Плутовка игриво подмигнула в ответ, что только усилило его нетерпение заполучить ее в свою постель – в любую постель, если уж на то пошло. Карета тоже сгодилась бы. Или сеновал и одеяло. Ему все равно, хотя, напомнил он себе, хотелось бы, чтобы их первый раз был особенным.
Ему придется подумать о том, где он будет любить ее, и чем скорее они поженятся, тем лучше. Об этом он тоже должен будет подумать.
Элиза взяла свою старую школьную подругу за руку, и они вместе забрались в экипаж: Элиза – первая, Пиппа – за ней. Грегори полюбовался зрелищем ее попки в бриджах и наверняка не удержался бы и шлепнул по ней, если бы не присутствие матушки и джентльменов, глазеющих на них, разинув рты.
Грегори не показал этого, но ему так не хотелось закрывать за Пиппой дверцу, так не хотелось расставаться с ней даже на секунду.
– Мы с маркизой встретимся со всеми в доме, – объявил отец и посмотрел на лорда Тарстона: – Прошу прощения за этот неожиданный визит без предварительного уведомления, Тарстон.
Хозяин небрежно взмахнул рукой.
– Для меня всегда большая честь принимать у себя в Тарстон-Мэнор маркиза и маркизу Брейди, – последовал его любезный ответ.
Когда отец с матушкой подошли к Грегори, выражения их лиц были нейтральными, но Грегори знал…
Он знал, что им не терпится остаться с ним наедине, чтобы поговорить.
– Увидимся в доме, – сказал он им, когда они проходили мимо.
Отец нахмурил брови, матушка послала ему воздушный поцелуй.
Как только они сели в свою карету, Грегори подошел к Принцу, забрался в седло и направил коня к обочине.
– Посторонитесь, – сказал он всадникам, и те без единого слова подчинились. Он заметил, что они предпочли остаться, а не ехать перед экипажами к дому.
Ну что ж. Час расплаты должен был когда-то прийти.
– Теперь можешь ехать, – крикнул он лакею-вознице.
Когда экипажи покатили по дороге, он увидел в первом склоненные головки Пиппы и Элизы. Вероятно, хлопочут над мистером Доусоном. Во втором отец и матушка смотрели прямо перед собой, а когда и они проехали, Грегори взглянул на группу джентльменов верхом на лошадях.
– Спасибо, что приехали. Все хорошо, что хорошо кончается.
– Постой минуту, – подал голос Марбери. – Тебе придется объясниться, Уэстдейл.
– Не перед тобой, – отрезал Грегори, потом взглянул на лорда Тарстона. – Но я, разумеется, должен извиниться перед вами и леди Тарстон.
– Был бы весьма признателен. – Лорд Тарстон кашлянул. – Я весь внимание, молодой человек.
– Под внешностью камердинера по имени Харроу, – спокойно проговорил Грегори, – скрывалась леди Пиппа Харрингтон, которая была безнадежно скомпрометирована своим присутствием в моей комнате в Тарстон-Мэнор. Посему будут предприняты необходимые шаги. Мы с ней отправимся на остров Гернси, где не требуется специальное разрешение, чтобы пожениться немедленно. Это, очевидно, гораздо ближе, чем Гретна-Грин. Мы отбудем утром в Торки, а оттуда поплывем на частной яхте. – Он уверенно оглядел их всех. – Вы все получите приглашение на празднование этого события в имении моего отца в Ирландии, хотя дату, разумеется, еще предстоит установить.
– Стало быть, дерзкий камердинер на самом деле леди? – Тарстон почесал ухо. – Знаете, Уэстдейл, моей жене понравится эта история. Правда, не уверен насчет леди Дамары.
– Понравится им или не понравится, догадываюсь, что через пару дней об этом будет судачить весь Лондон, – сухо заметил Грегори.
– Пожалуй, вы правы, – согласился лорд Тарстон.
– Кстати, я снимаюсь с конкурса по проектированию собачьего домика, – тихо сообщил ему Грегори. – Спасибо за возможность, но я вынужден отказаться. Теперь у меня появились другие, более неотложные проекты, которые потребуют моего времени.
Лорд Марбери издал радостный вопль.
Грегори бросил на него насмешливый взгляд:
– Я рад осчастливить тебя, Марбери.
– Еще как, – ухмыльнулся тот.
– Очень жаль, – сказал лорд Тарстон. – Но я понимаю.
Остальные всадники сочувственно закивали.
– Эти другие проекты, о которых ты упомянул, – вступил в разговор архитектор мистер Форрест, – что потребуют твоего времени… мы сочувствуем тебе, старик. Нелегкое это дело – повесить на себя этакое ярмо.
– Оно тебя раздавит, – съехидничал Марбери.
– Удачи, – сказал другой всадник. – Она тебе понадобится.
Послышался нестройный хор пожеланий удачи от других джентльменов.
– Ему не нужна удача, болваны вы этакие, – усмехнулся Дугал. – У него есть любовь. Прошу прощения за дурные манеры, лорд Тарстон.
– Ничего, ничего, – любезно отозвался лорд Тарстон.
– Да, спасибо, лорд Морган. – Грегори поерзал в седле. – Вообще-то я вовсе не собирался таким образом сказать, что требования моей будущей жены будут отнимать все мое время. У меня и в самом деле имеются другие проекты, над которыми я намерен работать. И я с нетерпением жду этого. Возможно, это произойдет в Париже, но непременно произойдет.
– В Париже? – фыркнул Марбери. – И что это за место для творческого вдохновения?
Ответом ему было молчание.
– Гм, ну да. – У Марбери все же хватило ума опустить глаза в землю. – В Париже.
Все рассмеялись, даже Марбери.
– Вот я глупая башка, – сказал он.
Никто не возразил. А потом они поскакали наперегонки друг с другом в имение, вопя во всю глотку, притворяясь, что ничто не сможет обуздать их – даже любовь. Они знали, что это не так, и были рады, что это не так.
Но пока лошади неслись по дороге, они были лихими, вольными рыцарями, подтверждая старую истину, что мальчишки всегда остаются мальчишками.
Глава 23
Пора. Пришло время. Грегори постучал в дверь родительских покоев в Тарстон-Мэнор.
– Войдите, – пропела матушка.
Пиппа, подумал Грегори, крепко стиснув руки. Просто Пиппа.
И шагнул через порог.
Отец стоял с поднятыми в стороны руками, камердинер чистил ему сюртук.
– Ты закончил, Патрик?
– Да, милорд. Вы выглядите превосходно.
Грегори встретился взглядом с Патриком и любезно кивнул. Он уже никогда не сможет смотреть на камердинеров, как смотрел раньше.
Матушка сидела в кресле-качалке и шила. С ослепительной улыбкой она подняла глаза.
– Ты нипочем не догадаешься, что я шью, – проговорила она, словно в этот день не случилось ничего из ряда вон выходящего.
– Что? – Грегори заглянул ей через плечо.
– Это старый свадебный фрак твоего отца. Тот, который он надевал, когда женился на твоей матери. Он нуждается в починке, и мне пришла прихоть взять его в Долиш.
Грегори был ошарашен:
– Зачем тебе чинить его? Тем более что… он надевал его на свадьбу с моей матерью?
