— Какой бы херней он не оброс за это время, Лена, его сути это не изменит, — недовольно цыкнул Игорь, — тварью Лебедев никогда не был, и он приехал за тобой, как бы там ни было, и то, какими глазами он смотрел на тебя, отметает любую вероятность, что он тебя использовал, очевидно, он пошел другим путем.
Я отвернулась, не желая показывать, как сильно эти слова задели меня за живое, одно дело понимать это головой, а другое — слышать от брата подтверждение надежды, все еще живущей в сердце и заметно окрепшей после приезда Лебедева.
— Ладно, допустим, он ничего не знал…
— Просто дай ему шанс и все, ты все равно уже ничего не потеряешь, один хрен тебе больно, а так, возможно, что-то и выйдет, — перебил меня Игорь, смотря прямо в глаза, но я больше не хотела говорить на эту тему.
— О каком другом пути ты говорил? — на этот вопрос Игорь скорчил саркастичную гримасу и, криво улыбаясь, произнес:
— А ты думала, проект закончился? И Александров стал ректором просто так?
— Черт, — непроизвольно вырвалось у меня, разумеется все это творилось еще и в нашем универе. Просто замечательно.
— Александров в своем время неплохо помогал отцу, потому и занял это место, своего рода сито. Он отсеивает талантливых ребят, обещает гранты, стипендии и всякую белиберду, а затем сводит с инвесторами обещающими золотые горы, а деньги так и остаются в фонде.
— И все об этом знают, — тихо прошептала я, — но опять же ничего не делают. Ладно студенты, они ничего не могут, но преподаватели и… Даня.
В голове внезапно мелькнула мысль о Богданове, Игорь одобрительно закивал.
— Да, как я понял, Лебедев, его за собой утащил, впрочем, ты не совсем права, я тут покопал немного, короче ваш декан, очевидно, тоже в курсе, и знал скорее всего обо всем еще со времен истории с Мишей, собственно, думаю он ему и помогал все это время.
— Поэтому Андреич из кожи вон лез, лишь бы Александрову место не досталось.
— Да, но, к сожалению, не вышло, и ваш универ все же стал конвейером.
— Охренеть, — не сдержалась я, прикладывая ладонь ко лбу.
— К сожалению, так бывает, сестренка. В общем-то, я так думаю, по этому причине Лебедев и приперся в универ.
— Но как ректор это допустил?
— Понятия не имею. Может, думает, что Миша ничего не сможет, власть все же опьяняет, — философски подметил Игорь, на что я непонимающе нахмурилась.
— Но что он может? В смысле, если у них все схвачено, то что Лебедев и, допустим, Андреич, сделают?
— Не знаю, — брат неопределенно пожал плечами, а затем с интересом посмотрел на меня, — но у тебя есть шанс это узнать.
— Если он вообще мне что-то скажет, — пробурчала я, не в силах все же сдержать свое недовольство.
— Скажет, — уверенно ответил Игорь, возможно, не сразу, но шанс есть.
Я неуверенно посмотрела на брата, все же чувствуя облегчение от всех сказанных им слов за сегодня.
Шанс действительно был и я не хотела его упускать, но кое-что все же омрачало ситуацию. Владимир Викторович все-таки мой отчим, и ни о каком перемирии речи не шло. Да и о чем можно было говорить, если я теперь сама не знала, как к нему относиться.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — тихо произнес Игорь, — но давай ты разберешься с Лебедевым, а про отца подумаем потом.
— Да, ты прав, — выдохнула я.
Сейчас действительно не было смысла забегать вперед, а вот о встрече с Лебедевым стоило задуматься. В конце концов скоро понедельник.
