На следующий день, после того, как Эрик предложил мне переехать к нему, в спальню ворвалась Богдана:
— Папочка, я уже проснулась! — девочка осеклась, увидеть нас спящих в обнимку она не ожидала.
Слава Богу, что хоть укрылись среди ночи и не травмировали психику ребенка своими телесами.
— Доброе утро, — я натянула одеяло еще выше. Как-то не так я хотела встретиться с ребенком.
— Кира, пойдем на кухню, — предложила шепотом девочка, — пока папа спит, мы приготовим с тобой что-нибудь.
— Ага, — невпопад буркнула я. Дементьев лишь накрыл головой подушкой. «Не выспался, бедненький», — ехидничала я про себя. Вслух, понятное дело, я об этом не говорила. — Иди, я сейчас буду. — Отослала ребенка и выбралась и плена одеяла. Не при Богдане же мне одеваться?!
Через несколько минут, умывшаяся и кое-как сумевшая привести себя в порядок я, — чистить зубы пальцем это то еще извращение, скажу вам, — появилась на кухне.
Богдана уже вовсю хозяйничала. Достала из холодильника молоко, яйца, а из стола пакет с мукой.
— Что готовим? — решила сделать вид, что не понимаю, для чего все эти продукты оказались на столе.
— Ну, Кира! — вскинула руки Богдана. — Как ты не могла понять? — качала головой девочка, а я скрывала улыбку от нее. В этот момент малышка была копия Эрика. Обожаю их обоих! — Мы будем жарить блины. — Деловито сказала Богдана и, подражая мне, стала разбивать ножом яйца.
От усердия она высунула язык и сосредоточилась на данной ответственной миссии. Я объясняла как-то девочке, что нужно внимательно следить, чтобы скорлупа не попала в тарелку. Урок Богдана усвоила.
— Слушаюсь, мой генерал! — шутливо отозвалась я и занялась делом.
Взбила яйца, добавила соли, муки, молока, все тщательно размешала. Пока Дементьев спит, мы с Богданой позаботимся о завтраке. Благо, что сегодня суббота и никуда не надо спешить.
Вскоре на сковороде скворчало масло, а Богдана помешивала тесто.
— А можно я налью первый блин на сковородку? — малышка даже сложила руки перед собой, так ей хотелось сделать это.
Разве можно отказать этому ангелочку?
— Конечно. Держи половник, но набирай немного. — Советовала я, а сама встала в сторонке.
— Ура, у меня получилось! — Богдана эмоционально хлопнула в ладоши и обняла меня.
— Такими темпами ты вскоре и сама всему научишься. — Похвалила я ребенка. — Будешь папу баловать. — Добавила и это.
Богдана засияла от моей похвалы, а мое сердце сжалось. Как же не хватает этой девочке матери! Она тянется ко мне, это видно, но думаю, она бы тянулась и к любой другой женщине. На этой мысли я остановилась. Она мне совсем не понравилась. Мне хотелось, пусть это и было слишком эгоистично, чтобы Богдана тянулась только ко мне!
Чмокнув девочку в макушку, я отошла к столу, надо бы еще поставить воду на кофе, да приготовить омлет. Одних блинов будет мало. Богдана внимательно следила за блином, а я налила воду в джезву, достала корицу и другие пряности. Потом взбила яйца с молоком, порезала бекон, помидоры и зелень. Вылив всю смесь на сковороду, я улыбнулась. Завтрак для моего мужчины почти готов. Как все-таки красиво звучит это сочетание слов! Мой мужчина…
Мы вместе дожарили блины, а потом накрыли стол. После этого мы отправились в комнату Богданы, следует заплести девочку.
Расчесала ее, потом заплела косу.
— Кира, — Богдана повернулась ко мне, — а ты знаешь, я уже почти не обижаюсь на папу. — Неожиданно сказала она.
— Папа будет этому очень рад. — Завязав резинку на конце косы, я улыбнулась. — Он очень беспокоился о тебе.
— Я знаю.
Позади нас раздался голос Дементьева.
— И чем это здесь занимаются мои девчонки? — Эрик обнял нас обеих.
— Кира меня заплетала. — Похвасталась малышка и показала косу отцу. — А еще мы приготовили завтрак. Напекли блинов.
— Ничего себе! — искренне удивился Эрик. — И когда это вы успели? — он прижался щекой к дочке.
— Ой, папа, ты колешься! — возмущенно завозилась девочка. — Тебе надо побриться!
— Ладно, идем завтракать. — Я силилась сдержать улыбку, которая так некстати появилась, но не вышло. Эрик спросонья был таким забавным. Лицо помятое, со следами от подушки, взъерошенные волосы, это последствие моих бурных ласк… Такой милашка!
— Кто милашка? — вдруг нахмурился Дементьев.
— Ой, я это сказала вслух? — округлив глаза, потянула Богдану за собой. — Идем на кухню.
— Папа, пора умываться. — Отдала приказ девочка и убежала из комнаты.
— Командирша! — восхищенно сказал Эрик, и притянул меня к себе. — Доброе утро, Кирюш. — Мы нежно целовались.
Поцелуи с любимым человеком повышают настроение в разы!
— Идем, — я с трудом перевела дыхание, — а то Богдана нас потеряет.
— Я скоро буду. — Эрик скрылся в ванной комнате.
Мы с Богданой расположились за столом, и минут через пять к нам присоединился Эрик. Мы обменивались шуточками, всем было хорошо и легко, но вот Эрик стал серьезным.
— Заяц, мне нужно с тобой серьезно поговорить.
Девочка замерла и настороженно посмотрела на отца. Я и сама не могла понять, о чем же таком серьезном Дементьев собирается говорить с дочерью.
— Как ты смотришь на то, что теперь Кира будет жить с нами? — выпалил Дементьев.
Я чуть не застонала вслух. Ну, вот чем он думал? Нельзя же так резко вываливать на ребенка такую информацию! Надо было сначала подготовить Богдану, зайти издалека и пространно говоря, узнать, что она на самом деле об этом думает.
— Вы собираетесь пожениться? — прямо спросила девочка.
А я чуть не зааплодировала Богдане. Молодец! Как она отца поймала, а? Эрик моргнул, такого вопроса он не ожидал, конечно. Про женитьбу-то он речь не вел. И как он будет выкручиваться, интересно.
Я сложила руки на груди. Смотрела на Эрика, лукаво улыбаясь. Мой взгляд прожигал его. «Ну и что ты на это ответишь?», казалось, говорил он.
Эрик спокойно сложил салфетку, словно ничего и не происходило.
— Конечно, собираемся, но чуть позже. — Ехидно улыбнулся Дементьев. — Когда Кира к этому будет готова.
Ах, он… Коварный тип!
Богдана с удивлением посмотрела на меня:
— Кира, ты, что не хочешь замуж за папу?
Я прибью Дементьева! Он сидел и нагло усмехался, пока я искала подходящие слова для Богданы. Ну и кто он после этого? Гад, самый настоящий!
— Ну что ты, солнышко. Все хотят замуж. — Но ответ мой был уклончивый. Ну а чего Эрик хотел? Чтобы я бросилась к нему на шею с криком: «Я ваша навеки» (с)? Я-то могу, но что потом будет делать Дементьев?
