— Стоять!
Словно из-под земли в самом центре свалки неожиданно выросла (нарисовалась — не сотрешь) Лилина, бросив на пол белый платок. Ее гневный звонкий голос перекрыл гул утробного рычания дерущихся представителей сильного пола.
Ух ты, не знал о подобном кавказском обычае у местных. Хорошая традиция. Стоило белоснежной ткани коснуться струганых досок, охотники разом отступили на пару шагов. Своевременно, стоит заметить. Еще немного — и я бы сорвался на магию или полоснул по людям пламенем. За минуту ожесточенного месилова мне выбили семь зубов и чуть не свернули набок челюсть. О незапланированной дырке в заднице даже и упоминать не хочется. Да, непоправимого не случилось, но было очень, мягко скажем, неприятно. Или думаете, что я весь из себя такой герой, рыцарь без страха и упрека? Неправильно думаете.
Дурак я, если разобраться. Сколько раз говорено миру не поддаваться животным инстинктам и влечениям. Вроде держишься, контролируешь себя, и вдруг — бах, срыв в самый неподходящий момент. А что поделать? Сросся я с новой шкуркой и хвостом, и желания знакомиться с таксидермистом не испытываю даже чисто теоретически. При шевелении правой задней лапой ощущается тупая тянущая боль. Видимо, ушиб мягких тканей я все-таки заработал. Слава Пресветлой, рога не обломали. И на том спасибо!
— Скайлс!
Чуть что, сразу Скайлс. Я что, в каждой бочке затычка?
«Что Скайлс?»
— Вот зачем ты побежал?
«Не знаю. Он побежал, и я побежал. Я же ему в голову не заглядывал, вдруг он фигню какую задумал? Видишь, — широким жестом указываю на картину сражения, — что творится. Похоже, я не ошибся».
— А вы зачем побежали? — накинулась Лилина на Ристара.
— Это он, — придерживая правой рукой ноющую челюсть, промямлил охотник, — набросился на нас в лесу.
— Я знаю! — припечатала Лилина. — А вы все вместе разоряли гнезда. Или я ошибаюсь?
— Не ошибаетесь, — прогудел здоровяк, которому я врезал по голове. Отошел уже, все же местные крепче, чем кажутся. — Мы охотники, это наша работа.
— Вот-вот, — воздела палец Лилина, — работа ваша, а подопечные Скайлса. Какие теперь к нему претензии?
— Он убил…
— Вы не убивали, значит, совсем безгрешны? Аки агнцы невинные? — гневно сверкала глазами Лилина. Охотники потупили взоры.
— Дасти, как ты разговариваешь с уважаемыми господами? Что ты себе позволяешь?
Ириста. Куда без нее.
— Как заслужили, так и разговариваю, — не полезла за словом в карман Лилина.
«Успокойся. Не выходи из образа».
— Успокоиться? Я тебе сейчас так успокоюсь… я тебе… — Лилина поискала взглядом, чем бы таким потяжелее меня навернуть.
— Дасти! — пришла мне на помощь Ириста.
— Сяка! — раздался детский голос в конце галереи.
Пока мы тут дрались и выясняли отношения, Лири вернулась с прогулки, на которую ее водил монах Тук. В отличие от тучного земного тезки, здешний Тук был высок и худ, как жердь. Неизвестно, в чем только душа держалась.
— Сяка! — Лири слезла с рук монаха и подбежала ко мне. — Вава!
Девочка вцепилась в мою правую лапу, на которой непонятным образом оказалось вырвано несколько мелких чешуек, на месте которых теперь выступили капельки алой крови.
— Вава! Сяка бо-бо! — Смешно надувая щеки, она дула на ранку. — Сяка бо-бо. Фу-у-у, фу-у-у. — Тут Лири отпустила мою пострадавшую конечность, развернулась и ударила кулачком здоровяка-охотника по ноге. — Пахой! Пахой дядя! Сяка бо!
От сюрреалистичной картины перед глазами охотников пробило на нервный тик.
— Сяке бо-бо, — через силу выдохнул Ристар и залился в безудержном смехе. Через мгновение смеялись все. Напряжение отпустило людей. Смех продлевает жизнь, реально.
«Действуй».
Бросив Лилине короткое сообщение, я посадил Лири на спину и поковылял в келью. В нашем деле главное что? Правильно — умение вовремя унести ноги порой ценится гораздо выше прочих талантов. Не хватало еще, чтобы меня заставили платить за учиненный погром. Вот еще!
Через десять минут Лилина вернулась с импровизированных переговоров. Пришла она не одна. За спиной юной красавицы переминались с ноги на ногу Ристар и приснопамятный здоровяк с крепким черепом. Слово взял здоровяк:
— Меня зовут Гирн, я командир ватаги охотников, моего друга зовут Ристар.
Пришлось через Лилину представляться в ответ, а Гирн продолжил:
— Госпожа Ириста и Дасти вкратце ознакомили нас с проблемой. Как я понимаю, в вашей компании вы главный?
Я лапой указал, чтобы гости занимали ближайшие удобные места. Сверля меня напряженными взглядами, Гирн и Ристар присели на грубые табуреты.
«Вы правильно понимаете, — укрыв заснувшую Лири одеяльцем, ответил я (Лилина переводила образы), — и у меня есть для вас заказ. Вас интересует работа?»
Через полчаса переговоров (причем добрая четверть часа была убита на яростный торг, который договаривающиеся вели шепотом) стороны пришли к соглашению. Скрепив договор крепким рукопожатием и получив задаток в десять золотых, охотники воспрянули духом. А жизнь-то налаживается!
Не скрывая эмоций, они ушли к себе. С их точки зрения, мир только что перевернулся с ног на голову. Разве могли они думать, что наступит время, когда их заказчиком и нанимателем окажется бывшая добыча? Мужикам срочно требовалось успокоительное в виде хлебного вина (водки) или огненного самогона. Прочее в сложившихся условиях не котировалось.
— Гирн, а где Парк? — донеслось из коридора. Следуя этикету, Лилина проводила гостей за порог. Тут три шага всего, но правила хорошего тона есть правила хорошего тона.
— Я его с утра в шинок отправил. Малому надобно малость развеяться. М-да, кто ему говорить будет?
— Я умываю руки, атаман. Дядьку его напряги.
— Так и поступлю…
Вскоре голоса стихли, скрипнула и хлопнула далекая дверь и наступила благословенная тишина. Хм, а Ириста где шляется? Впрочем, я ей в няньки не нанимался.
— Ты молодец.
«Полноте. Лучше, будь добра, почеши мне между крыльями… Да-а-а, здесь…»
Не обращая внимания на ужимки разбитной подавальщицы, симпатичный молодой человек в костюме гильдии охотников, заняв самый дальний столик питейного заведения, тихо напивался в одиночку. На крик главаря компании наемников, набиравшихся через три столика от него: «Хозяин, ташши вина!» — он лишь поморщился. Охотники никогда не ладили с вольными бойцами…
Через час, уже изрядно поднабравшись, охотник заметил, что за прошедшее время градус опьянения у шумных соседей нисколько не изменился. Вроде и винище хлещут, как быки — помои, но ни один из веселящейся компании еще не обнимается под столом с собаками. Или ребятам нужно по бочке на каждого, или хозяин этой богадельни безбожно разбавляет вино водой. Охотник пристально всмотрелся в красноватую жидкость на дне деревянной кружки, поболтал, разглядывая разводы на стенках, хмыкнул и опрокинул содержимое в рот. Вино как вино. Странно, что-то с этими наемниками не так, определенно.
