— Именно. Ты войдешь в этот белый криминальный дворец, ты покажешь им, что любишь их больше всех на свете, и ты заберешь свой легион. Однажды я взяла город с пятью мужчинами и хромой козой. Если я смогла это сделать, ты сможешь убедить некромантов присягнуть тебе. Сделай это или умри.
Я посмотрела на Кэррана.
— Нам нужно войско, — сказал он. — Если ты не завоюешь их лояльность, они станут джокером. Либо они покинут город и подкрепят Роланда, либо он использует их как нож в твою спину.
— Если ты не можешь запереть их, тебе придется их убить, — сказала Эрра.
Я посмотрела на нее.
— Это война, — сказала тетя. — Если тебе не удастся перетащить их на свою сторону, ты должна будешь убить каждого вампира в этом проклятом месте.
— Все активные некроманты будут подвергнуты лоботомии. Когда вампир, пилотируемый навигатором, умирает до того, как навигатор разорвал связь, разум навигатора не может смириться со смертью.
— Идеально, — сказала Эрра.
— Это не то, кто я есть, и это не то, чем я занимаюсь.
— Тогда приведи их под свое знамя. Ты больше не можешь увиливать от трудных решений. Твой отец этого не сделает.
Обратить в свою веру кучку повелителей мертвых, которые думают, что они правят миром. Да не фиг на фиг.
Адора спустилась по лестнице. На ней были мои старые джинсы и футболка. Джули, должно быть, отдала ей одежду вчера.
Я повернулась к Кэррану.
— Я хочу сначала съездить в Орден. Ты поедешь со мной?
— Да.
Я повернулась к Адоре.
— Мне бы хотелось, чтобы ты тоже поехала со мной.
Час спустя Кэрран, Адора и я вошли в Орден милосердной помощи. Все выглядело совсем не таким, каким я помнила. Серая краска исчезла. Ковер тоже. Коридор был выкрашен в светло-бежевый цвет, пол был из герметичного бетона. Даже рабочий стол Максин подвергся косметической подтяжке — он стал совершенно новым, а по бокам от него стояло роскошное эргономичное офисное кресло. Старая чопорная секретарша улыбнулась мне.
— Мы здесь, чтобы увидеть рыцаря-защитника.
— Идите прямо, — сказала она.
Мы вошли в кабинет Ника. Когда здесь тусил Тед Монахан, это была темная пещера, украшенная всем тем, что есть в Техасе. Исчезли бордовые шторы, массивный письменный стол из вишневого дерева и образцы колючей проволоки на стене. Теперь это было широкое, хорошо освещенное помещение, с растениями и светлыми тонкими занавесками. Ник сидел за столом из светлого дерева. При нашем приближении он поднял голову.
— Да?
— Это рыцарь-защитник, Ник Фельдман, — сказала я Адоре. — Он руководит отделением Ордена в Атланте. Ты знаешь, что это за Орден?
Она кивнула.
— Ник два года работал под прикрытием в ближайшем окружении Хью д'Амбрея.
Я повернулась к Нику.
— Это Адора. Она сахану.
Он сел прямее. Название произвело впечатление.
Я думала, что лучший способ — это идти маленькими шажками. Я ошибалась. Если я не проясню ситуацию сейчас, она продолжит жертвовать собой ради меня.
Я глубоко вздохнула и посмотрела Нику в глаза.
— Я бы хотела, чтобы ты точно объяснил ей, кто мы с моим отцом такие.
Ник улыбнулся, и в этой усмешке не было ни капли юмора.
ГЛАВА 15
НИК ГОВОРИЛ почти сорок пять минут. Иногда я добавляла что-то, чтобы прояснить ситуацию, иногда это делал Кэрран. Сказать, что Ник не приукрашивал ситуацию, было бы преуменьшением. За два года работы под прикрытием он был вынужден видеть и делать вещи, которые оскорбляли саму суть того, кем он был. Он дал волю своей ненависти.
Адора все это время сидела тихо, со стоическим выражением лица. Иногда она смотрела на меня или Кэррана в поисках подтверждения. Когда он закончил, она сказала: «Спасибо». Я не могла сказать, произвело ли что-нибудь из этого впечатление на нее.
Ник пристально посмотрел на меня.
— Стая сожгла базу Нимрода.
У Ордена всегда была хорошая разведка.
— Да.
— Он не спустит это на тормозах.
— Нет.
— Когда и где? — спросил Ник.
— В Крепости, — сказал Кэрран. — Прямая атака подавляющей силой, как только ударит новая волна магии. При дневном свете.
— Кровь лучше всего смотрится при дневном свете, — сказал Ник.
Я кивнула.
— Он хочет, чтобы оборотни увидели, как их родственники умирают в кровавых подробностях.
— Нам могла бы понадобиться помощь, — сказал Кэрран.
— Мы будем там, — сказал Ник. — Как независимая сила.
— Спасибо, — сказала я ему.
— Это не значит, что ты мне нравишься, — сказал он.
— Мне не нужно, чтобы я тебе нравилась, Ник. Мне нужно, чтобы ты появился на поле боя и убил как можно больше солдат моего отца.
Ник улыбнулся.
Снаружи Адора посмотрела на меня.
— Этот человек сказал правду?
— Да.
— А ваш отец, Шаррум? Он солгал?
— Да.
— Рая нет?
— Я не знаю, есть ли рай, — сказала я. — Но я знаю, что ты не попадешь туда, служа моему отцу. Существует много разных видов зла. Некоторые люди злые, потому что им нравится причинять боль. Некоторые люди злые, потому что они эгоистичны и заботятся только о себе. Он — худший вид зла. Он верит, что знает, как обеспечить лучшее будущее, и, если потребуется, он вымостит дорогу к нему трупами невинных людей. У него нет границ. Нет ничего, чего бы он не сделал, чтобы добиться своего.
— А как насчет вас? — Ее глаза сузились.
— Я пытаюсь не быть злой. Иногда мне это удается. Иногда нет.
— Значит, вы такая же, как он?
— Да. Когда я не убила тебя в первый раз, это было потому, что я действовала точно так же, как он.
— Но вы спасли меня и во второй раз?
— Рабство — это плохо, Адора. Люди должны быть свободны делать свой собственный выбор. Возможно, это плохой выбор, но это не имеет значения. Я не хотела, чтобы ты умерла до того, как поймешь, что есть целая жизнь, которую ты могла бы прожить на своих собственных условиях. Тебе не нужно выполнять ничьи приказы. Ты сама за себя отвечаешь. Я разорвала власть отца над тобой. Я несу за тебя ответственность. Я постараюсь помочь тебе, насколько смогу.
— Потому что вы чувствуете себя виноватой?
— Потому что так правильно, — сказал Кэрран.
Она прищурила глаза.
— Откуда мне знать, что вы и тот мужчина не лжете?
— Ниоткуда, — сказала я.
— Ты должна посмотреть на то, у кого какая выгода, — сказал Кэрран. — Кейт говорит, что Роланд злобный лжец. Роланд говорит, что его кровь божественна и приведет тебя в счастливую загробную жизнь. Один из них должен лгать. Если мы предположим, что Роланд лжет, какую выгоду он извлекает из этого?
Адора нахмурилась.
— Мою преданность.
Кэрран кивнул.
— Он сможет использовать тебя и твои навыки. А если ты предположишь, что Кейт лжет?
— Она не извлекает никакой пользы, — сказала Адора. — Если я поверю ей, я не буду ей служить.
— Да. У нее нет стимула лгать. Люди идут на то, чтобы лгать, чтобы получить то, чего они хотят. Кейт ничего от тебя не хочет, но она чувствует ответственность за тебя. Она хочет, чтобы у тебя была своя жизнь.
Она обдумывала это.
— Я последую за тобой, Кейт. Мне нужно последовать за кем-нибудь. Слишком много перемен сразу. Но я подумаю. И я узнаю больше, чтобы решить, кто лжет. И если я решу больше не следовать за тобой, я уйду.
— Достаточно справедливо, — сказала я.
— И я больше не буду называть тебя Шаррим, даже мысленно. Ты не моя королева.
— Замечательно.
— А теперь скажи мне, хочешь ли ты, чтобы я что-то сделала.
— Не могла бы ты, пожалуйста, пойти со мной в Казино, чтобы произвести впечатление на повелителей мертвых?
— Да, — сказала Адора. — Да, могу.
***
ПОТОМ МЫ ПОЕХАЛИ В Гильдию. Кэрран пошел поговорить с наемниками, а я прямиком направилась в офис Барабаса. Барабас повесил список регистрации на битву. На нем уже было семь имен. Он висел между меню на следующую неделю и петицией о добавлении свободных гирь на тренировочную площадку. Где-то там был глубокий и значимый жизненный урок о природе человеческого существования, но мне не хотелось его искать.
