– Я возненавижу день, когда ты уедешь, Рори, – сказал Брент, возобновляя разговор. Он присел на корточки, отдыхая.
– Мне это тоже не нравится, Брент. Но путешествие очень важно для Меган.
Важно для Меган? Более, чем важно. Только об этом она и думала утром и днем, вечером и ночью. Иногда ему казалось, что он сойдет с ума от ее болтовни. Рори признавал, что она стала мягче, но до полного счастья было еще далеко. Он знал, что она взвешивает каждое свое слово и тщательно просчитывает любое действие, ища свою выгоду. Спустя какое-то время Меган перестала говорить ему о своей любви, поняв, наконец, что ему совершенно безразличны ее чувства, пока он жив.
Рори смирился с такой жизнью, которую вел, но иногда воображение рисовало ему совсем другое. Он бросил взгляд на Брента, с завистью думая, как ему повезло. Он вспомнил утреннюю подготовку к отъезду, как Тейлор страстно целовала его, умоляя беречь себя, взглядом доказывая, что он нужен ей и как много он значит для нее. Все, что они делали, они делали с мыслью друг о друге.
Рори старался избежать мечтаний о подобной сцене между ним и Бренеттой. С того дня, как она отослала его к Меган, ясно давая понять, что у них нет будущего, Рори отгонял подобные мысли. Они только увеличивали ощущение пустоты.
И действительно, подумал он сейчас, моя жизнь не настолько бессмысленна. Я живу и работаю в прекрасной стране. У меня есть обожаемая дочь, мои друзья, всегда готовые помочь, и я ни в чем не нуждаюсь. Не многие могут сказать о себе такое. Это – довольно неплохая жизнь.
Тогда почему в его сердце пустота?
– Очень мило с твоей стороны, что ты снова зашел навестить меня, Том, – сказала Бренетта и поставила поднос с чайными принадлежностями рядом на столик. – Жаль, что ты не встретился с папой.
– Я думаю, к этому времени вы уже поняли, что я прихожу не к вашему отцу, Бренетта.
Приветливая улыбка Тома Паркера открывала слегка искривленные зубы на фоне потемневшего от загара лица. Это был высокий мужчина с обычной внешностью. Он приходил к ней с ноября, и Бренетта была уверена, что предложение о замужестве не за горами. Интересно, что ей ответить, когда Том сделает его.
В действительности Бренетта знала очень мало о нем. Он сказал, что приезжал работать на Джейка Хансона в прошлом году, но у него есть и собственная земля неподалеку от Бойсе. Он надеялся, что в этом году сможет вернуться для работы в свое имение. Он обладал превосходным чувством юмора, часто веселя ее. Бренетте нравился Том, и он отвлекал ее от мыслей о Рори.
Поглядывая на Тома из-под опущенных ресниц, Бренетта размышляла, не принять ли ей предложение, даже если она и не любит его. В конце концов, годы идут. Ей перевалило за девятнадцать, и поклонники не ломились в ее дверь. Если она выйдет замуж за Тома, они уедут на его ранчо, навсегда покидая Рори и Меган. Если ему нужны деньги на обработку поместья… ну что ж, у нее есть деньги. Я становлюсь циничной, думала Бренетта.
– Бренетта, ты не слушаешь меня, – сказал Том, щелкая пальцами перед ее носом.
– Что? Ах, извини. Я замечталась. О чем ты говорил?
Он рассмеялся.
– Ничего важного. Просто, что я подумываю о возвращении в Бойсе. Я устал делать грязную работу для Хансона.
– Грязную работу?
– Я хочу сказать, работу, которую он не любит делать сам.
– Забавно. Мистер Хансон никогда не производил на меня впечатление человека, который любит делать хоть что-то.
Том выглядел немного смущенным.
– На самом деле я имел в виду, что устал работать на него. Я готов отправиться домой.
– О, это я могу понять.
В гостиную вошла Тейлор.
– Привет, Том, – рассеянно сказала она, подходя к большому окну, выходившему на долину.
– Мама, что-то случилось? Ты беспокоишься?
– Не знаю, Нетта, – ответила Тейлор, не оборачиваясь. – Просто сегодня я постоянно думаю о твоем отце.
Джейк тщательно прицелился. Шанс был слишком велик, чтобы упустить его. На этом месте они не смогут найти укрытия. А если он промахнется, местность слишком крутая, чтобы пускаться за ним в погоню. Фактически, они не смогут даже увидеть его.
Между выстрелами из ружья и падением Брента с лошади промелькнула доля секунды. Потом это мгновение будет снова и снова замедленно прокручиваться в мозгу Рори, с мучительной ясностью каждой детали. Прежде, чем Рори успел сориентироваться, еще одна пуля, предназначенная, на этот раз ему, разорвала воздух. Она пролетела мимо на расстоянии менее дюйма. Он чувствовал, как она просвистела над правым плечом и вонзилась в камни за ним.
Лошадь Брента, оставшись без седока, пустилась вскачь. Рори спрыгнул на землю, стараясь взглядом определить место, откуда стреляли. Убийца, сбежал, так как больше выстрелов не последовало.
Опустившись на колени возле Брента, Рори с болью понял, что его друг умирает. Он безнадежно пытался остановить кровотечение, хлеставшее из раны в боку Брента.
– Держись, Брент. Держись, – шептал Рори.
Веки Брента затрепетали, с трудом он взглянул в глаза Рори.
– Рори, – хриплым, слабым голосом сказал он.
– Я здесь. Держись, приятель. Держись.
– Скажи Тейлор… я… люблю ее…
Слезы заполнили глаза Рори, вздрагивающееся лицо Брента расплывалось.
– Скажешь ей сам, – задыхаясь ответил он.
– Ты… самый лучший сын… который… может быть… Позаботься… о всех. – Он слабел, слова перешли в едва слышный шепот. – О Тей… лор… Нетте… Карле… Сейчас… ты… нужен… им… всем… Последнее слово прозвучало как выдох. Вдоха за ним не последовало.
– Брент! О, Боже, – вскрикнул Рори, прижимая безжизненное лицо Брента к груди, печально покачиваясь взад и вперед. – Брент… Брент… Брент…
Она всегда говорила, что почувствует, если с ним что-то случится. В те ужасные годы войны она цеплялась за веру, крепко держалась за нее как за спасательный трос, уверенная, что он жив, и она снова найдет его. Тейлор была права. Она действительно сильно ощущала связь с ним.
Когда она увидела Рори, ведущего за собой его лошадь, Тейлор, даже не спрашивая, знала, что через седло перекинуто тело Брента. Как будто она ожидала этого. Тейлор стояла на веранде, опираясь рукой на перила, глаза ее были сухими, лицо невозмутимо на вид. И только подергивающаяся рука выдавала шок, охвативший ее.
Рори остановился у подножия лестницы. Его лицо исказилось. Горе было настолько велико, что его не возможно было скрыть.
– Тейлор, я…
– Не надо, – мягко сказала она. – Заноси его в дом.
Она не стала ждать, а повернулась и вошла внутрь, подойдя к дивану – длинному синему дивану, который они купили вместе в маленьком антикварном магазине в Бойсе – и положила пару подушек, на которые он преклонит голову в последний раз.
