Но из-за того, что она задержалась, ей не удалось занять хорошее место. Она с трудом протолкалась только до экрана в Зале Собраний. Если бы ей повезло очутиться поблизости от места, где проводился эксперимент, если б только она могла подойти к какому-нибудь чувствительному прибору, если б ей удалось сорвать опыт…
Она нашла в себе силы совладать с охватившим ее безумием. Ведь разрушение какого-нибудь прибора ни к чему бы не привело. Они бы все равно исправили его и поставили бы эксперимент заново… А ей никогда бы не разрешили вернуться к Тимми.
Ничто не могло ей помочь. Ничто, за исключением естественного и притом непоправимого провала эксперимента.
И в те мгновения, когда отсчитывались последние секунды, ей оставалось только ждать, напряженно следя за каждым движением на огромном экране, внимательно всматриваясь в лица занятых в опыте сотрудников, когда то один, то другой из них попадал в кадр; она старалась уловить в их взглядах выражение беспокойства и неуверенности — намек на возникновение неожиданных затруднений в осуществлении опыта; она ни на секунду не отрывала взгляд от экрана…
Но ее надежды не оправдались. Была отсчитана последняя секунда, и очень спокойно, без лишнего шума опыт был благополучно завершен!
В недавно отстроенном новом помещении «Стасиса» стоял бородатый сутулый крестьянин неопределенного возраста, в рваной, грязной одежде и деревянных башмаках; он с тупым ужасом озирался по сторонам: его сознание не в состоянии было воспринять внезапную и совершенно невероятную перемену обстановки.
И в тот момент, когда весь мир обезумел от восторга, мисс Феллоуз, застывшая от горя, одна стояла неподвижно в поднявшейся сутолоке. Ее пинали, швыряли из стороны в сторону, только что не топтали ногами; она стояла в гуще ликующем толпы, вся сжавшись под бременем рухнувших надежд.
И когда скрипучий голос громкоговорителя назвал ее имя, это дошло до ее сознания только после троекратного повторения.
— Мисс Феллоуз, мисс Феллоуз, вас требуют в Первую Секцию «Стасиса». Мисс Феллоуз, мисс Феллоуз…
— Пропустите меня! — задыхаясь, крикнула ом, я громкоговоритель, ни на секунду не останавливаясь, продолжал повторять все ту же фразу. Собрав все силы, она стала отчаянно пробиваться через толпу, расталкивая окружающих ее людей. Не останавливаясь ни перед чем, пустив в ход даже кулаки, раздавая направо и налево удары и поминутно застревая в людском водовороте, она медленно, как в кошмаре, но все же продвигалась к выходу.
Мэнди Террис рыдала.
— Я просто не могу себе представить, как это произошло. Я отлучилась всего лишь на минутку, чтобы взглянуть на тот маленький экран, который они установили в коридоре. Только на минуту. И вдруг, прежде чем я успела что-либо сделать… Вы сами сказали мне, что они не причинят никакого беспокойства, вы сами посоветовали оставить их одних! — выкрикнула вдруг Мэнди, переходя в наступление.
— Где Тимми? — глядя на нее непонимающими глазами, спросила мисс Феллоуз. Она не заметила, что ее сотрясает нервная дрожь.
Одна сестра протирала плачущему Джерри руку дезинфицирующим средством, другая готовила шприц с противостолбнячной сывороткой.
— Он укусил меня, мисс Феллоуз! — задыхаясь от злости, крикнул Джерри. — Он укусил меня!
Но мисс Феллоуз не обратила на него внимания.
— Что вы сделали с Тимми? — крикнула она.
— Я заперла его в ванной комнате, — ответила Мэнди. — Я просто-напросто швырнула туда это маленькое чудовище и заперла его там.
Мисс Феллоуз бегом помчалась в кукольный домик. Она задержалась у дверей ванной — казалось, прошла целая вечность, пока ей удалось наконец открыть дверь и отыскать забившегося в угол уродливого мальчугана.
— Не бейте меня, мисс Феллоуз, — прошептал он. Глаза его покраснели, губы дрожали. — Я это сделал не нарочно.
— О Тимми, откуда ты взял, что я буду тебя бить?
Подхватив ребенка на руки, она крепко прижала его к себе.
— Она сказала, что вы выпорете меня длинной веревкой. Она сказала, что вы будете меня бить, бить, бить… — взволнованно ответил Тимми.
— Никто тебя не будет бить. С ее стороны очень дурно сказать такое. Но что случилось? Что случилось?
— Он назвал меня мальчиком-обезьяной. Он сказал, что я не настоящий мальчик, что я животное.
Из глаз Тимми хлынули слезы.
— Он сказал, что не хочет больше играть с обезьяной. А я сказал, что я не обезьяна. Я не обезьяна! Потом он сказал, что я очень смешно выгляжу, что я ужасно безобразен. Он повторил это много-много раз, и я укусил его.
Теперь они плакали оба.
— Но ты же знаешь, Тимми, что это неправда, — всхлипывая, сказала мисс Феллоуз, — ты настоящий мальчик. Ты самый настоящий и самый хороший мальчик на свете. И никто, никто никогда тебя у меня не отнимет.
Теперь ей легко было решиться — она наконец знала, что делать. Но действовать нужно было быстро. Хоскинс не станет больше ждать, ведь пострадал его собственный ребенок…
Нет, это должно произойти ночью, сегодня ночью, когда почти все служащие «Стасиса» будут либо спать, либо праздновать успешное претворение в жизнь «Проекта „Средневековье“».
Она вернется в «Стасис» в необычное время, но это случалось и раньше. Охранник хорошо знал ее, и ему даже в голову не придет требовать от нее каких бы то ни было объяснений. Он и внимания не обратит на то, что у нее в руке будет чемодан. Она несколько раз прорепетировала эту простую фразу: «Игры для мальчиков» — и последующую за ней спокойную улыбку. И он поверит.
Когда она снова появилась в кукольном домике, Тимми еще не спал, и она изо всех сил старалась вести себя как обычно, чтобы не испугать его. Она поговорила с ним о его снах и выслушала его вопросы о Джерри.
Потом ее увидят немногие, и никому не будет никакого дела до узла, который она будет нести. Тимми поведет себя очень спокойно, а затем все уже станет fait accompli [свершившимся фактом (фр.)]. Задуманное будет выполнено, и что толку пытаться исправить то, что уже произошло. Ей дадут возможность существовать. Им будет дарована жизнь.
Она открыла чемодан и вытащила из него пальто, шерстяную шапку с наушниками и еще кое-что из одежды.
— Мисс Феллоуз, почему вы надеваете на меня все эти вещи? — встревожившись, спросил Тимми.
— Я хочу вывести тебя отсюда, Тимми. Мы отправимся в страну твоих снов, — ответила мисс Феллоуз.
— Моих снов? — его лицо загорелось радостью, но он еще не полностью избавился от страха.
— Не бойся, ты будешь со мной. Ты не должен бояться, когда ты со мной, не так ли, Тимми?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
