«Наличные за раритет» от 12 июля 2018 года в замок Драхенбург в Кенигсвинтере близ Бонна прибывает скромно одетая работница патронажной службы для пожилых людей. Ведущий Хорст Лихтер проводит ее под руку сквозь плотную толпу зрителей. Женщина средних лет с незапоминающейся внешностью взволнованна и напряжена. Она принесла для продажи маленькую изящную табакерку с росписями, за которую хотела бы получить не меньше 150 евро. Она рассказывает ведущему, что этой табакеркой в витрине она еще маленькой девочкой любовалась в доме бабушки и дедушки. От них у нее осталось еще много памятных вещей, с которыми она ни за что не расстанется.
Взволнованный эксперт Детлеф Кюммель не знает, с чего начать рассказ об этом предмете, и открывает один сюрприз за другим. Табакерка для нюхательного табака, изготовленная мейсенскими мастерами и аугсбургскими ювелирами из фарфора и золоченого серебра, – изделие тончайшей ручной работы от лучших производителей подобных предметов в свое время. Миниатюрная роспись по фарфору сделана через лупу кистью из одного волоска. Снаружи на крышке и стенках табакерки мастерски изображены сцены битвы, внутри – фривольная сцена, на которой взрослая женщина соблазняет юношу. Табакерка, изготовленная незадолго до 1735 года, могла быть подарком молодого человека опытной даме, являющейся объектом его страсти, – или наоборот.
Кюммель то и дело встряхивает головой, словно не веря в волшебное видение, всплескивает руками от восхищения, передергивает плечами от дрожи возбуждения. Он видел такие табакерки с сильными повреждениями, и они стоили 1,5–2 тысячи евро. Вмешивается Хорст Лихтер:
– Теперь можешь забыть о 150 евро, получишь не меньше 180!
Все смеются.
– Эта вещь находится в идеальном состоянии, – завершает экспертную оценку Детлеф Кюммель. Он оценивает табакерку от 4,5 до 5 тысяч евро.
Владелица табакерки потрясена. Не меньше взволнован ведущий, который бросается к ней с поздравлениями и заключает в объятия. В публике кто-то вытирает слезы. Женщина не думала, на что потратить вырученную сумму. Ведущий советует ей сделать какую-нибудь сумасшедшую трату на саму себя и комментирует слезы растроганной публики:
– Удача настигла достойного!
Кюммель напутствует женщину в путь с табакеркой в руках в зал торга:
– Смотрите не споткнитесь![351]
* * *
Взволнованная сиделка получает «торговую карту» и свое сокровище, с которым теперь ей предстоит отправиться в роскошный зал замка, где заседают ничего не ведающие семь «торговцев» – потенциальных покупателей. Все они – наши старые знакомые, слева направо за столом полукругом: Вальтер Леннертс, Сюзанна Штайгер, Юлиан Шмитц-Авила, Вольфганг Паурич, Эльке Фельтен-Теннис, Фабиан Кааль, Луки Хофмайер. Они быстро оценивают несомненные достоинства табатье и назначают все более высокую цену, стартуя с 2 тысяч евро. Владелице табакерки не приходится ее рекламировать. Торговцы настолько открыто хвалят ее, что Вольфганг Паурич в какой-то момент не в силах удержаться от реплики:
– Ну почему я не умею держать язык за зубами!
Последнее предложение – 4500 евро – делает Юлиан. Патронажная сестра согласна. Обе стороны сделки счастливы. Исходная желаемая сумма превзойдена в тридцать раз. Юлиан получает редкий антикварный предмет, который станет украшением витрины самого притязательного коллекционера.
Сразу после успешного торга сиделку поджидает ведущий. Он вновь советует ей потратить на себя хотя бы половину неожиданно свалившейся на нее суммы и вновь заключает ее в объятия. Сюжет заканчивается закадровым победным кличем Хорста Лихтера и возгласом счастливой обладательницы солидной суммы:
– Невероятно![352]
* * *
Вторая история была показана почти годом позже, 22 мая 2019 года, также в вечернем выпуске «Наличных за раритет», на этот раз в Шверинском замке на севере Германии. Мать и дочь – медсестра в терапевтической практике собственного мужа и студентка юридического факультета – в сопровождении подруги матери и жениха дочери привезли на передачу необычный предмет с необыкновенной историей.
Когда-то тетка женщины, принесшей этот предмет на экспертизу, некоторое время сопровождала в церковь пожилую даму. Та в благодарность подарила ей эту вещь.
– Что, действительно за сопровождение в церковь можно получить такой «аппарат»? – недоумевает Хорст Лихтер и, оборачиваясь к публике, призывает чаще приводить пожилых людей на церковную службу. За шутками, которые сыплются, как из рога изобилия, он пытается спрятать волнение по поводу предстоящей сенсации.
Эксперт Хайде Рецепа-Цабель тоже старается соблюдать спокойствие и не спеша посвящает в суть дела. На столе эксперта – наперсный золотой епископский крест (пекторал), усыпанный алмазами общим весом примерно в 40 каратов. Время изготовления – конец XVII века. В центре креста – своеобразная крестообразная витрина из горного хрусталя, под которой три деревянные щепки.
– Сломался? – сокрушается ведущий.
Эксперт вежливо улыбается и, пропуская шутку мимо ушей, переворачивает крест. На задней стенке креста – маленький откидной люк, под которым прекрасно сохранившаяся красная лаковая печать римского папы Клемента IX (1600–1669, правил в 1667–1669). Печать папы – гарантия того, что под оболочкой из горного хрусталя находится священная реликвия – щепки креста Иисуса Христа. Такую реликвию мог получить священнослужитель не ниже епископа, стоимость ее приравнивалась к стоимости небольшой церкви. Около 1700 года реликвия была оформлена по моде того времени в массивное золотое украшение с россыпью крупных алмазов. Каждая порция информации сопровождается восторженным гулом зрителей.
* * *
Настал черед ведущего спросить у владелицы наперсного креста о сумме, которую она мечтает получить. Медсестра вооружена информацией из интернета о стоимости материалов, из которых изготовлен предмет, – 15–17 тысяч евро – и ожидает от продажи 25–30 тысяч. Публика взрывается от энтузиазма, а Хорст Лихтер вновь настоятельно рекомендует приводить в церковь побольше бабушек. Эксперт считает такую оценку несправедливо заниженной и поднимает ее до 60–80 тысяч евро. Мать и дочь чуть не падают от неожиданности, и бравый ведущий подхватывает их, приговаривая:
– Девчонки, не падайте! Дышите, дышите, дышите глубже!
У заседателей в зале для торга принесенный на продажу предмет вызывает не меньший шок, чем у владельцев. Все они признаются, что не видели ничего подобного и от потрясения утратили дар речи. Вольфганг Паурич от растерянности ошибается в оценке алмазов почти вдвое и, узнав экспертную оценку, несколько раз с восхищением повторяет:
– Сорок каратов! – Он вслух изумляется тому, как такая реликвия пережила Крестовые походы и множество войн, и говорит, что крест словно бы снят с короны.
Католик Луки с благоговением целует реликвию. Вальди с трепетом говорит о бесценных щепках Иисусова креста и назначает свою излюбленную стартовую сумму 80 евро, которую он отдаст студентке – дочери хозяйки пекторала только из благодарности за то, что всем им разрешено увидеть и подержать в руках этот предмет.
Паурич начинает торг с 10 тысяч евро. Сумма нарастает крупными, в несколько тысяч евро, шагами. На сумме 45 тысяч евро владелица креста заключает сделку с Сюзанной Штайгер, которая также взволнованна до слез.
– О такой находке антиквар может только мечтать и редко свою мечту осуществляет, – комментирует она свое приобретение. – Найти такой предмет – все равно что отыскать иголку в стоге сена[353].
Состоялась самая дорогая покупка в истории передачи.
* * *
Третья история не вошла в разряд сенсаций, хотя ведущий программы «Наличные за раритет» назвал ее сенсационной. Ее начало расшифровано в конце второй главы. На блошином рынке молодой человек из Австрии купил за 4 евро у русской продавщицы грязную старую брошку. Согласно экспертизе, оказалось, что она произведена вручную из красного золота с семью крупными алмазами старой шлифовки на рубеже XIX и ХХ столетий и по стилистике близка ар-нуво. Один из участников торга, Даниэль Майер, усомнился во мнении Хайде Рецепа-Цабель и отнес брошь к эпохе историзма 1880-х годов. Молодой австриец хотел получить за нее от 500 до 700 евро, экспертиза подтвердила его пожелание, и он получил в конце концов 550 евро – почти в сто сорок раз дороже затрат на покупку. Особенно примечательно, с каким интересом торговцы расспрашивали молодого человека об обстоятельствах находки. Их не интересовало, за какую сумму тот приобрел украшение: они наслаждались историей так, как наслаждаются азартные рыбаки байкой о фантастическом улове: лежала ли брошь в коробке «мусора» с объявлением «Все за один евро»? Знал ли он, что это золото, когда брал вещь в руки? Было видно, что азарт поиска и байки с блошиного рынка – их стихия
