От одежды избавлялись где-то между ласками и поцелуями, хорошо хоть снимать много не пришлось. От Мелли сегодня как-то иначе пахло — и дело было не в парфюме. Казалось, что сегодня она еще желаннее обычного, но подумать о причинах такого ощущения времени не было. Наверное, это можно сравнить с жаждой. Жаждой Мелиссы.
Стоять было не слишком удобно, поэтому вскоре они оказались на кровати, сплетаясь во что-то цельное, где Алану сложно было сказать, кого он сейчас целует и кто ласкает его.
Когда желание изучать тела друг друга чуть улеглась, Алан скользнул руками между ног Мелли — его прикосновение к клитору вызвало у малышки громкий стон, а между складочек было так мокро, что даже слишком. Смотрела она словно сквозь него — глаза затуманились, губы, припухшие от поцелуев, приоткрыты, а на шее и между грудей выступили капельки пота.
Внезапно возникла мысль, что одну позу — ни в какой из ее разновидностей — они никогда не испытывали с Мелли. И раз уж сегодня она сама этого хочет… Алан встал на колени, легко поднял Кроху на руки, а после усадил на Берти верхом, становясь за ее спиной. Берти привстал на локтях.
— Боже… ты меня с ума свести хочешь, — хриплым голосом сказал он.
Алан засмеялся. Сейчас он не видел лица Мелли, но подозревал, что Берти открывается прекрасный вид.
— На лошади кататься умеешь? — наклонился Алан к уху Мелиссы.
Та едва ощутимо кивнула.
— Ну, так вот твоя лошадка. Привстань.
Когда Мелли приподнялась, Алан обхватил рукой член Берти, пару раз огладил его. Мелли сама подвинулась поближе, чтобы занять более удобную позицию и, с помощью Алана, медленно опустилась на член. Она дышала часто и почти полностью опиралась на Алана. Не двигалась. Берти откинул голову назад, словно боялся даже смотреть на них.
Алан прикусил ушко Мелли, с наслаждением очертил ладонями все изгибы ее тела, потом положил ладони ей на бедра.
— Не столько вверх-вниз, сколько вперед-назад, поняла? — шепнул он ей.
Мелли не стала отвечать — откинула голову назад и начала двигаться. Алан ей помогал, направляя и задавая темп, который обычно нравится Берти. Комнату наполнили громкие стоны, Берти окончательно упал на кровать и лишь рассматривал их, не отводя взгляд ни на секунду.
Алану и самому казалось, что он сходит с ума. Тот, последний раз их близости сам всплывал в памяти. Прижимая к себе Мелли, ощущая как ее попка во время движений нет-нет, да касается его члена… возбуждение и его накрывало волнами.
После долгого воздержания Крохе тоже не потребовалось много времени, чтобы дойти до оргазма. Да и поза такая, что девочки обычно в ней кончают быстрее. Она задрожала сильнее, откинулась на Алана, практически повиснув на его руках, закинула руку вверх, обнимая его за шею, цепляясь за него… и замерла, судорожно вдыхая.
Алану пришлось чуть приподнять ее, чтобы Берти мог сам продолжил. Движения стали грубее, — в таком положении сложно сохранять плавность, когда ты снизу, — и Мелли тихо постанывала, все еще цепляясь за Алана. Но вскоре все закончилось — у Берти от напряжения вздулись вены на шее, он весь покрылся потом, который заметно поблескивал в сумраке их комнаты…
Алан уложил Мелли на кровать, и сама она потянулась к нему за поцелуем. Алан не смог подняться — навалился сверху, целуя ее, слизывая солоноватые капельки пота с шеи, ощущая ладонями шелковистую кожу…
— Тебе понравилось быть сверху? — спросил он, приподнимаясь на локтях.
Прежде расслабленное лицо Мелиссы стало задумчивым, а после — словно немного испуганным.
— Нет, — ответила она после непродолжительной паузы.
Алан засмеялся, слыша смех Берти практически эхом к собственному. Мелли надула губки, и Алан не сдержался — прижался к ней теснее, чтобы поцеловать. А когда оторвался от ее губ, услышал голос Берти:
— А как тебе нравится?
Мелли повернула голову в его сторону и чуть улыбнулась. Она шире расставила ноги и согнула ноги в коленях:
— Как сейчас, — почти шепотом призналась она.
Алан воспринял это как призыв к продолжению.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
***
Из окна пахло морем и свежестью. Мелли было жарко, но вылезать из тесных объятий Алана и Берти не хотелось. Наоборот, самой хотелось прижаться теснее, гладить руками, целовать и пробовать на вкус. Они даже о чем-то говорили — какие-то глупости, перемешанные с фразами о ее красоте.
Мелли молчала. Наверное, весь запас своей смелости и дерзости она уже израсходовала, поэтому могла лишь молча восхищаться. Скользить ладонью по рельефному торсу, заглядывать в бездонные глаза, обнимать широкие плечи, слушать голос, который заставлял внутри нее что-то подрагивать ему в унисон. Когда они немного остыли, Алан внезапно засуетился, вставая с кровати:
— Пойду ванну наберу.
Мелли непонимающе посмотрела на него. Она устала, но, откровенно говоря, надеялась на продолжение. Раньше они никогда не ограничивались парой раз за ночь, Мелли в ванной уже практически засыпала, обессиленная от множества оргазмов. Берти, видимо, заметив ее растерянность, мягко поцеловал ее в висок, прижимая к себе теснее:
— Я бы тоже продолжил наше… близкое общение. Но завтра вечером бал, а лир Тибольд остался в Отолья. Боюсь, еще разок — и ты без него с кровати не встанешь.
Мелли почувствовала, что щеки запекло: как легко они угадали ее мысли.
— Но я запомню это на будущее, — тихо засмеялся Берти. — Вернемся домой — и сдам тебя Алану… А то он за пару недель вынужденного воздержания едва всех своих помощников не распугал.
Мелли немного потерянно повернулась в сторону Берти. Запоздало доходило, что все это время, пока Мелли гадала о причинах своего положения, ничего не было и между Аланом с Берти. Это рождало в груди какие-то странные эмоции, которым Мелли не могла найти названия. Ей было… приятно? К н и г о е д . н е т
Вскоре Алан вернулся из ванной, поднял ее на руки и сам отнес в воду. Здесь тоже было огромное арочное окно; плитка лазурного оттенка навевала мысли о море. Сейчас за окном довольно темно — их комнаты смотрят на восток. Морская вода играла красноватыми бликами. Алан зажег в ванной не светильники — на подносе стояло с десяток свечей и сейчас создавали здесь какую-то особую атмосферу.
В Алом Замке, в комнате Алана, был практически бассейн. Здесь же пришлось перелезать через бортики и размещаться втроем с некоторыми трудностями — Мелли полулежала на Алане, Берти сидел напротив и с коварной улыбкой массировал ее ступни. Обычно Мелли боится щекотки, но сейчас тело казалось будто немного чужим, поэтому прикосновение только порождали волну приятных мурашек. А от его внимательного взгляда хотелось куда-нибудь спрятаться.
— Мне кажется, или у Мелли грудь стала больше, — наконец выдал он.
Теперь она почувствовала, что краснеет. Алан тихо засмеялся и накрыл своей ладонью грудь Мелли, словно измеряя.
— Действительно. Кажется, все те два хваленых килограмма ушли в грудь. И это не потому что кушать стала лучше.
Мелли надулась:
— Я нормально ем.
От смеха Берти и Алана даже вода в ванной заплескалась. Берти, выпустив ее ступню, чуть откинулся назад:
— Я помню, как зашел к тете, а все ее фрейлины уговаривают тебя съесть еще одно пирожное. Как там она сказала? Худенькая — это модно, но что в ключицы можно по яйцу вкладывать — это ненормально.
Теперь Мелли смутилась, вспомнив, что и сама когда-то так думала. Кажется, целую жизнь назад, а на деле — совсем недавно…
Увидев, что оба мужчины все еще ждут ее ответа, недовольно буркнула типичное оправдание всей своей семьи:
— У нас все худые.
Алан обнял ее сильнее и поцеловал чуть выше виска:
— Но ты — особенно. Это из-за переживаний в большей степени… но ты смотри, терпение лира Тибольда скоро закончится — и он начнет тебя пичкать специальными смесями для набора веса.
Мелли обиженно вздохнула. То, что все вокруг постоянно пытаются ее накормить, начинало раздражать. Но она и правда похудела еще в рабском доме — и кормили невкусно, и аппетита не было.
