- Да, конечно!
- Замечательно. Герр Штойбле, мистер Шона, на вас финансовая часть и постарайтесь учесть все риски. Том, на вас ложится проработка будущей модели нашей работы в новых условиях, согласуйте с Малькольмом и Герхардом. Пьер, вы свяжитесь с американскими партнерами, попросите деталей. Да, вот еще что, Том - нужна будет информационная поддержка в прессе, на телевиденье. Проработайте вопрос о том, как наше начинание подать в самом выгодном свете. Если понадобится - привлекайте хоть герра Хаейка, хоть мистеров Стиглера с Бьюккененом, хоть месье Алле. Думаю, что если ведущие страны не увидят в нашей кооперации политических мотивов, то все у нас получится. Ну и все остальные, господа, если у кого-то есть дельные соображения, я прошу помочь. Если все пойдет нормально и не выявится подводных камней, вскоре мы сможем избавиться от солидной части накладных расходов. Думаю, через год все будет ясно. Идея или проявит себя или тихо умрет. Что у нас дальше, Генрих?
Визенбергер поднял со стола к подслеповатым глазам бумажку - он всегда неважно видел, но очки не носил из-за нежелания показаться старым - и зачитал:
- Мистер Шона по вопросу о внесудебной сделке со Standard Chartered.
- Да, верно, - над столом поднялся Малькольм. - Если позволите, джентльмены, то я вам напомню суть. История вкратце выглядит так. Пару лет назад одна из подконтрольных SC структур предприняла атаку на...
- Мы все помним, Малькольм, - перебил я. - Давай к делу! Зачем ты нас собрал?
- Тогда вы, должно быть, помните, что между нами по предмету спора было заключено соглашение на условиях Texas shoot-out?
- Не томите, Малькольм! Сколько они предлагают?
- Девяносто шесть долларов за акцию!
- Год назад эта бумага стоила сто тридцать! - возмутился жадный Штойбле.
- А три года назад едва дотягивала до семидесяти. Год назад между нами шла война и спекулянты задирали котировки вверх, надеясь сбыть бумаги подороже либо нам либо Standard Chartered. Мы с ними сидели на своих пакетах, подавали друг против друга иски и дорог был каждый лишний процент, чем спекулянты и воспользовались, загнав цены в небеса. Если помните, с тех пор рынок ходил уже к восьмидесяти пяти, - терпеливо объяснил Шона.
- Сколько они стоят сейчас?
- Девяносто три.
- Что вы думаете, господа?
Я, в общем, представлял, что большинство выскажется за продажу Standard Chartered нашего пакета. Я пишу "нашего", потому что хоть я и был всюду главным акционером, с моими партнерами у нас тоже было соглашение на правах tag-along: если я продавал акции, они имели право "сесть на хвост" и потребовать, чтобы их бумаги были куплены на тех же условиях. Цена предлагалась действительно неплохая, концерн уже полтора года трясло как в лихорадке, что всегда бывает, когда два крупных акционера не могут поделить власть. В общем, перспективы предприятия выглядели не очень радужными - за время противостояния конкуренты солидно вырвались вперед, порадовав акционеров хорошими дивидендами, а рынки - новыми товарами. Но на заводах было полным-полно тех самых "стажеров" из Союза, которых дельцы из Standard Chartered постараются выбросить прочь, как только приобретут полный контроль над фирмой.
Так и вышло: двенадцать против четырех проголосовали за продажу, но последнее слово оставалось за мной.
- Малькольм, - сказал я, - мы же можем выставить встречное предложение?
- Они только этого и ждут, Зак, - ответил он.
- Откуда информация?
- От Берни Бернштайна, - Шона напомнил мне о хитром лондонском еврее, свихнутом на своих яхтах и зарабатывавшем поиске неофициальной информации.
- Сколько раз Берни ошибался?
- Случалось, - пожал плечами Шона. - Я не считал.
- Предложи им девяносто девять с половиной, Малькольм. Либо мы выкупим их пакет по этой цене, либо уступим свой. На меньшее я не согласен!
- Но! - вскричали сразу несколько голосов. - Мистер Майнце!
- Успокойтесь все! - попросил я, поднимаясь из кресла.
Встав за спиной Визенбергера, я положил ему на плечо руку и спросил:
- Господа, я вам обещал хорошо заработать на нефти? И я выполнил свое обещание - войска Саддама в Кувейте, Вашингтон готовит освободительную акцию, нефть стоит втрое против цен полугодичной давности. Я обещал вам, что русская нефть не подорожает для ваших заводов ни на пфенниг? Так оно и есть. Я обещал вам участие в наших проектах американцев? И, насколько я знаю, наши облигации едва не на треть выкупаются Биллом Гроссом и Марком Мебиусом? Сейчас я вам говорю - Standard Chartered могут заплатить больше! А если могут - пусть платят! В прошлом году они пытались скупать бумаги по сто тридцать, с какой стати сейчас мы должны уступать по девяносто шесть?
Я так себя расхвалил, что вдруг невольно вспомнил гашековского немецкого графа или барона, который внушал своим крестьянам что-то вроде: "Я буду вас картошить! Ви, детка, должен молийтс Богу об майне!" Мне стало смешно, я едва не хрюкнул, пришлось отвернуться и сделать вид, что пересохло в горле.
- Хорошо, - заключил Шона. - Видимо, реалии рынка нам не стоит брать в расчет?
- Какие реалии, Малькольм? Я не прошу от них сто тридцать. Мне нужно девяносто девять с половиной! И не стоит афишировать сделку по продаже четырех заводов, ведь без них эти бумаги не стоят и цента. А ты, Малькольм, приобретешь соответствующие опционы на акции, чтобы, когда все вскроется, мы могли хорошо заработать на падении котировок. Пусть подавятся!
Весь концерн, по сути, состоял из десятка заводов в разных частях света. Четыре из них - совершенно новенькие, дающие две трети выпуска продукции и мы тихонько продавали их в розницу сингапурским и тайваньским компаниям, в которых имели долю. Оставшиеся полдюжины едва-едва могли выпускать треть при гораздо худшем качестве товара. По завершении обеих сделок у Standard Chartered должны были появиться серьезные проблемы: потеря рынков, падение котировок, отягощение кредитами. Конечно, все происходило не так гладко, как хотелось бы, пришлось изрядно вычистить менеджмент компании от тех, кто работал на SC и обеспечивал инсайд (ведь по-другому, по-честному, такие сделки не совершаются - никому не нужен кот в мешке). Спасибо Тому и Лу, их люди вычислили двурушников достаточно быстро. Шестерых, которых оказалось легко заменить, просто уволили, последовательно, вместе с проводимым плановым сокращением, двоих повысили в должности и стали кормить дезой, а одного - совершенно незаменимого инженера - пришлось до времени отправить в длительную командировку в Среднюю Азию, где для него нашлось очень важное дело, но где он оказался полностью отрезан от информационных потоков и никак не мог навредить. Другая, чуть менее самонадеянная компания, давно бы отступила, но кто-то важный в SC закусил удила или просто уже не мог сдать назад, чтобы не испортить свое реноме. К тому же два наших ренегата-вице-президента исправно скармливали ему тщательно подготовленную дезинформацию, что еще сильнее утверждала нашего пока безымянного противника в своем превосходстве. Он самонадеянно думал, что видит мой концерн словно на выставке под стеклом, но очень сильно ошибался в том, что кому-то нравятся недружественные поглощения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
