Суммы были не то, чтобы запредельны, скорее исключительно абстрактны. Кахрай пытался представить, сколько это будет, скажем, в сапогах, но не получалось.
Или вот…
В домах. В домах представить куда проще. Сестра писала, что в их районе вода стала отвратительной, что даже фильтры не справляются, а еще производство расширяют, значит, проблемы возникнут и с воздухом. Что она бы переселилась, только кредит за дом не выплачен, а продать его и за треть первоначальной суммы не выйдет.
Пятнадцати миллионов хватило бы, чтобы устроиться с комфортом в пределах первого кольца. А еще за десять можно было бы жить, ни в чем особо себе не отказывая.
— Семь за физика…
— Это такого полного?
— Полного. И слишком умного. Что-то он там такое придумал с потоками… не знаю, главное, патент продавать не хочет.
— Ты же не интересуешься… деталями?
— Смотря какими, — Труди с трудом повернулась и поморщилась. — Мне не интересен заказчик. А вот клиент — дело иное. Я требую развернутую справку. Люди ведь разные, а я… я просто придумываю каждому идеальную ловушку.
— Как на мосту?
— Это так… импровизация. Да и вы так смотрели друг на друга, что просто грешно было не дать вам шанса сблизиться.
— Это… это не шанс, — Лотта порозовела.
— А что тогда? Прекрасная дева в беде, рыцарь в наличии. Я не виновата, девочка, что ты настолько глупа, что не воспользовалась ситуацией.
— Четверо, — разговор ушел совсем не туда, куда следовало бы. — Вы сказали, что пять контрактов.
— Пятый… девять миллионов. Лайнер. Одним нужна катастрофа, другим — подходящий полигон… а я просто немного помогла.
Глава 38
Лотта закрыла глаза.
Нет, она, конечно, знала, что все плохо, но вот чтобы настолько плохо… чтобы… и все становится понятно. И отмывание денег, и пустые счета, и обслуживание, которого не было.
А главное, отличный способ прикрыть грехи.
И она еще со своим предложением, то-то компанию уступили, даже не торгуясь. Она думала, что из-за финансовых проблем, а на деле…
…катастрофа.
И страховка, для переоформления которой требуется полный осмотр…
…допустили бы лайнер на линию? Что бы нашли? Изношенные в конец узлы, поскольку оригинальные были перепроданы? Разоренные системы жизнеобеспечения, с почти пустыми картриджами? В Приграничье такие продать легко.
Медицинская система.
И подтверждением последней мысли раздался сигнал. Лотта открыла планшет и хмыкнула. Развернула к Кахраю.
— Антибиотиков почти нет. Картриджи капсул пусты. А самих капсул лишь десять. От остальных лишь оболочки…
Лайнер… лайнер огромная махина, для обслуживания которой необходимы не только вода и воздух, хотя Лотта очень надеялась, что запас воздуха у них имеется. Но еще продукты. И запасные части для текущего ремонта. Медикаменты.
Она услышала, как заскрипели зубы. И лицо Кахрая стало таким… таким…
— Я только исполнитель, — Труди развела руками. Попыталась во всяком случае. — И я… осталась здесь.
— Чтобы успокоить совесть?
— Чтобы получить страховку, — ее улыбка была кривой.
— Еще и страховку?
— Моей дочери придется объяснять, откуда деньги…
В ее заботе о ребенке было что-то противоестественное. Если бы кто спросил раньше, Лотта бы сказала, что подобные люди просто не имеют права заводить детей. Но… этот безымянный ребенок был.
И мать его.
И забота, вполне, к слову, искренняя. И это пугало.
— Почему я не должен свернуть вам шею? — поинтересовался Кахрай, а Лотта поверила, что он действительно способен.
И свернет.
И…
— Потому что ты слишком чистоплюй, — улыбка Труди была кривой. — Кто другой куда быстрее решил бы семейную проблему…
— И об этом знаешь?
— Я дотошна. И полное досье на клиента и ближний его круг — одно из основных требований. Дальше просто… ты не представляешь, сколько полезного мусора оставляют люди в соцсетях.
Лотта подумала, что не зря она к сетям относилась с известной долей настороженности. И бабушка о том же говорила…
— Впрочем, это уже не важно…
— Показания дашь?
— Надеешься спастись? — в темных глазах мелькнула искра интереса.
— Надеешься помешать?
— Нет, — Труди покачала головой. — Я сделала, что должно… и даже команда ушла. Крысы… старые добрые крысы первыми бегут с корабля.
— Почему ты их отпустила?
— А зачем держать? — она откинулась на кресле и потерла спину. — Болит, зараза, и с каждым днем все больше… ненавижу боль. Устала от нее. Каждый день. Каждую ночь… если бы ты знал, каково это, спать по пару минут, а потом просыпаться, потому что даже во сне боль не отпускает. И опять засыпать. И опять просыпаться. И постепенно начинает казаться, что ты вообще не спишь. Разум плывет… даже если бы я захотела продолжить, я бы просто не смогла. Внимание расплывается, концентрация никакая… поэтому одно дело… главное было собрать всех вместе. Команда? Их найдут. И назначат виновными. Они будут что-то там говорить, но… кто их станет слушать? При катастрофе такого масштаба критически важно найти виноватых.
Это было… цинично.
И правдиво.
— И что нас ждет дальше?
— Корабль, контролируемый лишь искином… неисправным искином, который заражен вирусом… знаете, ведь не зря существуют некоторые запреты… к примеру, на использование служебной сети в личных целях… но некоторые глупые люди игнорируют их… что приводит ко всяким неприятным вещам. К примеру, к вирусам, которые попадают в систему вместе с просмотренными роликами. Или после получения выигрыша в одной сетевой лотерее. Или через те же соцсети. Не важно. Главное, что система повреждена. Искин не способен адекватно реагировать на сигналы, поступающие от подсистем. А значит…
Она мечтательно прикрыла глаза…
— …добавим болезнь и панику. И попытку вмешательства гражданских, которые пытались спастись, и кто их за это винить будет? Но в итоге… в итоге будет катастрофа.
Кахрай поднялся и подхватил Труди под руку.
— Идете с нами.
— Конечно, — сопротивляться она не думала, только уточнила. — И все-таки если вы думаете…
— Мы не думаем, — перебил Кахрай. — Мы делаем.
Данияру никогда прежде не случалось бывать на капитанском мостике, который давно по сути не был мостиком, представляя собой отдельную палубу, поднятую над остальными и вынесенную вперед. И все же…
Он прошелся по этой палубе, пустой и гулкой. Остановился перед панелью, что протянулась вдоль стен, время от времени выпуская сложные по форме и виду отростки дополнительных элементов. И даже присел в мягкое кресло.
Откинулся.
Вытянул ноги, представляя, что это именно его корабль летит сквозь звезды. Впрочем, вскоре это надоело. Панорамные экраны были деактивированы, и на единственном рабочем мелькали столбики цифр, а в цифрах Данияр понимал мало.
Трогать что-либо он опасался.
А в остальном…
— Доброго дня, — сказал человек в форме капитана. Форма была свежей, сам капитан слегка помятым. — Как полагаю, это именно вы.
— Определенно, — согласился Данияр с очевидной вещью. — Это именно я.
— Уильям, — представился капитан и протянул руку, которую Данияр осторожно пожал. — Выходит… мы с вами теперь… да…
Он выглядел растерянным.
И несчастным.
И на экраны смотрел с плохо скрытым отвращением, будто именно в них видел причины всех бед своих.
— Вы… позволите? — капитан указал на кресло.
— Конечно, — Данияр встал, пожалуй, с неподобающей человеку его положения поспешностью. — А… куда мне сесть?
— Куда хотите.
— А делать что?
— А что вы умеете?
Разговор был странным, но Данияр ответил.
— Государством управлять. Мудро.
— Мудро — это хорошо… замечательно… без мудрости никак… а кораблем когда-нибудь пробовали?
— Виртуальным, — признался Данияр, смутно догадываясь, что все-таки это немного не то.
— Виртуальным… — капитан хихикнул. — Виртуальным… хотя… если подумать… какой симулятор?