Хелен уже выяснила, что в самом Кешреоне часто соревнуются в боевом мастерстве, всё-таки суровые там края. Причем женщины наравне с мужчинами могут выходить на стрельбище. Но почему такая бойкая кешреонка вдруг пасует? Если она так волнуется каждый раз рядом с Артамом, значит, какая-то искра между ними всё же есть? И ее можно раздуть до огня любви?
– Да, вы. Я настолько уверена, в вашей победе, потому что граф предпочитает холодное оружие всем прочим, что даже готова заключить пари! Ой, хотя нет! Вдруг эйр Уеаткон немного... смухлюет? Исключительно, чтобы не опозориться перед вами, Ваша Светлость. Ведь у него воздушная стихия, что ему стоит чуть подправить полет стрелы...
Рассказывать, как Артам сдул ее нан, не будет. Чтобы не пришлось объяснять, почему она посмела выпустить нан против королевского сына.
– Пусть только попробует использовать ее на турнире! – тут же выдала Алемгульдана, подобравшись, как перед боем.
И теперь уже с упрямым вызовом в ореховом взгляде глянула на своего жениха, чуть прищурившись. Словно оценивая заново.
Только Лернавай именно в этот момент тоже глянул в их сторону. И бровь его вопросительно поднялась. Едва сдерживающая смех Хелен тут же опустила голову, понимая, что скоро ожидается новый допрос от жениха. Вот точно дознаватель опять заподозрил ее в каком-нибудь подстрекательстве.
"И он опять прав, – хмыкнула девушка про себя. – Только я ни за что не признаюсь в сводничестве! Это же... недостойное эйры занятие".
Глава 28
Глава 28
В академию они не поехали. Ни вечером, ни следующим утром.
Хелен хотела возмутиться, что ее опять запирают, но Вакрок тоже оставался дома. Как выяснилось, часть столичных семей, узнав о попытке отравления в столовой, также разобрали своих деточек до той поры, пока не найдут виновных. И не потому, что им было жалко каких-то чуть не пострадавших студентов. Имя Бальмануг на этот раз не всплыло, как рассказывал Вакрок, управление специально утаило имя жертвы. Просто многим знатным семьям меж собой, видимо, было что делить. Враги у них были, как и страх, что следующим могут отравить вот так же их ребенка. Какие-то семьи особо тряслись над своими наследниками, которых, если что, и заменить было некем: в знатных семьях действительно было немного сыновей. А хорошо одаренных еще меньше, обычно именно первенцы проявляли больше всего родовой дар. И если в академии – в королевской, какой кошмар! – так легко подкупить прислугу даже для убийства эйра, то кто же отпустит туда свое чадо?
Так что пока в академии охрана и оба Управления порядка и безопасности переворачивали всё вверх дном, у многих студентов образовались небольшие каникулы. И в доме герцога двое студентов проводили это время с пользой, иногда даже с удовольствием.
Утром первого "рабочего" дня седьмицы Хелен в штанах, то есть в тренировочном костюме отправилась во флигель Абурса. Где была встречена на пороге его возгласом:
– Что, соскучилась по мне, Бальмануг? Или не по мне?
Оба сына герцога тоже были здесь, а также еще пара мужчин постарше, и все обернулись на девушку, появившуюся в дверях.
– Я соскучилась по бегу, мастер, – ответила Хелен, отводя взгляд от Вакрока. – Разве я не должна быть достаточно быстрой, чтобы убегать от врагов, пока настоящие боевые маги ими занимаются?
– Наконец-то разумные слова, Бальмануг! – ухмыльнулся тренер, принимая ее игру. – Тогда беги. Только здесь ты нам мешать будешь, нечего мозолить глаза мужчинам, так что иди на улицу побегай. Бразен!
Откуда-то от стены отлепился еще один охранник, ранее не замеченный девушкой.
– Иди развлеки эйру Бальмануг на улице, по малому кругу сегодня пробежите. Если она сможет тебя догнать... ха, хотя бы не отстать сильно, то будет молодец, – кивнул Абурс мужику на напрягшуюся девушку.
Она его уже знает, что угодно может провернуть бывший наемник "тренировки ради". А тут же всего лишь пробежаться за охранником? Так? Спасибо, что не от него!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Но мастер! – дернулся Вакрок. – На улице еще слишком прохладно, чтобы эйра Бальмануг там бегала. Может, лучше мы...
– Думаешь, она будет бежать так быстро, что ветерком ее обдует, и эйра простынет? – громко уточнил Абурс. – Сомневаюсь. Хотя... хорошая идея! Добавим огоньку! Бальмануг, разрешаю тебе использовать любую твою магию, чтобы не дать Бразену слишком далеко от тебя убежать.
И пока названный мужик с подозрительным прищуром покосился на девушку, а та сама округлила глаза, поражаясь такому приказу, тренер продолжил со смешком:
– Бразен, я б на твоем месте усилил щиты, насколько возможно и бежал бы от этой девицы как можно быстрее. И учти! Если она хоть разочек прижарит тебе за-а… за что-нибудь, то лишу премии!
– Да не буду я его прижаривать! – чуть не всплеснула руками Хелен.
– Зря! – опять хохотнул Абурс. – Потому что своему человеку я разрешаю использовать силу, чтобы не дать тебе добежать до конца пути. Бразен, слышал? Пусть девица сойдет с маршрута. Но лишь физическую силу разрешаю. И это... Бразен, ты только ее не сильно помни, и в целом поаккуратнее, она же это... типа невеста, но не твоя.
– Мастер! – опять возмутился Вакрок, крепко сжимая деревянный шест, который был в его руках. – Скажите, что это шутка!
Мужик, назначенный Хелен в сопровождающие, крепкий и совсем не улыбающийся после "шутки" начальства, в это время быстро размял пальцы, не отрывая взгляда от Хелен. А та опять махнула рукой, только на выход.
– Бразен, вы мне для начала хотя бы покажите этот малый круг, а то я иначе и так до его конца не дойду, просто не найду. И пойдемте уже быстрее, пока Абурс еще чего не сказал. – И сама первой шагнула обратно в дверь, затем обернулась. – Мастер, вот честно, не могу сказать, что скучала по вам.
И бросилась быстрее прочь, потому что Бразен тоже подался к выходу. Кто его знает, если он под руководством Абурса, то может быть таким же "придурашным"? Или всё же нормальный? Но, видно, к намекам – или приказам? – руководства он относится всерьез. И, кажется, сегодня Хелен придется выпускать свой огонь или даже наны, половинчатые, конечно, хочет она того или нет.
После тренировки и завтрака она собиралась отправиться в тот кабинет, где оставила на Тезера свою схему из карточек. Но за общим завтраком в малой столовой, только стоило им рассесться за длинным столом, Тезер, наплевав на этикет, сразу поинтересовался, удалось ли Хелен добраться до конца маршрута.
– Наверное, нет, – ответила девушка, едва сдерживая улыбку. – Я не уверена, что Бразен изначально повел меня по правильному пути, а в процессе... Извините, Ваша Светлость, – обернулась она к прислушивающейся герцогине. – Но несколько кустиков и газонов в вашем саду пострадали сегодня утром от моего огня. Приношу свои извинения.
– Отец! Я считаю, что действия Абурса в адрес Хелен категорически недопустимы! – сразу же обратился Вакрок к герцогу, который сегодня почтил их присутствием на семейном завтраке.
– А как сама Хелен считает? – улыбнулся Тобиас, глядя из-под темных бровей на девушку через весь стол.
Взгляды всех присутствующих обратились к ней.
– Я думаю... было весело. И… полезно для меня.
Она, конечно, давно хотела заняться более активными видами спорта, иногда немного завидуя парням, которым можно бегать, прыгать и никак себя не ограничивать на полигоне. Но то "многоборье", что сегодня у них с Бразеном получилось, далеко от привычного ей фитнеса. Однако всё равно было интересно.
– Весело?! Абурс натравил на тебя одного из охранников! – резче положенного выдал Вакрок.
Где-то в стороне звякнула посуда из-за запнувшегося слуги, рядом ахнула герцогиня.
– Хелен? – опять обратился к ней Тобиас.
– По странному решению богов у меня есть боевые магические дары, – осторожно подбирая слова, начала девушка. – Проявленные. И как говорил мастер Дор'оэнес, если уж проявилась магия, то закрыть на нее глаза не получится, нужно тренировать, чтобы уметь с ней обращаться. Хотя бы для того, чтобы держать под контролем. Но из-за того, что я девушка, я не могу, как ребята, заниматься на полигоне. А что касается нашего с охранником "бега" сегодня, то... да! Было весело... по большей части. Охранник бы мне не навредил на самом деле, мы оба это знали. И полезно. Даже не столько для тела, то есть для крепости моих мышц, сколько для моего духа. Ведь мало ли что еще в жизни может случиться.
