себя адекватно. Я подхожу к кровати и хватаю эту стерву за волосы.
— Каван, мать твою!
— И твою тоже! — Дёргаю её за волосы и бросаю на пол.
Дарина скулит от боли, а её партнёры даже не просыпаются. Они все здесь обдолбанные.
Но мне мало той боли, которую я причинил сестре. Я ей мщу. Я мщу ей всю свою жизнь с того момента, когда понял, каким идиотом был. Дарина лезет ко мне, считает, что мы семья. Нет, теперь моя семья — это Таллия. А эта сука решила уничтожить её.
Я грубо тащу Дарину, голую и воняющую алкоголем, из спальни и швыряю её на пол в гостиной. Бросаю в неё полотенцем, чтобы она прикрылась. Но это Дарина. Она злобно подскакивает на ноги, даже не стыдясь своей наготы. А вот Таллия никогда бы себе такого не позволила. Она из другого мира. Она из чистого мира невинности и девственности. И это мой кислород.
— Как ты смеешь…
Я не позволяю Дарине закончить и хватаю её за горло.
— Ещё раз тронешь Таллию, я тебя убью. Если узнаю, что ты лезешь к ней, решила встретиться или как-то не так посмотрела на неё, я тебя убью. Если ты продолжишь травить меня, лезть ко мне и думать, что между нами что-нибудь изменится, то я тебя убью. Если ты хоть раз нечаянно встретишься с Таллией, пойдёшь искать на неё компромат или закажешь кого-то, чтобы её изнасиловали, убили, избили или причинили ей вред, я тебя убью. Я убью тебя в любом случае, если это будет касаться Таллии. Уяснила? — чётко говорю я под хрипы Дарины и толкаю её от себя.
— Нет, — с вызовом бросает сестра, растирая шею. Я дёргаюсь к ней, и только тогда она с визгом уносится в другой конец комнаты.
— Что тебе надо от меня? Я больше не хочу видеть тебя, Дарина.
Я никогда не хотел тебя видеть, а ты снова и снова появляешься в моей жизни. Ты мне никто.
— Я твоя сестра.
— Ты грёбаная шлюха, а не моя сестра.
— Это из-за тебя меня сделали такой! — обвинительно бросает она. И раньше это немного на меня действовало. Я уходил, чтобы, действительно, не чувствовать за собой вину, оттого что не уберёг её. Сейчас же всё иначе.
— Нет, я не виноват в этом. Ты рождена шлюхой. Ты стала такой по собственному желанию и меня пыталась сделать таким же.
Но знаешь, Дарина, я лучше тебя. Я хочу быть лучше, и тебе не утянуть меня снова в этот ад. Почему? Потому что у меня есть семья, это Таллия. А я свою семью защищаю всеми способами.
Хочешь жить — отвалишь от нас. Поняла?
— Она не твоя семья, Каван. Она потаскуха, которая…
— Заткнись, Богом тебя молю, Дарина. Лучше заткнись, — меня трясёт от ярости. Я не хочу убивать Дарину. Не хочу, чтобы на моих руках было больше крови. Я очищаюсь рядом с Таллией и не могу притрагиваться к ней такими грязными руками.
— Я предупредил тебя, Дарина. Я предупредил. И если ты считаешь, что моё мнение хотя бы что-то изменит, то лучше сдохни.
Ты вынуждаешь меня убить тебя, и я это сделаю. Ради Таллии. Ради моего с ней будущего. Она моё будущее. Ты моё прошлое. И я больше не привязан к этому прошлому. Я не привязан к тебе. Мы чужие друг для друга, Дарина. Я тебе не брат, ты мне не сестра.
Не ищи подвоха, я просто устал от тебя. Я устал уже давно, но ты травила меня виной. И единственный человек, который помог мне выжить, это Таллия. Она показала мне, что я лучше того дерьма, которое тебе нравится. Я лучше и чище тебя. И я буду другим для неё. Тронешь мою семью, прощайся с жизнью. Это моё последнее предупреждение, Дарина. Ты знаешь, что когда я ставлю себе цель, то всегда добиваюсь её. Помимо этого, я умею легко манипулировать страхами Энрики. Я знаю их. И тогда рядом со мной встанет Слэйн. Тебе не хочется встретить такую смерть, Дарина, поэтому начинай жить сама. Без меня. Меня в твоей жизни больше нет. Я сдох в тот день, когда ты изуродовала меня. Но именно это стало жёстким отбором для женщин. И одна из них прошла все отборы и сложности рядом со мной. Она выстояла, значит, выстою и я. А вот ты, — пренебрежительно оглядываю сестру и хмыкаю, — вряд ли выстоишь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Поэтому я предупредил тебя в последний раз. Я больше не хочу иметь что-то общее с тобой, Дарина. Если ты встретишь меня, то переходи на другую сторону улицы. Иначе я замечу тебя и убью. Я клянусь, — ставлю точку в этой истории. Я больше не собираюсь возвращаться к этому и теперь начну новую жизнь.
Другую жизнь, чтобы не бояться будущего с Таллией.
Выхожу из дома Дарины и закрываю глаза, вдыхая свежий воздух. Мне стало лучше. Да, я всегда буду помнить то дерьмо, которое было у меня в прошлом. Но теперь я могу жить с ним и сделать всё, чтобы оно мне не мешало быть вместе с Таллией.
Подходить этой женщине, настолько искренней и честной, доброй и отзывчивой, что моё сердце наполняется теплом.
Я не помню, когда был так счастлив. Правда. Еду домой с улыбкой на лице, заскакиваю в магазин и ресторан. Я не собираюсь выходить из дома сегодня. Этот день я отдам Таллии и отвечу на все её вопросы, если такие будут. Ещё мне нужно её убедить пойти со мной на свадьбу Фарелла. Да, я не боюсь. Я не боюсь. Пусть все увидят и поймут, что я больше не один. Ещё несколько часов назад я хотел отпустить Талию. Сейчас же я этого не сделаю. Я больше не буду удобным для всех. Буду удобным только для неё. И если она прикажет мне, перестать работать на Слэйна, общаться с ним или что-то подобное, то так тому и быть.
Я исполню все её желания. Я стану её волшебником.
Вхожу в квартиру и прислушиваюсь к звукам. Здесь так же тихо, как и было, когда я уезжал. Аромат клубники продолжает витать вокруг меня. Я отношу пакеты в кухню и достаю завтрак для нас обоих. Выкладываю всё по тарелкам и несу в спальню. Когда я вхожу туда, то постель пуста и внутри меня образуется панический ком. Я резко поворачиваю голову и вижу Таллию, стоящую в моей футболке, в проёме двери ванной комнаты. Страх отступает, и я улыбаюсь ей. Её влажные волосы спадают на плечи, губы ещё припухшие и от этого кажутся алыми на фоне белоснежной кожи лица. Глаза огромные, и в них сотня вопросов.
— Привет, — говорю я и ставлю поднос на кровать. Я беру букет цветов, которые купил для неё. Такие же нежные и романтичные, как она сама.
— Привет, Каван, — тихо отвечает Таллия. Её щёки розовеют, когда я протягиваю ей букет.
— Они такие красивые, — с улыбкой шепчет Таллия и вдыхает аромат чайных роз.
— Не такие красивые, как ты. — Моя ладонь скользит по её талии, и я согреваюсь в этом ореоле невинности и нежности. Я дома. С ней я дома. Рядом с ней я вижу краски, и мне больше не больно. С ней я живу по-настоящему. Чувствую себя кем-то большим, чем просто неожиданным знакомым. Как будто вчера была наша брачная ночь, а сегодня мы вместе начинаем новую жизнь.
— Как ты себя чувствуешь? — интересуюсь я.
Таллия краснеет ещё больше и смущённо улыбается.
— Хорошо. Всё в порядке. Немного некомфортно, но мне понравилось. Спасибо, Каван. — Таллия целует меня в щёку, и я горжусь собой. Я чертовски горд тем, что выдержал время, разобрался в себе, рассказал ей правду о себе, узнал Таллию и только после этого сблизился с ней. Я знаю, что Таллия особенная женщина. С ней нельзя поступать плохо или же так, как я вёл себя с другими. Она достойна самого лучшего в этом мире.
— Это пройдёт. Думаю, ты голодна. — Я веду её к кровати, и её глаза вспыхивают от радости.
— Ох, Каван, ты такой внимательный. Я не думала, что ты такой.
— Какой?
— Романтичный и заботливый. За всем этим обликом сурового, жёсткого и сильного мужчины скрывается нежный и ранимый.
Но мне нравится. Знаешь, это отличная комбинация для мужчины, — тараторит Таллия. — Я думаю, что, наверное, такими бывают самые идеальные мужчины. Я читала, что идеальных людей не бывает.
