не так?
— Разбей ее, осколками разрежем веревки, — пояснил капитан.
Кри кивнула, и в горле пересохло и запершило — она только теперь заметила. Больше всего ей хотелось бы испариться по-настоящему, как это только что случилось с нею в душе, но... Энрике нужна помощь. И когда любишь кого-то... разве не это важнее всех исчезновений себя?..
На четвереньках она поползла к складу старых вещей. Как это случается в трюмах. Лампа блеснула отблеском солнечного света на мутном стекле. Кри схватила ее за скрипучую ручку и потащила в сторону Энрике.
Он наблюдал за ее действиями и не говорил ничего. И глаза его ничего не выражали. Вот было бы здорово, если бы он все вдруг понял... Но даже тешить себя такой надеждой было бы слишком жестоко.
Кри поставила лампу на пол. Та казалась тяжелой до невозможного, словно Кри вдруг уменьшилась до размеров карлика. А ведь это обычная лампа. Тем не менее, Кристине пришлось вытереть лоб и облокотиться о переборку на мгновение.
Энрике же кивнул на лампу. Да, ее следовало еще разбить. А потом осколками...
Бах! Кри размахнулась, что было силы, и осколки брызнули в стороны вместе со слезами. В лучах солнца это было до дрожи в коленях красиво.
— Не обязательно было так шуметь, — заметил капитан, подбираясь на коленях к осколкам. — Возьми этот. И вот этот.
Кри ступила к указанным кускам стекла.
— Да не порежься! — воскликнул Энрике, кивая на ее босые ноги.
Разве это имеет какое бы то ни было значение?
— Хуже не будет, — пожала Кри плечами, но, тем не менее, старательно обошла стеклянные крошки стороной.
«Маргари» качнулась снова, и Кристина не удержалась на ногах. Пытаясь перепрыгнуть оставшиеся осколки, она врезалась прямо в Энрике и повалила его на провлажневшее сено. Энрике охнул, то ли от неожиданности, то ли от боли, то ли еще от чего... Кри испуганно отпрыгнула, и наступила ровно на стеклянную крошку, подскакивая снова, а затем замирая на месте и чувствуя, как словно тысячи игл впиваются в ступни, проникают до самой души и протыкают ее льдом... Кри поднесла руку к горлу в который раз: что ж... значит, душа еще у нее есть... И, неожиданно для себя самой, Кристина тихо рассмеялась. Тихо и как-то безумно.
— Кажется, ты готов меня убить любым способом? — поднял бровь Энрике, усаживаясь вновь. Руки по-прежнему за спиной оставались связаны, но он был такой сильный, что мог встать и без них... Как это странно! Что бывают такие сильные люди. И до того непонятные, хотя казалось, что ты знаешь их от «а» до «зет».
Кри перестала смеяться. Но, кажется, она уже и так сошла с ума, да и терять, собственно говоря, нечего.
— Но другим не позволю, — улыбнулась Кристина в ответ, не шевеля ногами. Они словно приросли к полу. — Я уже говорил вам, верно?
Энрике покачал головой со вздохом.
— Юнга... ты стоишь на стекле, ты ведь знаешь?
Кристина поджала зачем-то губы и кивнула. Да, разумеется, она знает. Только ему какое дело-то?
— И как ты не дашь другим меня убить, если ходить не сможешь? — поинтересовался капитан Энрике.
Сердце у Кри мощно ударилось о грудь, так, что она даже поперхнулась и не смогла дышать, и уставилась на капитана с непониманием. В уголках его губ... притаилась улыбка?.. Счастье?.. Нет-нет, ей показалось... Это издевка. Насмешка. Или, вообще, не улыбка никакая. Капитан Энрике не может быть счастлив рядом с ней. Она столько...
— Юнга, не двигайся, — ровным голосом отдал приказ Энрике. — Только присядь, возьми вот этот осколок и помоги мне. А потом я разберусь с твоими ногами.
Кри повиновалась бездумно. Почти не было больно, когда она присела на корточки и подобрала крупный осколок, на который указал капитан. Он повернулся спиной, подставляя веревки, и Кри начала пилить их. Не замечая, как второй кусок осколка трется о пальцы, и выступает на них кровь. Или замечая, но не придавая тому значения.
— Осторожнее, — негромко сказал Энрике. — Не порежь еще и пальцы.
Кри вздрогнула и уронила осколок. Посмотрела на ладони, как впервые. Из двух пальцев струйкой текла кровь. Ее кровь. Какого она странно темно-красного цвета...
— Ну, что ты там? — обернулся Энрике, попутно продолжая растягивать веревки запястьями. Веревка уже истончилась, но еще не подавалась. Заметил замешательство Кристины. — Все же порезался... Чего еще было ожидать?
Кри спохватилась и замотала головой, хватая осколок.
— Я продолжу, — возразила она и продолжила пилить сосредоточенно.
Энрике издал звук вроде крякания и вернулся к занятию растягивания веревок. И вот — он энергично развел запястья еще раз, и размочаленная пенька выпустила их из плена.
Кристина издала победное восклицание.
— Получилось!
И едва не упала на оставшиеся позади осколки. Но капитан Энрике схватил ее за локти и встряхнул, глядя строго в глаза:
— Приди в себя, Кри!
Он не мог выбрать способа удачнее.. Кри затихла и даже перестала дергаться. Вообще.
Капитан Энрике нахмурился.
— Глаза б мои на тебя не смотрели, — наконец отвел он взгляд, одновременно осторожно пересаживая Кристину на сено рядом с собой. Она и дышать не смела. Капитан Энрике посмотрел на нее, недвижимую и застывшую,
