У него было красивое лицо, но невыразительное для человека, обладающего таким богатством и положением. Возможно, подумал Пол, эта маска, специально заготовленная маска.
- Добрый день. Я Эрнст Лоринг. Обычно я не принимаю незваных гостей, особенно тех, что просто въезжают в ворота. Но мой дворецкий объяснил вашу ситуацию, и должен сказать, что я заинтригован.
Старик говорил на хорошем английском. Маккой представился и протянул руку, которую Лоринг пожал.
- Рад наконец с вами познакомиться. Я очень много читал о вас.
Лоринг улыбнулся. Чего-нибудь подобного он, наверное, и ожидал.
- Вы не должны верить ничему из того, что читали или слышали обо мне. Боюсь, что прессе нравится изображать меня гораздо более интересным, чем я есть на самом деле.
Пол выступил вперед и представил себя и Рейчел.
- Приятно познакомиться с вами обоими, - сказал Лоринг. - Почему бы нам не сесть? Напитки сейчас подадут.
Они расселись в неоготических креслах и на софе, которая была развернута к камину. Лоринг повернулся к Маккою:
- Дворецкий упоминал о раскопках в Германии. Я читал статью об этом позавчера, кажется. Конечно, работы требуют вашего постоянного внимания. Почему вы здесь, а не там?
- Там нечего искать.
Лицо Лоринга выражало любопытство, ничего более. Маккой рассказал хозяину дома о раскопках, трех грузовиках, пяти телах и буквах на песке. Он показал Лорингу фотографии, сделанные Альфредом Грумером, вместе с еще одной, сделанной вчера утром после того, как Пол превратил оставшиеся буквы в надпись «ЛОРИНГ».
- У вас есть какие-либо объяснения, почему мертвец нацарапал ваше имя на песке? - спросил Маккой.
- Не думаю, что это сделал он. Как вы сказали, это только ваши домыслы.
Пол сидел молча, довольный тем, что позволил Маккою вести беседу, и оценивал реакцию чеха. Рейчел, казалось, тоже изучала старика.
- Однако, - продолжал Лоринг, - я понимаю, почему вы можете так думать.
Первоначальные несколько букв в некотором роде последовательны.
Маккой встретился взглядом с Лорингом.
- Пан Лоринг, позвольте мне перейти к делу. Янтарная комната была в той пещере, и я думаю, вы или ваш отец были там. Неизвестно, до сих пор ли панели находятся у вас. Но я думаю, что когда-то они у вас определенно были.
- Даже если бы я обладал таким сокровищем, зачем мне было бы признаваться в этом вам?
- Вы бы не признались. Но вы бы не захотели, чтобы я сделал эту информацию достоянием прессы. Я подписал несколько соглашений о трансляциях с агентствами новостей по всему миру. Эти раскопки для меня - банкротство, но такая информация - настоящий динамит. Она позволит мне компенсировать по крайней мере некоторую часть того, что собираются получить мои инвесторы. Я предполагаю, что русские будут действительно заинтересованы. По слухам, они могут оказаться, мягко говоря, настойчивы в возвращении своего потерянного сокровища.
- И вы подумали, что я, возможно, захочу заплатить за молчание?
Пол не верил своим ушам. Он что, собирается трясти старика как грушу? Он и понятия не имел, что Маккой приехал в Чехию, чтобы шантажировать Лоринга. И Рейчел явно тоже.
- Подождите, Маккой, - сказала Рейчел с раздражением. - Вы не говорили ни слова о вымогательстве.
- Мы не хотим в этом участвовать! - эхом откликнулся Пол, чтобы поддержать позицию бывшей жены.
Но Маккоя было не удержать.
- Вам двоим придется смириться с моей программой. Я думал об этом всю дорогу. Этот человек не покажет нам Янтарную комнату, даже если она у него есть. Но Грумер мертв. Еще пятеро человек мертвы в Штодте.
Ваш отец, ваши родители, Макаров - все мертвы. Трупы повсюду.
Маккой свирепо взглянул на Лоринга.
- И я думаю, этот сукин сын пытается внушить нам и всему миру, что ему ничего не известно!
Жилка пульсировала на лбу старика.
- Неслыханная грубость, пан Маккой! Вы приходите в мой дом и обвиняете меня в убийстве и воровстве?
Его голос был твердым, но спокойным.
- Я вас не обвинял. Но вы знаете больше, чем хотите сказать. Ваше имя упоминалось вместе с Янтарной комнатой в течение многих лет.
- Это слухи.
- Рафаль Долинский, - сказал Маккой.
Лоринг ничего не ответил.
- Он был польским репортером, который связался с вами три года назад. Он отправил вам отрывок статьи, над которой работал. Приятный человек. Он мне действительно понравился. Очень решительный.
Подорвался на руднике несколько недель спустя. Вы помните?
- Я ничего об этом не знаю.
- Рудник рядом с тем, который внимательно осматривала судья Катлер. Может, даже тот самый.
- Я читал об этом взрыве несколько дней назад и не понимаю связи.
- Могу поспорить, - усиливал нажим Маккой, - прессе понравятся мои предположения. Подумайте об этом, Лоринг. Это попахивает замечательной историей.
Международный финансист, потерянное сокровище, нацисты, убийство. Не говоря уж о немцах. Если вы нашли янтарь на их территории, они тоже захотят вернуть его. Русским бы тоже кое-что перепало.
- Господин Лоринг, - вмешался Пол, - я хочу, чтобы вы знали, что ни я, ни Рейчел ничего не знали об этом, когда согласились сюда приехать.
Нашей заботой было разузнать что-нибудь о Янтарной комнате, удовлетворить некоторое любопытство, вызванное отцом Рейчел, ничего более. Я юрист. Рейчел - судья. Мы бы никогда не стали участвовать в шантаже.
- В объяснениях нет необходимости, - отрезал Лоринг.
Он повернулся к Маккою:
- Возможно, вы правы. Домыслы могут стать проблемой. Мы живем в мире, в котором общественное мнение гораздо важнее правды. Я понимаю эту настойчивость больше как форму страховки, нежели как шантаж.
Улыбка скривила тонкие губы старика.
- Понимайте как хотите. Все, чего я хочу, - это чтобы мне заплатили. У меня серьезная проблема с наличными, и я должен объясняться перед многими людьми. Цена молчания повышается с каждой минутой.
Лицо Рейчел было сурово. Пол чувствовал, что она готова взорваться. Маккой не понравился ей с самого начала. Она с подозрением относилась к его повелительной манере, была озабочена тем, что они ввязались в его деятельность. Теперь она его услышала. Он виноват в том, что они так глубоко в этом увязли. Его проблема теперь вытащить их.
- Могу я кое-что предложить? - спросил Лоринг.
- Пожалуйста, - сказал Пол, надеясь на хоть какое-то здравомыслие.
- Мне нужно время, чтобы обдумать создавшуюся ситуацию.
Конечно, вы не планировали ехать сразу обратно в Штодт. Переночуйте здесь. Мы поужинаем и поговорим немного попозже.
- Это было бы прекрасно, - быстро отреагировал Маккой. - Мы все равно планировали найти где-то здесь гостиницу.
- Отлично, я попрошу дворецкого принести ваши вещи.
***
«Гауляйтеру Эриху Коху - от доктора Альфреда Роде, директора музеев искусств, Кенигсберг, 9 августа 1941 Считаю крайне необходимым обратиться к Вам по следующему вопросу.
В то время как наши отважные воины… продвигаются к Петербургу, в огне войны гибнут культурные и исторические ценности мирового значения.
Не исключено, что такая участь может постичь и замечательнейшее произведение рук выдающихся мастеров, Янтарную комнату, национальную гордость Германии, находящуюся ныне в Екатерининском дворце города Пушкина (Царское Село).
Необходимо принять все меры для возвращения этого шедевра в лоно родины и, поскольку она сделана из прусского янтаря, в Восточную Пруссию, в Кенигсберг.
Как директор музеев искусств Кенигсберга я гарантирую ее принятие и размещение в одном из помещений Кенигсбергского замка.
Хайль Гитлер!»
«Альфред Роде - тайному советнику доктору Циммерману, 2 сентября 1944 Глубокоуважаемый г-н тайный советник!
Несмотря на полное разрушение Кенигсбергского замка взрывными и зажигательными бомбами, меры противовоздушной защиты, которые мы приняли, оправдали себя. Прошу Вас сообщить… г-ну директору доктору Галю, что Янтарная комната осталась неповрежденной, кроме шести цокольных пластин…
Роде, директор».
«Альфред Роде - в Культурное управление г. Кенигсберга, 12 января 1945 года Я упаковываю Янтарную комнату в ящики и контейнеры. Как только это будет выполнено, по распоряжению провинциального хранителя эти панели должны быть эвакуированы в Саксонию, а именно: они будут перевезены в Вексельберг близ Рохлица. Так как ответственность за янтарные панели приняло на себя городское управление, то я прошу получить согласие на эту меру от господина обер-бургомистра».
ГЛАВА LIII
Замок Луков, Чешская Республика Четверг, 22 мая, 15.00 Сюзанна отворила дверь спальни. Дворецкий сказал по-чешски:
- Пан Лоринг хочет видеть вас, пани, в Комнате предков. Он просил, чтобы вы шли черным ходом. Держитесь подальше от главных залов.
- Он сказал зачем?
- У нас ночуют гости. Это может быть связано с ними.
