прислал начальник охранного агентства, совершенно невозможно было рассмотреть лицо мужчины. Ясно одно: он среднего роста, темноволосый. И еще, Ульяна действительно улыбалась ему на снимке. Пусть немного растерянно, устало, но тем не менее…
Я тут же набрал номер Зинаиды, отыскав его в папке с данными сторожей. К счастью, она быстро взяла трубку домашнего телефона.
– С Димкой все хорошо? – выпалил я, тяжело дыша.
– Саша… То есть, Александр Станиславович! С мальчиком все нормально. Только вон Ульяна пропала. Она не вернулась после судебного заседания. Ее телефон недоступен. Я уже хотела вам звонить, думала, вдруг вы вместе…
Если бы! Если бы мы были вместе! Я бы сейчас не звонил!
– Может, опять на трассе машина сломалась? Или что-то плохое случилось? Я обзвоню больницы…
– Не надо звонить в больницы. Я сейчас приеду к вам! Никуда не выходите и ребенка не выпускайте. Буду через двадцать минут!
Ждать и догонять хуже всего. Я сейчас делал и то и другое – ждал вестей про Улю и догонял ускользающие события.
Я распечатал фото, забрал его с собой, и выбежал во двор завода, жадно глотая холодный ноябрьский воздух. Никак не выходило отдышаться.
В ушах звенели слова сотрудника агентства, сообщившего мне о пропаже Ульяны. А потом растерянный дрожащий голос всегда веселой и оптимистичной Зинаиды.
Я должен забрать сына! Чтобы с ним ничего не случилось. Один раз я уже пошел на поводу желания Ули, и теперь черт знает, где она сама.
Ехал я так быстро, что ничего не замечал на улице. Обгонял автомобили, не слыша возмущенных сигналов, пару раз даже выскочил на встречную.
Казалось, что я теряю драгоценные минуты, которые могут решить исход дела. Я должен найти Ульяну, просто обязан.
Возможно, похитители еще свяжутся? Сообщат свои требования. Если им нужны деньги – я отдам все, что есть. Только бы никто не тронул мою женщину. А если тронут – убью. Я не оставлю это просто так.
Заберу ее, украду, увезу домой и закрою на замок сам, пока не буду уверен в ее безопасности. Найти бы только!
Мысль о том, что Ульяна может находиться с любовником или прятаться специально, я отмел очень быстро. Она могла скрываться от меня. Но по-любому сообщила бы Зинаиде, потому что у нее находился Димка. Я уже видел, на что способна Ульяна ради нашего сына.
Нашего! Мне хотелось повторять это снова и снова. Теперь уж я точно знал, что у меня есть сын. Сын от любимой женщины, которая бежит от меня сломя голову. Потому что когда-то я, сам того не желая, сделал ей больно.
У дома дежурила машина с охранником. Мы перекинулись парой слов. И я приказал ехать за нами, когда выведу ребенка и женщину.
Зинаида уже ждала меня и открыла сразу, как только я позвонил в дверь. Тут же из кухни выскочил Димка, прижался ко мне, будто искал защиты.
Я погладил его непослушные, как и у меня, волосы. Улыбнулся, пытаясь подбодрить. Так и хотелось сказать: «Ничего не бойся, сынок, я с тобой. И я обязательно найду твою маму». Но сейчас не самое подходящее время для подобных откровений, все и так основательно на нервах.
– Поедешь ко мне домой? – просто спросил я.
– Я бы поехал… Но… вдруг мама опять будет ругаться, – вздохнул мальчуган.
– Не будет, обещаю. Я приму весь удар на себя. С мамой, возможно, что-то случилось. Но я обязательно выясню все. И позвоню вам, как только она будет со мной. Так что собирай вещи и поехали…
Зинаида Ивановна ничего не спрашивала при ребенке. Только осведомилась, не в курсе ли я, чем закончился суд.
Я уже знал, что Ульяна выиграла дело о наследстве. И это также могло стать одной из возможных причин ее похищения. Ничего нельзя исключать. Но я чувствовал, что все гораздо серьезнее.
По пути мы почти не разговаривали. И даже Марси притихла на руках у Димки, не радуясь поездке, как это обычно случалось. Веселая корги обожала кататься в машине.
Виконт заметил мое понурое настроение и скрылся в своем домике, который я выстроил под заказ специально для пса.
Теперь мне уже не стоило прятать охрану. Поэтому я приказал сотруднику агентства находиться рядом и звонить, как только что-то станет известно.
А сам рванул в полицию, набирая по пути телефон следователя.
Константин сильно удивился. Он успел уехать домой. Но, видно, понял, что дело серьезное, и обещал вернуться в участок в ближайшие полчаса.
Как только я оказался в уже знакомом кабинете, тут же вытащил фотографию, на которой был написан номер машины и модель.
Я не знал, кому принадлежит эта иномарка. Физически не мог знать всех владельцев авто в городе, пусть и таком небольшом. А у полиции есть база данных. Оставалось доходчиво объяснить, что это критически важно.
И не только для меня…
– Александр Станиславович, вы же понимаете, что я не могу принять от вас заявление о пропаже человека, – пожал плечами полицейский, рассматривая фотографию, распечатанную на принтере. – Судя по фото, да и вашим же собственным словам, Ульяна Васильевна уехала сама, по доброй воле. Да и времени прошло слишком мало.
– Она! Не ушла! Сама! Даже если она и села в ту машину без принуждения, это совсем ничего не значит! Я уже показал вам маршрут, которым увезли Ульяну! Есть номер машины…
– Вы ведь ей даже не родственник!
– Я ее начальник… Черт! Да какая разница, кто я ей! У нее дома остался малолетний ребенок! Она недоступна, машина осталась на парковке у суда! Да вы ведь сами понимаете, что это похищение! Сперва ее дом вскрыли! Теперь и ее похитили!
Следователь откинулся на спинку стула и устало вздохнул.
– Совершенно не обязательно, что эти два факта связаны. К тому же у нее есть родственница… Вот пусть она и обращается. Как там ее…
Я подскочил, накручивая круги по кабинету.
– Какая, к черту, родственница! Та, которая перед этим проиграла Ульяне суд?! Которая ненавидит Ульяну за это? Да ей только на руку, если законная наследница пропадет без вести!
Я уже орал, потому что спокойно говорить не выходило. Нервы сдавали. Я и так все эти дни был на взводе. А сегодняшнее происшествие и вовсе перевернуло все с ног на голову.
– Да она сама с удовольствием избавится от Ульяны! Чтобы ей досталось долбанное наследство!
– Значит, вы подозреваете ее?
