по рации и договорились, что, если кому-то помощь понадобится, подъедем.
— Хорошо. — Я улыбнулся и вошёл в калитку.
Вошёл и замер.
— Ни хрена себе! — присвистнул Петя.
Да уж… Если бы не узнаваемая ограда, я бы подумал, что ошибся адресом.
Пять вагончиков-бытовок исчезли, так же как и забор между участком тёти Лены и двумя соседними. Благодаря всему этому пространства стало намного больше, и почти всё его заняли нарядно одетые мужчины, женщины и дети, стоящие у рядов принесённых и свежесколоченных по этому поводу столов, буквально заставленных всем подряд.
— Или закрома Афонино сегодня изрядно подыстощились, — шепнул мне на ухо Петя, — или ты проставился на всю свою долю.
— Мне не жалко, — честно ответил я, чувствуя, как настроение стремительно улучшается.
Стоило войти, как меня дружно приветствовали. Правда, от моего намётанного взгляда не укрылось то, что по-настоящему мне рады не больше четверти присутствующих. Больше половины хоть и в массе своей улыбаются, но смотрят настороженно, а четверть так и вовсе неприязненно.
Что ж, пришла пора познакомиться поближе и понять, насколько с этими людьми можно иметь дело. А ещё сразу стоит показать, кто здесь главный и что во главу угла я ставлю безопасность. Они четвёрок ещё не видели, а вот мы только что столкнулись, и не факт, что это была самая сильная, так что ещё минимум двадцать человек совсем скоро пойдут на дежурство.
Или я пойду, если мне не удастся донести свою мысль.
Я внутренне улыбнулся и поднял руку, привлекая внимание.
— Всем привет! Кто не знает, меня зовут Михаил Ярославович Жаров. И у меня для вас важное объявление!
Радостный гул заметно стих.
— Но, разумеется, важное объявление будет после первого тоста! — добавил я. — Где тут у вас наливают?
Глава 19
— Вот сюда, Миш! — Ко мне с широкой улыбкой подошла Лена.
Люди расступились, и меня усадили во главе самого длинного центрального стола. Причём он стоял на небольшом пьедестале. Невысоком, всего сантиметров тридцать, но достаточном, чтобы сидящие ниже хорошо нас видели.
Едва я сел, мне тут же подали до краёв полную рюмку и солёный огурец. Остальные выдвинули из-под столов лавки, рассредоточились по ним и выжидательно уставились на меня. Пришлось снова встать.
— Я не умею говорить долго! — соврал я. — Поэтому просто предлагаю выпить за будущее. Как вы знаете, ситуация в мире стремительно ухудшается, но у нас есть всё, чтобы не просто выстоять, но и преуспеть. Не лишиться наших домов и участков, а приобрести новые. Не перебиваться с хлеба на воду, а иметь всё, в том числе чтобы продавать другим. За будущее!
— За будущее! — подхватило с десяток голосов, и несколько человек даже похлопали, но в целом реакция была вполне сдержанной. Ничего, для начала и это неплохо.
Я выпил, закусил, но садиться не стал.
— Вы можете есть, пить и слушать! — продолжил я, когда гул голосов поутих. — Итак. За последние дни случилось сразу два значимых события, и вряд ли вы сумели в полной мере их оценить. Первое — это закон о получении титула после зачистки ям. Переводя на самый простой язык, это значит, что, что бы вы по этому поводу ни думали и как бы ни возмущались, у этих земель скоро будет хозяин. Вопрос только в том, будет это кто-то вроде меня или кто-то вроде Носа.
— Пусть Лена будет! — крикнула какая-то дама.
— Какая нафиг Лена⁈ — тут же запротестовала хозяйка участка. — Миша у нас боец, маг, стратег и уже барон. Я целиком поддерживаю его кандидатуру.
— И второе, что вы тоже упустили, — не обращая внимание на выступающих, продолжил я. — Сегодняшнее объявление о монстрах четвёртого уровня. Да, вам повезло, и вы их ещё не видели, но, поверьте, совсем скоро увидите, и, может, не только четвёрок, но и пятёрок. И, если ничего не предпринять, скоро их вокруг станет настолько много, что жить здесь не сможет никто.
— А что мы сможем сделать против четвёрок и пятёрок? — громко спросила ещё одна женщина.
— Одну четвёрку мы только что убили по дороге сюда, — ответил я. — И при должной организации обороны можем одновременно сдержать несколько подобных тварей. А вот чтобы убивать пятёрки, надо здесь всё радикально менять. Перестраивать, вооружаться и учиться сражаться. Всему этому я вас, если мы договоримся, научу. Но сейчас о пятёрках говорить рано, вернёмся к четвёркам. Женя, сколько народу сейчас стоит на стенах?
— Двадцать человек, — тут же ответил механик.
— С учётом того, что деревня примерно триста на семьсот метров. Получается, по одному человеку каждые сто метров.
— Ну, они по двое стоят…
— По двое каждые двести метров… — Я невесело усмехнулся. — Это значит, что любая четвёрка, что умеет прыгать выше трёх метров или ломать бревна, в любой момент может ворваться сюда и устроить бойню. А мы, между прочим, сейчас собираемся накидаться.
Над столами повисла тишина.
— Ну а как быть-то? — грустно озираясь, спросил сидящий за соседним столом Генка.
— Нужно ещё как минимум двадцать человек, чтобы они сдержали возможную атаку, пока не придут остальные. Я готов всем добровольцам и тем, кто уже дежурит, за сегодняшнюю ночь выплатить по пятьдесят рублей. А, если добровольцев не наберётся, сам вместе с приехавшими ребятами после трёх рюмок пойду на стену.
— Я и так иду, — первым встал Петя. — И деньги мне не нужны.
— С тобой в пару можно? — Снегирёв поднял руку.
— Нужно! — хмыкнул Петя.
— И я пойду, — подняла руку Лиза.
— И я.
— И я.
Я продолжал стоять и внимательно следил за происходящим, вычленяя тех, кто от чистого сердца рвётся помочь, кто делает это из корыстных побуждений, кто только потому, что видит, что уже набралось двадцать человек. А кто корчит рожу и явно думает, что надолго я здесь не задержусь и свалю, как только наиграюсь в барина. Наивные.
Всего вызвался сорок один человек, включая шестерых женщин. Я отобрал двадцать, пока оставляя за столами тех, с кем хотел поговорить. Остальные должны были сменить их в два часа ночи.
К слову, не считая прибывших, в деревне было около ста мужиков, кто мог держать в руках оружие. Правда, больше половины из них
